разберитесь сами с этим делом. А со своей внучкой Катей я лично поговорю.
Домой максимовских ребят вез тот же автобус. Уже темнело, поля вокруг казались серыми, а лес — черным. Светили звездочки — из самых ярких.
— До поля долетели, и он р-раз! — пошел на разворот! — орал Феодал. — Я спрашиваю: «Это там что ползет?» А летчик мне: «Тра-актор! Сено везет!» Хо-хо, думаю, да это же мой папка! Едет себе и не знает, кто это над ним в небе летит.
— Вообще мне надо было бы на этот вертолет поглядеть, — рассуждал сонный Ваня Ермошкин. — Выяснить кое-что насчет одного моего изобретения.
Внезапно он оживился, потряс Васю за плечо:
— Я скоро придумаю ботинки с пружинами! Тогда мы в следующем походе всех обгоним. Как шаг — так двадцать метров, как шаг — так двадцать метров…
— Чудак ты, Ваня, — командир потряс головой, отгоняя усталость. — Только лоб разобьешь в лесу с твоими ботинками. Придумал бы лучше что-нибудь такое, чтобы люди друг друга не обманывали.
— Это запросто! — быстро откликнулся Ваня. Но, подумав, добавил: — Хотя, конечно, довольно трудновато…
— Все из-за Мильки получилось, — сказал Мишка Шестаков. — Если бы мы не потратили на нее время, наш был бы приз, точно! На двадцать минут вперед их должны были успеть, я сосчитал.
— Ну и что, неправильно сделали, что ли?
— Да нет, все правильно, я просто так…
Автобус высадил их возле школы. Ребята сгрудились в кучу, постояли вместе: расходиться не хотелось. Наконец Вася сказал:
— Ну, спасибо. Пошли теперь по домам, следопыты. Он еще долго стоял и смотрел, как мальчишечьи фигуры растворяются в темноте. Вот и кончился поход по маршруту. Надолго хватит вспоминать.
Свет от висящей над школьным крыльцом лампочки образовывал неяркий круг. Вдруг в него, кроме Васиной, вместилась еще одна тень… Это подошла Вера Уткина.
— Вася, можно, я тебе прочитаю одно стихотворение?..
