— А где находится Ирем? Может, нам бы стоило с Аглаей попробовать проникнуть в город и посмотреть, что там делается, ты уверена, что дела обстоят настолько плачевно? — уже на правах полноценного партнера спросил Миша. Найда, зевая, подошла к нему, положила лапы на колени и попыталась мордой дотянуться до лица. Так, что-то мой сосед сегодня нравится абсолютно всем…
— О, это человеческое неверие и любопытство! Я беру вас с собой не для того, чтобы вы мне все время советовали — я знаю, что делаю, это моя страна, я сама ее хочу спасти! — с какой-то детской патетикой выдала джинния.
— Хорошо-хорошо, никто не будет тебе мешать, а как там погодка, что надеть? — спросила я, быстро рассовывая по карманам походный набор: канцелярский ножик, другого складного не было, спички и горстку бульонных кубиков.
— Утолите же свое любопытство ценой жизни!
Ну, это она наверняка, как всегда, преувеличивает, я усмехнулась и сделала знак Мише, что это просто ее манера разговаривать. Он вопросительно поднял бровь, не поняв моих ужимок, но времени на объяснения уже не осталось — перед глазами поплыло оранжевое марево, сейчас мы окажемся в древней пустыне, населенной духами, где происходят невероятные чудеса, появляются и исчезают древние города и взад-вперед носятся могущественные джинны, выполняя приказы маленьких босяков, волей Аллаха нашедших их лампы…
Глава двадцать девятая, СИМУРХОВАЯ
Но когда марево развеялось, стало ясно, где на самом деле мы находимся. Мягко говоря, не там…
— Вот здорово! Значит, это и есть та самая Руб-эль-Хали, — восхитился наш милиционер, не сразу узнав родную местность. — Волшебная страна, где скрывается сказочный Ирем! — Но откуда здесь шоссе и знак остановки автобуса? Подожди, это же… наша область, я это село знаю!
— Более того, это наши раскопки! — обалдела я, мы действительно оказались посреди красной раскаленной глинистой полупустыни, кое-где поросшей верблюжьей колючкой.
Раскоп и село отсюда хорошо просматривались, я даже увидела людей с лопатами, может, даже и из нашей группы… Только бы они меня не заметили, не хочу попасться на глаза однокурсникам, измученным жарой и рытьем, в то время как я отдыхала… Хорошо, что они не знают еще, как изощренно я это проделывала — летала по заграницам и купалась в Карибском море.
— Здесь вход в тайную землю, где стоит мой родной Ирсм — бессмертный Город Тысячи Колонн.
Ничего, кроме древнего глиняного кургана метрах в двадцати, я на обозримом расстоянии не видела. К этому таинственному кургану, о котором не было никаких сведений, археологи не подступали, потому что якобы рядом с ним распространялись некие флюиды, вызывавшие странное состояние.
Нет, голова не болела, тошноты, озноба, спазмов, обморока, отказа работы конечностей, комы и галлюцинаций не наблюдалось. Но стоило исследователю приблизиться к кургану, попасть в так называемую «зону действия», как у него схватывало живот настолько сильно, что он едва успевал развернуться и резво доковылять обратно. Местные смеялись, но сами к странному кургану ходили разве что лечиться от запора…
Говорят, сюда приезжали серьезные ученые из Японии с большим запасом активированного угля, чтобы исследовать этот необычный феномен, но и у них началась повальная диарея. А к вечеру они уже с напряженными лицами, держась за животы, погрузились в свой автобус и укатили в аэропорт с бешеной даже для японского автобуса скоростью.
— А где Найда? Ты не взяла ее с собой?! — Только сейчас я увидела, что рядом собаки нет, живо представив, как там она, бедная, мечется по квартире, опрокидывая стулья и вазы, сходя с ума, что ее бросили, ведь у нее редкий собачий синдром — не может оставаться дома одна эта любительница длительных прогулок.
— Пусть отдохнет, потом мы за ней вернемся, для нее пройдет совсем немного времени. Сейчас же собака привлечет к нам излишнее внимание, — учительским тоном сказала джинния.
Солнце припекало, я достала из кармана приготовленную косынку и с улыбкой повязала на голову, похвалив себя за предусмотрительность, но беспокойство вернулось.
— Ладно, только бы Найда в припадке скуки не разбила бабушкин хрустальный кубок, выигранный на акции, проводимой нашим ликероводочным заводом. Бабуля кубком очень дорожит, ведь он достался ей почти ценой жизни — за прыжки в мешке!
— Я наложила на нее чары безмятежности и покоя, и тебе бы они не помешали, о вечно обеспокоенная, — хмуро заметила джинния, подводя нас к кургану. Так я и знала, идем в курган!
— Слушай, это же опасно, мы не добежим до лагерного туалета. — Я схватила Мишку за руку, пытаясь удержать на безопасном расстоянии.
Он одарил меня удивленным взглядом, а джинния, обернувшись, — испепеляющим. Акиса уже стояла рядом с насыпью. Я поспешно сообщила им то, что об этом кургане знали все местные жители, студенты- практиканты, археологи и даже японцы. Но джинния оборвала меня как раз на том месте, где я рассказывала о приезде ученых из Страны восходящего солнца, сердито заявив, что, если мы сейчас же не подойдем, она нас здесь просто оставит.
Мой предательский сосед решительно двинулся к ней, теперь уже он держал меня за руку, таща за собой, а я пыталась вырваться как очумелая. Мне чудилось, по в желудке у меня вдруг появились и устроили повальную драчку сотни маленьких огненных демонов. Я схватилась за живот, пытаясь присесть и изо всех сил теряя сознание…
— Хватит, о притворщица, портал тебя ждать не будет, я открываю его всего на несколько мгновений!
Я разогнулась и откинула челюсть, лицезрея перед собой вдруг появившуюся на насыпи кургана странную — нишу — мерцающий синий провал, живот резко отпустило, или он и не болел, глупое самовнушение. В следующую секунду с напутствием: «Пошли, о храбрейшая из соседок сверху, спасем мир!» — Миша затолкнул меня в эту подозрительную дыру, в которой уже исчезла Акиса.
Джинния с ослепительной улыбкой встречала нас уже по ту сторону, и вид у нее был как у белки, нашедшей после долгих поисков давно потерянное дерево с припрятанным годовым запасом орешков. В первое мгновение мне, правда, показалось, что мы остались в той же близкой с детства полупустыне. Но почти сразу стало ясно, чем она отличается: это была другая реальность, другое измерение, другое небо, другой песок, и даже воздух пах неуловимо иначе…
— Вот и родина моих предков, пустыня Руб-эль-Хали, «Пустая четверть», — дрогнувшим голосом начала Акиса, плавно поводя рукой вокруг, как опытный экскурсовод. — Так назвал ее один из джиннов в давние времена, когда мой народ грешил многобожием и пьянством, сравнив с «четвертушкой», которую только что допил, дабы доказать, что эта пустыня такая же пустая и высушенная.
Песок здесь имел красноватый оттенок, как будто тысячелетия или месяц назад кто-то целый день поливал его из шланга густым красным вином. Наш холм существовал и в этом пространстве-времени, только здесь он был целиком песчаный и не выбивался из общего пейзажа, походя скорее на огромный бархан.
— А где Ирем? Это сколько же пешком идти, если его от горизонта до горизонта еще нет? — спросила я.
— Он сокрыт от глаз смертных, потерпи, о суетливейшая, я как раз собиралась снять пелену чар с ваших глаз. Люди слышат джиннов, но к счастью, не могут нас увидеть, как и наш город, если мы сами того не захотим…
Она резко взмахнула рукавами, нечаянно стукнув меня по носу, но я не стала придираться по мелочам — раз уж такое заклинание… И в тот же миг сквозь дымку проявился чудесный город из песчаника с зубчатыми стенами и башенками с луковичными и полусферическими куполами. Дымка не пропала, она так и осталась клубиться, отлично, нас со стен не так видно, а то стоим тут на просторе, как три тополя на Плющихе!
— Надо что-то придумать со стражниками, это злобные ифриты, не знающие пощады к изгнанникам!
