близко мы оказались около освещенного лагеря краосиан до меня доносились голоса и запахи нескольких сотен солдат. Нас могли в любой момент обнаружить, и мне стало не по себе, когда я подумала, что за этим последует смертоносный залп из оружия.
Рэджем, наделенный большей отвагой или менее развитым воображением, не остановился. Он пополз вдоль границы лагеря, ни разу не посмотрев в сторону корабля, который был так близко и так невыносимо далеко. Я старалась не отставать от него.
Лагерь краосиан оказался весьма впечатляющим, но каким-то хаотичным и дезорганизованным - чем-то он напоминал рынок в Саддмусале. Неужели я была там только вчера утром? С другой стороны, почему этот лагерь должен быть чем-то иным, а не скоплением палаток, огней, без всякой системы расставленного транспорта и костров, разведенных тут и там? Солдаты находились здесь, чтобы убедить команду корабля в том, что они - всего лишь местные жители, явившиеся их поприветствовать, не способные причинить кораблю вред. Рэджем все правильно понял - они тоже пешки в игре Протарка.
Где он, кстати? Я остановилась и тихонько зарычала, радуясь тому, что еще могу издавать устрашающие звуки. И вдруг, к собственному ужасу, увидела его среди вражеских палаток - он мчался зигзагом, перебегая из света в тень, рискуя жизнью, чтобы как можно быстрее добраться до 'Ригуса'. Вот человек споткнулся и присел за горкой ящиков. Не успела я и глазом моргнуть, как он снова пропал из виду.
Мне не была свойственна такая же храбрость, не испытывала я и столь же сильного отчаяния, а просто рассчитала, где он должен появиться, и помчалась ему навстречу с бешеной скоростью, которую может развивать ланиварианин на коротких дистанциях. В боку у меня тут же закололо, я задыхалась, смотрела перед собой во все глаза, чтобы не налететь на что-нибудь, и прислушивалась к звукам, которые так боялась услышать. И вот, когда мне уже начало казаться, что удача на нашей стороне, внутри лагеря раздались крики.
Человека обнаружили.
Я резко остановилась, дрожа в тени такой же темной, как и мои мысли. Теперь самое подходящее время подсчитать убытки и убраться восвояси. Но 'Ригус' стоял передо мною - весь как на ладони, уязвимый и беззащитный, с задраенными люками. В корабле было полно незнакомых мне людей, не знавших, как близка опасность, обеспокоенных судьбой своих товарищей, но уверенных в могуществе всевозможных технологий.
Мною целиком овладело чувство ответственности, которое прогнало все посторонние мысли, оставив лишь ощущение тупого смирения. Благополучие тех, кто находился на борту корабля, и солдат в долине сейчас было в моих неопытных руках.
Разумеется, люди станут слушать только Рэджема - поэтому я нуждалась в нем так же сильно, как и Протарк.
А проникнуть в лагерь я могла только в одном-единственном обличье - но оно было для меня запретным.
Страшная, исполненная угрозы тишина, наступившая после криков, когда человека обнаружили, заставила меня инстинктивно спрятаться за ближайшей палаткой. Что делать? Правила, которые я уже нарушила, мелочь по сравнению с обретением внешней формы до того, как она поглощена Паутиной. Я поколебалась несколько мгновений и сдалась, не в силах себя заставить. Превратиться в краосианина ради того, чтобы сохранить жизнь разумных существ, - это выше меня.
С некоторым облегчением я приняла запрет своего сознания и подумала, что, возможно, еще подчиняюсь нашим законам. Беспомощная, с болью в сердце, я медленно попятилась в глубокую тень, а потом двинулась по периметру лагеря - по крайней мере, я могла посмотреть, что собираются делать краосиане. А вдруг мне удастся найти какой-нибудь способ предупредить команду корабля о грозящей им опасности?
'И может быть, я сумею отправиться домой', - с отвращением подумала я.
'Ригус' возвышался над лагерем, его блестящие бока и изящные надстройки так ясно указывали на технологическое превосходство, что я дрогнула, глядя на корабль, на мгновение засомневавшись в том, правильно ли мною разгаданы намерения Протарка. Несмотря на то что цивилизация на Краосе возникла уже довольно давно, по сравнению с Федерацией краосиане всего лишь дикари, недавно покинувшие пещеры, где они готовили свою еду на кострах. Однако наша находка на склоне горы свидетельствовала о том, что их не следует недооценивать.
Я проползла под какой-то машиной в поисках места, с которого можно было наблюдать за происходящим.
'Ага, годится'.
Повернув голову, я видела расчищенный участок земли у основания спущенного трапа звездолета. Ночь, теплая, тихая, наполненная ожиданием, парила у меня над головой, точно бархатное покрывало.
Ждать пришлось недолго. Между двух палаток значительно большего размера, чем остальные, появилась группа офицеров во главе с самим Протарком. Завидев их, солдаты вытягивались по стойке 'смирно'. Когда они подошли поближе, я разглядела в самом центре группы тележку, которую тянул кью. В этом средстве передвижения не было никакой необходимости: в лагере воняло топливом, которое использовалось в машинах.
Значит, кью - уловка: Протарк хочет продемонстрировать своим гостям, что техника краосиан находится в зачаточном состоянии. Неужели людей так легко обмануть?
Не слишком охотно я переключила внимание на неподвижную фигуру, лежавшую на носилках, и сразу узнала Рэджема, хотя он был обнажен и связан, без сознания или того хуже. Как мне хотелось вонзить зубы в чьи-нибудь ноги! Кавалькада остановилась прямо около меня, подняв такую пыль, что в носу защекотало, потом Протарк и некоторые из его офицеров прошли вперед и что-то крикнули в сторону корабля.
Я не разобрала слов, да меня это и не волновало, так как поняла, что они задумали. Высокий краосианин, голова, лицо и тело которого были завернуты в кусок белой ткани, быстро вышел из задних рядов колонны. Я увидела, что на руках у него перчатки. Все, кто окружал Рэджема, быстро расступились, когда он поднял маленький флакончик и вылил его содержимое на обнаженную кожу человека. Затем тележка, запряженная кью, понеслась вперед, чтобы доставить к месту назначения своего ничего не ведающего и несущего смерть пассажира. Протарк и офицеры начали отступать к лагерю. Я видела, как медленно открывается центральный люк корабля.
Терпеть не могу действовать, повинуясь импульсу.
Я промчалась мимо удивленных краосиан, которые, стремясь меня остановить, открыли огонь. Схватив кью зубами за голову, я попыталась отогнать его подальше от корабля и людей, которые начали из него выходить. Глупое животное в испуге попятилось и перевернуло носилки; на землю скатилось неподвижное тело Рэджема. Я замерла на месте, глядя на своего друга, чья грудь равномерно поднималась и опускалась: он дышал, хотя и был без сознания. Безусловно, Рэджем скорее согласится умереть, чем стать причиной гибели своих товарищей. Даже если я сейчас убью его, как мне помешать членам команды забрать его тело, облитое неизвестным мне краосианским ядом, на борт корабля?
Спрятавшись за перевернутыми носилками и стонущим от ужаса кью, я осторожно легла на безвольное, но теплое тело человека и вошла в цикл. Сейчас я была тем существом, которое сумело покинуть тюремную камеру. Коснувшись кожи Рэджема, клетки моего нового тела автоматически рассеялись и проникли в его тело. Он начал задыхаться, когда моя субстанция заполнила его рот и нос. Меня это не остановило, и я довела процесс до конца, хотя не позволила естественной наклонности данного вида взять верх и пожрать тело Рэджема. Вместо этого я начала поглощать все, что мои ощущения определяли как чуждое человеку. Так мне удалось очистить поверхность кожи Рэджема, а то, что я собирала, автоматически переваривалось.
Сначала я почувствовала движение, потом - прикосновение рук, которые тут же опустились, не желая дотрагиваться до того, что они ощутили. В этот момент меня охватила паника, но я с ней справилась - процесс очистки кожи Рэджема еще не был завершен.
Укол и резкая боль в разрушенных клетках. Итак, в рот Рэджему вставили дыхательную трубку. Однако я продолжала держаться на поверхности его кожи, отказываясь защищаться. Мне было нужно, чтобы он жил.
