не проходят через Петросуса.
– Я уже пробовал. Он отказал мне. Мой брат, мой единокровный брат, и тот отказал мне. Решительно.
Ансер тоже был сыном Граса, но незаконнорожденным. Несмотря на его незаконное происхождение, Ланиус – и все остальные – отдавал предпочтение ему. Король не был уверен в наличии у Ансера каких- либо особых талантов. Но не сомневался, что незаконный сын Граса, в отличие от законного, имеет сердце.
Больше чем когда-либо Ланиус хотел, чтобы его шурина не было сейчас рядом с ним. Разведя руками, он со вздохом произнес:
– Мне жаль, но я не знаю, как помочь тебе.
– Она должна исчезнуть, – прошептал Орталис. – Так или иначе, она должна исчезнуть.
– Ради всех богов, не делай вещей хуже тех, что ты уже совершил! – воскликнул Ланиус в тревоге.
– Они не могут быть хуже, чем уже есть, – ответил сын Граса. – Только помни, ты ничего не слышал.
– Конечно! Если ты думаешь, что я хочу оказаться между твоим отцом и тобой, лучше хорошенько подумай еще раз.
Он и прежде обещал молчать о некоторых вещах – и выполнял обещания. Теперь он ничего не обещал и надеялся, что Орталис не заметил этого. И Орталис, озабоченный ситуацией, не заметил.
– Она должна исчезнуть, – еще раз повторил он и затем бросился вон из комнаты.
Король поспешил за ним, догадываясь, что Орталис не станет закрывать за собой дверь. Так и случилось.
Ланиус закрыл ее прежде, чем какой-нибудь из котозьянов успел улизнуть. Они тоже причиняли вред своей, по их представлению, «добыче», но не намеренно и без всякой злобы. Хотелось бы сказать то же самое об Орталисе…
Стоило Грасу вздохнуть, как он чувствовал дым. Когда он сплевывал, слюна была черной. Он повернулся к Гирундо и сказал:
– Как мило, что нас приветствуют таким своеобразным способом на землях черногорцев.
– О да! О да, разумеется! – Генерал тоже сплюнул, а затем сделал большой глоток из кружки с элем, прополоскал им рот, проглотил и сказал: – Я тоже рад, что люди Нишеватца пригласили нас в свой город- государство. Только подумайте, ваше величество, что бы нас ожидало в противном случае.
– Если тебе все равно, то мне – нет, – устало ответил Грас.
Армии Аворниса еще предстояло увидеть Нишеватц. Сейчас солдаты захватывали форты к югу от города. Вараздин, последний из фортов, не очень отличался от других. Надо сказать, местный известняк был золотистого цвета, поэтому крепостные стены выглядели обманчиво приветливыми. Грас уже убедился в этом на примере трех других фортов, и Вараздин не оказался исключением. Его люди окружили крепость вне досягаемости лучников и катапульт. Как только аворнийцы подходили ближе, черногорцы начинали стрелять и бросать в них камни.
Горстка черногорцев – сторонников принца Всеволода, сопровождаемая телохранителями из солдат Аворниса, – спешила навстречу Грасу. Они утверждали, что были его истинными друзьями, и вели себя соответствующим образом. Но если люди Граса поверят им, а хотя бы один из них на самом деле поддерживает бунтовщиков и принца Василко, то есть поддерживает Низвергнутого, который стоит за ними… Если так случится, то у Аворниса на троне останется один король, Ланиус, и все пойдет по- другому.
Грас не желал, чтобы все пошло по-другому. К счастью, черногорцы, казалось, не обижались, что телохранители, как тени, повсюду следовали за ними. Они тоже играли в политические игры при помощи ножа, яда и черной магии.
Предводитель черногорцев, герцог Радим, поклонился Грасу. На хорошем аворнийском языке с характерным гортанным акцентом он сказал:
– Ваше величество, я выяснил, кто командует в Вараздине.
– Неужели? Хорошо. – Король Грас отхлебнул большой глоток из кружки с элем. Он пил много: чтобы избавиться от привкуса дыма, а заодно и от жажды. – Кто он?
– Барон Лев, ваше величество, – ответил Радим. Этот сутулый старик с белой бородой напоминал Грасу крепость, гораздо более древнюю, чем Вараздин. Та сила, что оставалась в нем, свидетельствовала об удивительной мощи, которой он обладал в молодые годы. Радим добавил:
– Он – сторонник Всеволода или, по крайней мере, должен быть им.
– Им выбран странный способ доказать это! – воскликнул Гирундо.
Герцог с серьезным видом кивнул:
– Его не считали важным человеком и не известили, что Всеволод станет искать помощи в Аворнисе. Он думал, что ваш приход – настоящее нашествие.
– Теперь он разобрался? – спросил Грас.
– О да, – Радим снова кивнул. – Но его честь затронута. Как он может сдаться вам, если его правитель нанес ему оскорбление?
– Мы пытаемся помочь его правителю, – заметил Грас.
– Он знает это. Но оскорбление – превыше всего.
– Ты имеешь в виду, что он перешел на сторону Василко? – уточнил Гирундо.
Теперь Радим покачал головой. Сопровождавшие его черногорцы, казалось, были потрясены.
