– Нет, я так не думаю, – признал Грас. – Но я удивляюсь, потому что не видел ее с тех пор, как мы вошли в город.
– Вы хотите этого? – Колдун не скрывал своего удивления. – Х-мм… У меня нет желания показаться неуважительным, ваше величество, но здесь рядом с вами другая женщина, и Алса знает об этом.
– Неужели?
Птероклс кивнул. Король задумался, знает ли Алса, что Элода беременна. Вряд ли эта новость обрадовала бы ее. Грас продолжал:
– Я бы хотел увидеть ее… да. Не потому… не потому, что у нас с ней были отношения… просто Алса – сильная колдунья.
Птероклс снова кивнул, на этот раз восторженно.
– Это правда! Помните, как вы изводили меня по поводу заклинаний, чтобы вылечить рабов?
– Да, я помню, что интересовался этим, – голос короля звучал сухо. – Я также помню, что ты особо подчеркивал, что предложения Алсы ничего не стоят.
– Ну они такими и были. Она не понимала. Но теперь она понимает. По возвращении в столицу я непременно воспользуюсь всеми хорошими идеями – ее и моими – и предприму очередную попытку.
– Хорошо. Ты так и сделаешь, – отозвался Грас – И будь так добр, передай Алее, что я могу встретиться с ней сегодня днем.
– Я передам. Непременно.
Сейчас Грас сомневался в своей дальновидности. Алса была сильной колдуньей – и он выслал ее из столицы. Теперь он пришел в Пелагонию не со своей женой, что было бы нежелательно для всех троих, но с новой любовницей, да еще беременной. Будет неудивительно, если Алса превратит его в тошнотворного таракана…
Самое смешное было в том, что он не любил Элоду. Он никогда ее не любил и никогда не полюбит. Грас наслаждался ею в постели, и все эти плотские утехи когда-нибудь да наскучат. Обычная деревенская девушка, которая стала служанкой в таверне, – и все. Алса же нравилась ему, он восхищался ею задолго до того, как они оказались в одной постели.
Он ждал, чуть более нервничая, чем следовало, расхаживая по комнате по соседству с той, в которой Спицастур поселил его и Элоду. Он не знал, что делает его любовница, и надеялся, что она дремлет.
На пороге появился охранник.
– Ваше величество, колдунья здесь.
Молодец! Он прислуживал Грасу еще во дворце и наверняка был в курсе всех сплетен о короле и Алее. Но то, что он знал, никак не отразилось в его голосе. Грас кивнул:
– Пришли ее сюда.
Алса вошла в комнату медленно и осторожно. Грас увидел, как она двигается и как ее бледное, с тонкими чертами лицо старается показать как можно меньше чувств, и тогда он понял, что женщина волнуется не меньше, чем он.
Она откинула волнистую прядь черных волос со лба.
– Ваше величество. – Ее голос был едва отличим от шепота.
– Здравствуй, Алса, – ответил Грас, и его голос был ненамного громче. – Приятно видеть тебя.
– Приятно видеть и тебя тоже, – проговорила Алса. – Я не была уверена, что это будет приятно, но это так, несмотря ни на что.
– Как поживаешь?
– Этот город – еще большая дыра, чем я полагала, и большинство людей здесь заслуживают порки. Не удивляйся, но мне все равно, когда я вижу, как ментеше жгут наши поля.
О, – Грас поморщился. – Мне жаль. Да, мне на самом деле жаль – из-за всего. Когда мы начинали, я не думал, что это кончится… так.
– Я думала, – холодно заметила Алса. – Я думала, но все равно решила не останавливаться – поэтому отчасти есть и моя вина в том, что это случилось со мной. Отчасти.
Она склонила голову набок и пристально посмотрела на него тем взглядом, который он так болезненно хорошо помнил.
– Ты потом тоже скажешь этой… своей последней женщине, что тебе жаль… из-за всего?
Птероклс предупредил, что она знает про Элоду. Сам ли волшебник сказал ей об этом, или она узнала это при помощи колдовства, или просто – рыночные сплетни? Неважно, как, но король тратил огромное количество времени, чтобы скрыть секреты, особенно свои. Однако Алса знала, ее презрение жгло. Грас ответил резко:
– Надеюсь, что нет. Алса кивнула:
– Да, я верю в это. Ты всегда надеешься, что нет. А когда дела идут неправильно – а они идут неправильно, – ты всегда удивляешься. Ты всегда разочаровываешься. И это никому не приносит добра, не так ли?
– Почему ты пришла сюда? Ругать меня?
– Что ты сделаешь, если я скажу «да»? Отправишь меня в ссылку, в еще более паршивый городишко?
Они уставились друг на друга. Наконец прервав долгое гневное молчание, Грас спросил:
– Ты была рада видеть Птероклса? Лицо Алсы изменилось.
