ссору и повернулся к королю Грасу.
– Вы видите, ваше величество, – сказал он. – Вы не получите от бунтовщика и предателя больше, чем от принца Санджара, так что вам следует признать его.
– Вы не получите ничего больше от грабителя и узурпатора, чем вам даст принц Коркут, поэтому вам следует признать его, – сказал Эр-Таш.
Оба они стали ждать, что скажет Грас. Он немного подумал, а затем заговорил:
– Поскольку каждый из сыновей Улаша торжественно объявляет себя принцем Йозгата, я не признаю никого из них – до тех пор, пока один из двух не нападет на Аворнис. Тогда я признаю другого и сделаю все, что смогу, чтобы помочь ему. Когда вы уладите свои споры, я признаю принца, которого вы выберете. До тех пор я буду нейтрален – пока один из ваших властителей не нападет на мое королевство, как я уже сказал.
– Мерзавцы Коркута нападут на вас и сделают так, чтобы это выглядело, как будто сторонники моего господина совершили это злое дело, – заявил Дьюкуак.
– Ты обвиняешь Коркута в том, что Санджар собирается сделать сам, – отреагировал на это Эр- Таш.
Ментеше снова обрушились друг на друга на своем родном языке.
– Довольно! – Грас дал понять, что крайне раздражен. – Я отпускаю вас обоих и приказываю вам сохранять мир, пока вы находитесь в Аворнисе.
– Когда мы пересечем Стуру, этот станет мертвой собакой, – указал Эр-Таш на Дьюкуака.
– И это говорит мышь, мечтающая стать львом! – насмешливо произнес Дьюкуак.
– Ступайте, я сказал!
Послы покинули тронный зал. Аворнийские гвардейцы сопровождали их до самого выхода из дворца, чтобы в стенах дворца ментеше не устроили драку.
Как только послы ушли, король улыбнулся широкой и веселой улыбкой. Ничто не радовало его больше, чем раздоры между его врагами.
Зенейда надула хорошенькие губки.
– Ты меня больше не любишь, – пожаловалась служанка.
«И никогда не любил тебя, – подумал Ланиус – Я хорошо проводил с тобой время, и ты либо тоже хорошо проводила со мной время, либо притворялась. Но это не любовь». Он не знал всего этого, когда влюбился в Кристату. Грас был тогда прав, даже если Ланиусу очень не хотелось признать это.
Но что-то ведь надо отвечать Зенейде!
– Я был занят.
Обычный беспомощный ответ, который мужчины дают своим любовницам. На этот раз гримаса Зенейды уже не была хорошенькой.
– Кем занят?
– Никем, – ответил он, что было правдой, поскольку жену он не брал в расчет.
Служанка подбоченилась.
– Так я и поверила! – выкрикнула она. – Ты нашел другую. Ты соблазнил меня, а теперь бросаешь?
Она была такой же соблазнительницей, как и соблазненной, – во всяком случае, так считал Ланиус. Зенейда продолжала:
– Если королева Сосия узнает когда-нибудь о том, что происходило…
– Если королева Сосия узнает, моя жизнь станет очень сложной, – сказал Ланиус, и служанка самодовольно ухмыльнулась. Он добавил: – Но если она узнает это от тебя, ты прямиком отправишься в Лабиринт и никогда не выйдешь оттуда. Никогда в жизни. Тебе это ясно?
– Х-м-м, – усмешка Зенейды растаяла.
Ланиус почти мог читать ее мысли. Достаточно ли у него власти выполнить то, что он угрожает сделать? Будет ли он настолько зол, чтобы сделать это, если сможет? Наконец, судя по лицу девушки, решение было ею принято.
– Да, ваше величество, – сказала она очень тихим голосом.
– Что-нибудь еще?
Нет, ваше величество, – прошептала она.
– Ступай! – велел Ланиус.
Зенейда больше не надувала губки, когда вышла из комнаты. Она была чернее ночи.
Ланиус вздохнул. Интриги, связанные с любовью, чреваты осложнениями. Сейчас он обнаружил, что и не связанные с любовью интриги тоже имеют их. «Я сделаю ей подарок, – подумал Ланиус, – и постараюсь, чтобы это не выглядело, будто я плачу ей, как шлюхе». Он кивнул сам себе – ему это удастся.
Еще одна проблема решена или кажется решенной. Младший король шел по коридору, довольно улыбаясь. Решать проблемы – это же его любимое занятие!
Стражники замерли в напряженном внимании, когда он приблизился. Он дал им сигнал стать вольно и спросил:
– Как Отус?
