аналог тарзанки, подвешенной к реям фок- и грот-мачт 'Варяга'. За один раз на каждой перелетали четыре громко матерящихся человека. На вопрос Руднева: 'и как тебе, Вася, пришла в голову такая хрень?', последовал честный ответ: 'видел в старом фильме про пиратов, всегда хотел попробовать, а возможно ли это на практике. Скоро узнаем'.
Со стрельбой не было проблем у казаков. Народ собрался бывалый, и после каждой серии матросов с 'Корейца' на всякий лад повторял пущенную Балком шутку о куче дерьма и брызгах.[44] Зато в цирковых номерах уверенно лидировали бывшие специалисты по парусам с 'Корейца' — несколько лет практики лазания по реям при любой погоде даром не проходят. А вот казаков уже несколько раз под веселые и соленые шутки матросов вылавливали из воды шлюпки, на такой случай буксируемые за кормой 'Варяга'.
После первого раза казацкий урядник попросил его благородие 'не издеваться над казаками'. В ответ Балк предложил ему пари. Если трое казаков, вооруженные шашками, смогут его, Балка, 'порубать в капусту', то тогда все казаки освобождаются от тренировок. Если безоружный Балк в течении пяти минут не будет ни разу задет, то тогда они больше не жалуются и выполняют все его приказы без обсуждений и пререканий. После минутной паузы урядник поинтересовался самочувствием его благородия мичмана. После разъяснений, что вместо шашек будут использоваться ножны, так что рубать будут не насмерть, а понарошку, шоу таки состоялось. Со стороны казаков выступали наиболее заинтересованные лица — двое свежеискупавшихся в февральской водичке и согретых парой стаканов спирта, и сам урядник.
Хотя Руднев видел не один десяток голливудских и китайских боевиков, воочию убедится, на что способен рукопашник высокого класса, он имел шанс впервые. Первые две минуты Балк танцевал, уклонялся, исчезал из-под ударов, все больше распаляя противников. Он то нырял под удар, то перемещался к замахивающемуся противнику, и или прилипал к нему, становясь неуязвимым для него и двух остальных, или не сильным, даже ленивым толчком опрокидывал того на палубу. Пару раз он, неуловимым для глаз движением, оказывался за спиной у кого-то из казаков, причем коллеги последнего не всегда успевали затормозить сами или остановить имитирующие шашку ножны.
На третьей минуте поединка Балк все же пропустил удар. Распаленный своими непонятными промахами и смехом окружающих, получив очередную плюху от брата-казака, урядник Шаповалов разозлился всерьез и показал, что не зря казаки не одну сотню лет были непререкаемым авторитетом в сабельных сшибках для всех народов у любых границ Российской империи. Балк хоть и успел подставить под ножны руку, все же был сбит с ног и откатился по палубе на несколько шагов. Но вот когда он встал, выяснилось, что звереть могут не только казаки. Через десять секунд на палубе сидели трое обезоруженных и обескураженных казаков. Никто из них или из наблюдавших за боем не смог точно сказать, что и как сделал Балк. Вроде бы ближайшего к нему казака он сбил с ног, как-то хитро крутанувшись, еще когда катился от удара. Потом у него откуда-то возникли в руке ножны, которыми он отбил удар и тут же плашмя огрел по голове урядника, а третий казак так вообще как бы сам натолкнулся на ногу Балка. Но почему-то головой…
После этого фраза Балка: 'Господа, простите, погорячился, пари вы выиграли', — прозвучала в полной тишине как утонченное издевательство. Впрочем, урядник понял ее правильно, и сказал что 'хоть я вас и задел, будь мы с шашками, а не ножнами, порубили вы бы нас троих в капусту… Больше вы от моих и писку не услышите'.
Писку и правда не было, хотя мата хватало, ну да куда же без него в России, тем более на войне? Теперь по вечерам Балк с урядником рубились на баке. Посмотреть на этот, по выражению Руднева, 'китайско-казацкий сериал' собирались обычно все свободные от вахты, включая и его самого. На приватный вопрос Балку, а зачем это ЕМУ это надо, Василий ответил, что серьезно фехтованием на чем- либо длиннее ножа никогда не занимался, и ему есть чему поучиться у урядника.
К моменту остановки британского угольщика Балк еще не считал абордажную команду достаточно натренированной для того, чтобы брать его на ходу. Его, как положено, остановили сигналом и холостым выстрелом. Потом на шлюпках подвалила абордажная партия и после проверки судовых документов капитану объявили, что так как военная контрабанда, груз угля, направляющийся в Йокосуку, превышает 50 % от общего веса груза, судно реквизируется. Удалось потренироваться только в беготне по коридорам и трюмам незнакомого судна. Первый 'учебно-боевой' захват корабля на ходу довелось произвести десятого февраля.
В принципе, американский пароход 'Оклахома' Рудневу был не особо-то и нужен, но тут совпало несколько факторов. Во-первых, когда рассвело, он неожиданно оказался всего в трех милях от пары 'Варяг'-'Мари-Анна', в исполнении русских матросов — 'Марья Ивановна', и мог опознать крейсер, несмотря на липовые орудийные башни. Пистоны сигнальной вахте потом вставляли по очереди оба штурмана, старший офицер и сам командир. Во-вторых, у дозора из трех кораблей в полтора раза больше шансов перехватить противника, чем у двух. Ну и наконец, Балк попросил потренировать ребят в 'обстановке, максимально приближенной к боевой'. А последней каплей оказался тот факт, что на 'Варяге' практически закончилась провизия. Небогатый запас с угольщика для многочисленной команды 'Варяга' — это на неделю.
Подойдя к борту ничего не подозревающего американца под предлогом обмена новостями и почтой на десять метров, 'Варяг' практически уравнял с ним скорость. С 'Оклахомы' перелетела на 'Варяг' пачка с газетами, а с 'Варяга' на 'Оклахому' первая четверка абордажников во главе с Балком. Как водится, первый блин прошел комом, так как от увиденного у рулевого 'Оклахомы' дрогнула рука, и пароход медленно покатился от 'Варяга'. Первой и второй четверок хватило для взятия под контроль рубки, и 'Оклахома' был положен в дрейф. Хотя это и обошлось в одного выбывшего из строя казака, неудачно приземлившегося на световой люк и сломавшего себе ногу, операцию сочли успешной. На вопрос проснувшегося капитана 'Оклахомы' — 'Что здесь происходит, и кто вы вообще такие', Балк представился как мичман с русского крейсера 'Варяг'. На что капитан сказал, что в 'Летучего голландца' он еще, может, и верит, а вот 'Варяг' уже десять дней как на дне, подтвердив, что во-первых, катер с доктором до Шанхая дошел, и во-вторых, сообщению о гибели 'Варяга' поверили.
Так или иначе — первый блин хоть и комом, но испекли. По результатам тренировки добавили еще пару канатов, и теперь за раз с 'Варяга' десантировалось до двенадцати человек. Сейчас 'Оклахома', переименованный варяжскими острословами в 'Охламона', крейсировал в десяти милях от 'Варяга', ближе к японскому берегу, под командой бывшего штурмана 'Корейца' мичмана Бирилева. Ему и командовавшему крейсирующей мористее 'Марьей Ивановной' мичману Петру Губонину было приказано при появлении крейсеров дать серию из трех ракет черного дыма и не путаться под ногами у 'Варяга', когда тот пойдет на перехват.
Еще одной жертвой 'Варяга' стал японский каботажный пароход 'Сикоко-Мару' на полторы тысячи тонн, оказавшийся в плохом месте в плохое время. Он был зафрахтован флотом и шел с грузом рыбы и риса в Йокосуку, так что теперь до Владивостока о питании команды можно было не беспокоится, хотя меню и будет несколько однообразным. После перегрузки провизии на 'Варяг' он был утоплен подрывными патронами. В этот раз операцию по десантированию решили не проводить, так как море было не слишком спокойно, и остановили его традиционным выстрелом под нос с последующим подходом досмотровых партий на лодках…
****
— Всеволод Федорович, Всеволод Федорович! Вам плохо? Позвать врача?
— Да нет, не хуже, чем обычно, а в чем дело?
— Да я уже с пару минут вас зову а вы не отвечаете, нельзя же так пугать людей, право слово!
— Простите, задремал, наверное, разморило на солнце, или просто задумался не на шутку, сам не пойму. А по какому поводу вы на этот раз мой хрупкий сон прервали, разлюбезный мой Вениамин Васильевич?[45] Чем-то еще недовольны?
— Это уже не важно, на горизонте у берега дым. Много. И с 'Марьи Ивановны', тьфу, черт, привязалось, с 'Мари-Анны', дали серию ракет. Кажется, началось, вы опять угадали.
'Еще бы не угадать-то, посидел бы ты, милай, на Цусимском форуме [46] с мое…', — пронеслось в мозгу Руднева.
Осторожно, на экономичных двенадцати узлах, на плавно сходящихся курсах 'Варяг' начал красться в сторону добычи с расчетом сблизиться с жертвами в начале сумерек. В сторону 'Охламона' с 'Варяга' ушла
