Элен присвистнула и снова посмотрела на фотографию. Ошибки быть не могло. Этого человека она уже видела. Элен посвистела еще минуту, в досаде обернулась к двери: «Куда они провалились?» Ей не терпелось поделиться своим открытием. Она только что отпечатала фотографии и едва успела убрать чемодан с драгоценной походной мини-фотолабораторией.
Ветер завывал. Домик скрипел, стонал и сотрясался. Волны захлестывали ступени. Элен втащила в комнату плетеные кресла и стол с веранды. Сама веранда возвышалась над водой, но Элен уже не казались преувеличенными опасения Синь-эй. Шторм не унимался, небо затянуло серой пеленой. Элен то и дело выглядывала в окно, беспокоясь, успеет ли Патриция вернуться до дождя. «Разумеется, она не потрудилась зайти домой за плащом и зонтиком. И сама заболеет, и Синь-эй простудит». Впрочем, о Синь-эй Элен не слишком беспокоилась — маленькая рыбачка привыкла сносить все капризы погоды; дети в деревне казались на редкость крепкими и здоровыми.
Элен снова подскочила к окну. Увидела то, чего и опасалась. Дымно-серое небо, косые струи дождя.
Элен в досаде хлопнула рукой по раме. Только Патрицию могло понести в горы в такую погоду.
Подсев к столу, она в сотый раз взяла верхнюю фотографию из стопки, поднесла к глазам. Затем в раздражении швырнула на стол. Патриция отсутствует как раз тогда, когда нужна!
В эту же минуту распахнулась дверь, и запыхавшаяся Патриция ввалилась в комнату. Волосы ее слиплись сосульками, рубашка и брюки потемнели от воды.
Элен схватила фотографию.
— Нет, ты только послушай! — воскликнули подруги в один голос.
Элен первая взяла себя в руки.
— Где Синь-эй?
— Я проводила ее домой. — Патриция выдернула из шкафа полотенце, вытерла волосы. — Чуть-чуть до дождя не успела. Бежала всю дорогу, спешила тебе рассказать.
Бросила полотенце, присела на край кровати. Элен скептически приподняла брови.
— Может, переоденешься?
— Успею. Ты только послушай.
Элен придвинула плетеное кресло, села в него, положила на стол фотографию — «рубашкой» вверх, скрестила руки на груди.
— Слушаю. Вы познакомились с лисами?
— В том-то и дело, что там никого не было. То есть лисы как раз были, а людей не было. Я просто с ума схожу.
— Знакомые твои исчезли бесследно? — спросила Элен без особого энтузиазма.
— В том-то и дело, что бесследно. Мы с Синь-эй обошли всю усадьбу. И не нашли пепелища!
— Там что, был пожар? — Элен никак не удавалось сосредоточиться.
Патриция зашипела от негодования:
— Я же тебе говорила! Мы полночи сидели у костра. На земле должен был остаться выжженный след.
— Кострище, а не пепелище, — машинально поправила Элен.
— Да, кострище. Так вот, его не было. Понимаешь — нигде. Сплошь — трава и палые листья.
— Значит, плохо искали.
Патриция взвилась с места.
— Плохо искали? Мы всю усадьбу из конца в конец шагами вымерили!
Она принялась стягивать мокрую рубашку, гневно бормоча: «Это называется, плохо искали. Полдня провозились. Чуть не на четвереньках ползали…» Элен слушала, постукивая носком туфли по полу. Сказала сердито:
— Когда встретила незнакомцев — надо было расспросить: кто они и откуда, а не придумывать самой.
— Я же не знала, что они внезапно исчезнут, — оправдывалась Патриция. — И потом, хорошо, пусть они уехали. Ничего в этом нет загадочного. Дело в другом. Куда подевался след от костра?
— Завтра я сама поднимусь с тобой на гору, и мы еще раз все хорошенько осмотрим, — нетерпеливо отделалась обещанием Элен. — А пока позволь предложить тебе другую загадку.
Тут только Патриция обратила внимание на кипу фотографий. От предчувствия чего-то необычайного у нее запылали щеки.
— Когда я приехала в Тайан, — начала Элен неторопливое вступление, — мне все жители казались на одно лицо.
— Знаю, — отозвалась Патриция. — У меня тоже сперва так было.
— Сейчас это прошло. Поэтому, думаю, я не ошибаюсь. Но взгляни и ты, вдруг у меня временное затмение.
Она взяла фотографию, лежавшую отдельно на столе, и показала подруге. Патриция попятилась и медленно опустилась на кровать.
— Узнаешь?
— Конечно. Торговец, у которого мы купили чайник!
— Значит, мне не померещилось.
— Неужели он…
Элен отрицательно покачала головой:
— Нет. К тому времени, как я приехала, убийцы и след простыл. Но откуда торговец узнал о случившемся? Вряд ли до столицы успели дойти слухи. Неужели ему кто-то сообщил еще ночью? Сообщил специально? Но кто? Дедушка, его брат и Чжан-Чень никому не говорили. Остальные услышали утром. Не убийца же доложился?!
— Может, появление торговца в Цуане — случайность?
— Не верю я в такие случайности.
— Завтра же поедем в столицу! — вскричала Патриция. — Где найти торговца — знаем. Порасспросим.
— А как же следы на Лисьей горе? — поддразнила Элен.
Патриция долго не думала. (Элен заподозрила, что Патриция не думала вовсе.)
— Успеем поискать еще сегодня. Незнакомцы появляются на горе ночью, вот мы их и подловим…
У Элен вытянулось лицо. Она поняла, что переусердствовала.
— Хочешь сказать, что готова два раза в сутки лазать на проклятущую гору?! Да еще после бессонной ночи?
Патриция хотела сказать именно это. Элен отступила на шаг и критически ее оглядела. Патриция выглядела по-боевому — босая, с всклокоченными волосами, завернутая в два одеяла. Она явно намеревалась не спать еще одну ночь, совершить восхождение в горы и, что хуже всего, заставить подругу проделать то же самое. Элен не собиралась сдаваться без борьбы.
— Представляешь, вернемся — мокрые, невыспавшиеся. А придется ехать в город…
— Почему — мокрые? Наденем плащи. Почему — невыспавшиеся? Вздремнем часок сейчас и парочку — по возвращении.
Элен едва дара речи не лишилась.
— Ладно, ты хочешь произвести впечатление на Эндо. Но я-то почему должна страдать?
— При чем здесь Эндо? — запротестовала Патриция.
— И добьешься своего, — продолжала мрачно пророчествовать Элен. — Произведешь сильное впечатление: насморком, кашлем, воспаленными от бессонницы глазами…
— Нет, гадалки из тебя не получится, — категорически заявила Патриция. — Распугаешь народ — все приходят за счастливыми предсказаниями.
Элен произнесла что-то неразборчивое и удалилась за ширму. Патриция, поразмыслив, натянула на
