Колбин отказал ей в той сумме, которую Нефедовы просили за дом в Прокудинке.
– В права наследования вы, Глория Артуровна, вступаете через полгода...
– На моем счете недостаточно денег, чтобы...
– Я в курсе, – невозмутимо кивнул он. – Однако по договору, заключенному между мной и вашим покойным мужем... теперь я распоряжаюсь всеми активами и счетами компании. Встретимся через полгода! Тогда и поговорим.
– Мне не у кого одолжить такую сумму.
– Может, оно и к лучшему?
Колбин упрямо не желал идти на поводу у взбалмошной капризной бабенки. Не хватало, чтобы она вертела им, как Зебровичем.
– Я собираюсь провести полный аудит, разобраться, как обстоят дела в нашем совместном бизнесе...
При слове «совместном» он раздвинул губы в недоброй улыбке. Глория повернулась и вышла из его кабинета не прощаясь.
Лавров ждал ее в машине. Она заставила его пересесть со старенького «Опеля» на свою «Тойоту».
«Неправильно, если ты будешь использовать собственную машину для моих нужд, – рассудила она. – Я все равно водить не буду. Пока. Душа не лежит...»
«Ладно, – согласился он. – Как скажешь».
Это многое упрощало. Так ему было удобнее не выпускать ее из виду. У них сложились официально- дружеские отношения. С одной стороны, Лавров обеспечивал ее охрану, с другой – по-своему опекал. Нуждалась ли она в его опеке или делала вид, что нуждается?.. Это оставалось загадкой. Незримый Гном – вымышленный или подлинный персонаж – черной тенью стоял между ними. Похитители были мертвы, но заказчик мог нанять новых. Разумеется, если он существовал.
– Колбин не дал мне денег, – призналась Глория, усевшись в машину. – Он просто жадный или хочет прибрать к рукам всю компанию?
– Не знаю... Вообще-то он прижимист, но в разумных пределах. Хотя сейчас, когда он остался у руля один... Строгая экономия средств может выручить его на какое-то время. Бизнесом-то заправлял твой муж! Колбин не уверен, что справится. Он нервничает.
– Ему была выгодна смерть Толика?
– Не думаю...
– Ты считаешь, аварию подстроили?
– Я предполагаю, что ее могли подстроить, – осторожно ответил Лавров. – Весьма искусно и ловко. Ты кого-нибудь подозреваешь?
Он впервые после похорон заговорил с ней о Зебровиче, о том, что тот, возможно, погиб не случайно.
– Сестра Павла любила его и ненавидела. За то, что он женился на мне, а на нее даже не смотрел.
– Алина Нефедова?
– Тебе откуда известно?
– Это моя работа...
– Ты следишь за мной?
– Я обеспечиваю твою безопасность. Ты ведь не хочешь, чтобы...
– Да-да... извини. Я обещала не вмешиваться в твои методы, а ты обещал не ущемлять мою свободу.
– Разве я ущемляю? Я возил тебя к Алине? Возил... и не задавал лишних вопросов. Я навел о ней справки, как только ты рассказала о письме. Кстати, где оно? Я хотел бы взглянуть.
– Сговорились вы, что ли? – разозлилась Глория. – Письмо я положила в сумочку... а сумочка пропала. Наверное, ее забрали те подонки. Там были мои документы, косметичка, телефон... Все исчезло.
Сумочку Глории, как и остальные вещи, в которых она в тот злополучный день вышла из дому, найти не удалось. Кроме косынки, которую кто-то сунул под матрас... Это занозой сидело в уме Лаврова. На вопрос, куда подевалась ее одежда, Глория твердила одно – «не помню»...
– Зачем тебе покупать дачу в Прокудинке? – спросил он, выруливая на проспект.
– А как иначе я попаду туда? Будучи хозяйкой, я смогу делать с домом все что захочу.
– Например?
– Пожить там хотя бы неделю... подышать тем воздухом... проникнуться духом того жилища...
– Обыскать каждый уголок, – добавил Лавров. – Заглянуть в каждую щелочку. Не осталось ли какого следа от человека, который пишет письма с того света. Я угадал?
Глория молча кивнула.
– Ты не веришь в смерть Павла?
– Я не знаю, во что мне верить... – вздохнула она.
– Вряд ли дача на сигнализации. Вряд ли там бронированная дверь, решетки на окнах и крепкие замки.
– Ты намекаешь...
– Я предлагаю съездить в эту чертову Прокудинку... желательно ночью. Проникнуть в дом, если уж возникла такая необходимость, поискать следы Павла Нефедова и убедиться, что ничего достойного внимания там нет.– Лезть в чужой дом? Без ведома хозяев?
– Хочешь спросить позволения у Алины или ее родителей?
– Нет, но...
– Вот то-то, что «но». И хочется и колется. Да?
– В письме не зря встреча была назначена именно в Прокудинке, – сказала Глория.
– Кто-то просто выманил тебя из дома... не сомневаясь, что ты никому ничего не скажешь и бросишься сломя голову на свидание с бывшим ухажером...
– Значит, этот кто-то должен был хорошо меня изучить!
– Не обязательно. Умный человек всегда имеет в запасе несколько вариантов. Если не срабатывает план «А», то приступают к плану «Б», «В»... и так далее. В твоем случае первая же попытка удалась.
– Павел делился с сестрой своими переживаниями...
– Не зацикливайся на ней, – посоветовал Лавров, притормаживая у кафетерия. – И дом в Прокудинке скорее всего обманка. Поверь моему опыту.
Она была не согласна, однако спорить не стала.
– Пойдем, перекусим... я с утра голодный.
Лавров заказал борщ и две отбивные с картошкой – ей и себе. Глория с трудом одолела половину порции, прикидывая, как ей отыскать «пещеру тролля». Причем сделать это так, чтобы Роман ничего не понял...
– У тебя есть карта Подмосковья?
– Ну есть...
– Дашь мне посмотреть?
Он, не прекращая жевать, поднял на нее глаза.
– Зачем? Забыла, где Прокудинка? Кстати, почему вы с Зебровичем не построили себе фазенду?
– Он не любил бывать за городом... после смерти Паши. На рыбалку ездить перестал. Даже удочки выбросил. А я предпочитала отдых на море. Мы оба избегали похожих ситуаций...
– Угу. Подсознательно! – брякнул Лавров. – Папаша Фрейд был прав. Хваленый человеческий ум – раб темных инстинктов.
Глава 21
Глория долго искала на карте деревню Орехово, где ее пригрела и накормила сердобольная Катерина и откуда она добиралась до шоссейки на дребезжащей «Ниве» Артамона. Она прикинула, сколько времени провела в лесу, пока ее не подобрал Гришаня...
– Далеко от «пещеры» я уйти не могла, – бормотала она, водя пальцем по тонкой линии автомобильной дороги. – Значит, это где-то рядом...
«Проселки на карте не обозначены! – осенило ее. – Ну и что? Гришаня довез меня до Орехова довольно
