– Когда начала ломиться в двери и кричать про потоп? – улыбнулась Астра. – Да! Чтобы избежать шума, она вынуждена была впустить меня и ужасно нервничала. Ей не терпелось выставить меня поскорее. Наверное, сильное волнение помешало ей узнать в скандальной «соседке» подругу дочери.
– В том кудлатом парике и очках я сам бы тебя не признал. А почему Осокин держал дома ключи от своей квартиры?
– Наверное, не придавал этому значения. Обычная небрежность, как со шторкой. Допустим, жена пришла бы в его квартиру… И что? Совсем необязательно она застала бы какой-нибудь криминал. Платье Ворона,
Матвей сделал вид, что не понял намека.
– В ту ночь, когда Осокин проник в дом баронессы и устроил пожар – как он объяснил жене, где пропадал?
– Никак. Степнова принимала большие дозы снотворного и рано ложилась спать. Она ничего не помнит. И вообще, он сразу дал ей понять, что не собирается менять своих привычек. Осокин частенько задерживался допоздна и далеко не каждую ночь проводил дома. Оправдывался деловыми поездками. Где он бывал, мы уже не узнаем.
– Мы даже не узнаем его настоящего имени.
– Ворон!
На следующий день Матвей проводил ее на самолет. В аэропорт приехали ее родители, – пришлось знакомиться.
– Ты опять уезжаешь? – заплакала Лилиана Сергеевна. – А вы, Матвей, почему остаетесь?
– Мы решили проверить наши чувства, – отвел он глаза. Немного погодя, шепнул Астре: – Я чувствую себя аферистом.
– Привыкай…
Юрий Тимофеевич не задал «зятю» ни одного вопроса, молча пожал руку и отвернулся к дочери, заговорил о погоде. Она изменилась, – так, что он не мог подобрать слов для разговора.
Смерть Иваницына сама собой отменила свадьбу и избавила господина Ельцова от неудобных объяснений. Борисов мужественно сдерживал натиск желтой прессы. Лилиана Сергеевна признала право Астры на самостоятельную жизнь. И
– Я буду писать, – пообещала та, прикасаясь прощальным поцелуем к мокрой от слез щеке матери. – Или звонить.
С Карелиным Астра обнялась, как с возлюбленным, и ему вовсе не было неприятно.
– Жажда удовольствий, – это не так уж плохо! – шепнула она.
Когда самолет поднялся в воздух, набрал высоту и скрылся из виду, еще один человек вздохнул с облегчением, – Борисов.
Он допустил две серьезных ошибки: не узнал на фото Осокина и не проверил квартиру на Люблинской улице. Пришлось приложить все силы для улаживания непростой ситуации. Два трупа и дочь Ельцова с любовником в свидетелях. Тут надо было изловчиться!
В первой оплошности начальник охраны себя не винил, – вряд ли кто-нибудь, кроме жены, уловил бы сходство между человеком на снимке и хозяином фирмы «Стиль». Феноменальная способность Глории не в счет. А вот с адресом вышла промашка! Впрочем, это еще бабушка надвое сказала. Сунулись бы туда раньше положенного, спугнули бы Ворона
Признаться, Борисов ничего толком в этой истории не понял. Не хотел понимать. Есть вещи, над которыми он предпочитал не задумываться. Так проще! Не думаешь о чем-то, и этого как будто не существует. «Одним вершки, другим – корешки, – говаривал он. – Кому не лень, пусть копает вглубь, а мне и так неплохо. Живу, не тужу; как профессионал – в цене. Чего еще надо?»
Из аэропорта возвращались порознь. Ельцовы из вежливости пригласили Матвея в свой «мерс», но он отказался – тоже предпочитал независимость.
Потекли дни. Карелин с головой погрузился в работу. Бюро получило заказ на два серьезных проекта, и ему приходилось допоздна засиживаться в кабинете. Несмотря на плотный график, он заметил, что все чаще возвращается мыслями к Астре, к трагическим и загадочным обстоятельствам, которые свели их вместе.
В остальном жизнь шла по-прежнему.
Калмыковы помирились. Виталий Андреевич извинился перед женой за глупый розыгрыш и признался, что сутана и распятие, – всего лишь костюм
– К счастью, я вовремя отклонился, и пострадала только сутана! – похвастался он.
– Зачем тебе этот жуткий клуб? – возмутилась Лариса. – Я и не знала, какие ужасы там творятся!
– Это меня возбуждает, – смущенно сказал супруг. – «Гвалес» дает выход моим мрачным фантазиям. Я чувствую себя накоротке с потусторонним миром, куда рано или поздно мы все переберемся.
– Все-таки ты ненормальный…
– Почему это? Сам Юнг утверждал, что человеком
– Ты читаешь Юнга?
