– Откуда он знает о Локшинове?
– Мамаша же и поделилась с ним перед смертью историей своей молодости. А найти в Москве человека, если он не прячется, вполне разрешимая задача.
– Думаешь, Л. Собакина – это Ершов? – с сомнением произнесла Ева. – Нет, дорогой. Письма написаны женщиной! И потом, должна же быть причина, по которой Ершов вдруг взялся за перо. Почему он выбрал адресатом Локшинова, а не кого-то другого?
– Демьян Васильевич – реальный свидетель прошлого. А письма – подобие исповеди. Такое количество дичайших выдумок могут захлестнуть человека, если их не выплескивать наружу. То, что автор посланий – женщина, еще не факт. Пишут же писатели и от имени женщин, и от имени мужчин. Знаменитая французская писательница скрывалась под псевдонимом Жорж Санд, например. Ершов, между прочим, имеет специальное литературное образование: он журналист, и писать – это его работа.
– Нет! – заупрямилась Ева. – Ты меня не убедил. Я почувствовала женскую руку, женский стиль изложения.
– Стиль можно подделать. Рембрандта и Фаберже подделывают, не то что какой-то там стиль.
– Так то для продажи, а здесь…
– … чтобы замести следы! – перехватил у нее инициативу Славка. – Лучше не спорь со мной. Полюбуйся! – Он вытащил из папки фотографию Ершова, любезно предоставленную ему Межиновым. – Кто это, по-твоему?
– Ершов. Зачем ты его фотографировал?
– Не я, а, по-видимому, оперативник Межинова. Как бы я поступил, окажись ты в опасности? Имея возможности милицейского начальника, приставил бы наружку, чтобы отслеживала подозрительных лиц, ну и оградила тебя от нападения, если придется. Думаю, оперативник следил за одной из женщин и сфотографировал подозрительного человека. Видишь, на снимке Ершов выходит из подъезда жилого дома?
– Он мог оказаться там случайно, ходил брать интервью у кого-нибудь.
– Не ты ли приучила меня к мысли, что случайности – всего лишь замаскированные закономерности? – напомнил сыщик. – Давай рассуждать здраво. Господин Межинов показал мне фото Ершова не просто так, а в связи с расследованием, которое он ведет со своей стороны. Правда, насколько я понял, не в полную силу и полулегально. Значит, Ершов неоднократно появлялся у дома, где проживает объект, за которым было установлено наблюдение.
– Допустим… и что?
Ева подошла и распахнула створки окна. Ливень закончился. Влажное дыхание ночи заполнило комнату.
– Пока не знаю. Надо бы заняться Ершовым плотнее.
– Хочешь, я расскажу тебе о письмах? Мне удалось немного больше понять благодаря сведениям из книг. А вообще, Смирнов, сходи-ка ты к эксперту. Не хочешь показывать ему письма – выпиши имена, все, кажущееся тебе странным, и поинтересуйся мнением специалиста.
– В какой области? В психиатрии?
Ева возмущенно всплеснула руками.
– Ты неисправим! Выслушай сначала, а потом иронизируй. Содержание писем таково, что диву даешься. Автор далеко не прост и преследует цель, которой мы не знаем. Необходимо разобраться хотя бы в том, что он или она – а я склонна считать отправителя женщиной – излагает в этих текстах. Хочет человек или не хочет, но в творчестве любого рода он проявляет свою личность. Я тебе уже говорила об этом и буду еще повторять, раз ты не понимаешь.
– Ладно, – буркнул сыщик. – Признаю твою правоту. Я понял из этих посланий одно: у кого-то основательно поехала «крыша», и он начал переносить иллюзии на бумагу, чтобы получить хоть какое-то облегчение. Кем он себя возомнил, сей неизвестный автор, одному богу известно. Но он будет писать еще, потому что история не выглядит законченной. Там полно громких имен, что говорит о мании величия у пишущего.
– Речь идет о Древнем Риме! – воскликнула Ева. – Упоминаются атрий, сенат, преторианцы, центурионы, патриции, слово
– Я тоже, вопреки твоему мнению, неплохо изучил эти бредовые тексты. Рядом с именами римских владык упоминается хан Тимур. Почему вдруг?
– Ну… он являлся правителем, воином.
– А Чингисхан и его полководец Субудай? А какой-то Имхотеп, сын бога Тота? А персидский царь Артаксеркс? Тьфу, язык сломать можно. А мадам Лафарж? Это уж явно не полководец – француженка, которая неудачно вышла замуж за владельца заводов! Что их всех связывает?
Ева обиженно молчала. Она сознавала шаткость своей позиции.
– Я выписала все непонятные слова, имена и детали. Иди к эксперту! Я не знаток древней истории. Зато по поводу золотой маски собаки я вспомнила, что древнеегипетский бог Анубис изображался в облике волка, шакала или человека с головой шакала. А шакалы относятся к семейству собачьих.
– Анубис? – закатил глаза Всеслав.
– Это покровитель мертвых и божество погребальных обрядов.
– Господи! – Смирнов схватился за голову. Ему расхотелось спать. – Локшинов же увидел на своей возлюбленной маску собаки, правда, не из золота…
– Мавра мертва, – перебила Ева. – Она не может писать никаких писем. Разве что перед смертью она захотела раскрыть свою тайну человеку, которого любила. Предположим, Мавра Ильинична попросила
