ресторанной кухни ему принесли зеленый чай и шоколадные пирожные. Он с детства привык успокаивать нервы шоколадом – Нелли приучила.
С мыслью о сестре вспомнилось обвинение, брошенное ему в лицо Эммой. Она разозлила его. Вульгарная, грубая швея посмела угрожать ему! Остатки уважения и родственного тепла, которые он испытывал к жене, испарились.
Астра вошла к нему прямо в шубке, улыбнулась… Он забыл о галантности, не встал, чтобы помочь ей раздеться, и она молча повесила шубку на спинку стула. От нее веяло духами и холодом с улицы.
– Извините… неважно себя чувствую… мигрень разыгралась, – пробормотал он, не испытывая смущения.
Ему вдруг стало тесно и душно от правил, которых он так долго и строго придерживался. Жил, словно в тисках. Неудивительно, что его терпение подходит к концу. Нелли теперь свободна… Свободна ли? В другом мире, вероятно, существуют другие правила.
– Чем обязан? – поинтересовался он, угощая гостью чаем и пирожными. – Вы напали на след убийцы?
– Скажем так, я иду по его следу.
– Намекните хотя бы!
Он прислушивался к пульсирующей боли в затылке. Может, это не мигрень вовсе, а давление, как у отца? Дети наследуют не только достоинства родителей, но и их пороки и болезни.
– Кое-кто считает, что сестру убили вы.
Леонтий брезгливо поморщился, отвел глаза. Уголок его рта дернулся. Боль отдавала в шею, хотелось размять затекшие мышцы, расслабиться.
– Кто же сей «доброжелатель»? Уж не моя ли супруга?
– Позвольте мне промолчать.
– Ради бога…
Все-таки он не утерпел, спросил:
– Какие же аргументы у обвинения?
– Ваша первая мачеха, Глафира Игнатьевна, ушла в мир иной при схожих обстоятельствах.
– Вот как…
– Разве у нее перед смертью не пропадали вещи?
Он резко, со стуком поставил чашку на блюдце, расплескав зеленоватую жидкость. По кабинету поплыл аромат жасмина.
– Кто вам сказал? Впрочем… ха! Не все ли равно… Ладно, черт с вами! Было такое, было. Но Глафиру никто не убивал. Она умерла от заражения крови, от инфекции, понимаете? Существует медицинское заключение! Есть свидетели ее смерти – врачи, медсестры.
– Значит, это вы таскали ее вещи, пугая бедную женщину, – утвердительно произнесла Астра. – Зачем?
– Детская шутка… Да, глупая, возможно, жестокая, но шутка! Нелли придумала такое развлечение. Это была ее идея! Мы хотели посмеяться над суеверной мачехой. Обычная шалость! Можно подумать, вы в детстве являли образец ангельского поведения…
– В вашей семье кто угодно стал бы суеверным. Один портрет Иштар в аду чего стоит! Прежде чем спуститься в царство мертвых, богиня преодолела семь врат, у каждых оставляя украшение или предмет одежды. Глафира наверняка об этом знала. Вы ее посвятили в подробности вавилонского мифа!
– Нельзя жить с нашим отцом и оставаться в стороне от его увлечений. Он бредит культурой древнего Шумера, Вавилона. Мы, Ракитины, – особенные! – саркастически усмехнулся Леонтий. – Глафира знала, на что идет. Ей следовало быть благоразумнее в выборе мужа.
– У нее начали пропадать вещи, и вскоре она умерла.
– Ее унесла болезнь, а не магия.
– Кто в вашей семье знал историю о путешествии Инанны-Иштар в преисподнюю?
Она могла бы не задавать этот вопрос, так как ответ на него был известен. Все!
Леонтий засмеялся, постепенно покрываясь пунцовыми пятнами, однако его глаза оставались колючими, настороженными.
– Ну-с, вы сами поняли, – сказал он, сжав губы в тонкую полоску. – Эту сказку отец рассказывал при каждом удобном случае. Не зря же он изобразил нашу маму в весьма… мгм-м… пикантном виде.
Астра не стала упоминать о втором убийстве – до поры до времени. Цель ее визита иная.
– Вы должны мне помочь. Ключи от квартиры Нелли у вас?
– Да. Но я…
– Надеюсь, вы ничего там не трогали, не меняли местами?
– Моей ноги там не было с тех пор, как…
– Отлично.
– Правда, криминалисты кое-что забрали… в качестве улик… и этих…
– Вещественных доказательств?
Он энергично кивнул и замер от вспыхнувшей в затылке боли. Не мешало бы таблетку принять, не то весь день пойдет насмарку.
– С вашего позволения…
Он достал из ящика стола лекарство, разжевал и проглотил, запивая остывшим чаем.
– Отвезите меня и моего… друга в квартиру Нелли на Вавилова, – не терпящим возражений тоном сказала Астра. – Я хочу все осмотреть. В вашем присутствии, разумеется.
– Не поздновато ли? Будете ползать по ковру с лупой? Смею заметить, спецы уже ползали. А убийца продолжает гулять на свободе.
– Мы теряем время…
Жилище погибшей являло собой застывшую картину смерти. Везде царил легкий беспорядок от произведенного криминалистами «осмотра места происшествия». На ковре в гостиной – там, где лежало тело, – остался меловой контур и бурое пятно в области головы. Воздух был затхлым, с едва уловимым тошнотворным привкусом запекшейся крови. На открытых поверхностях успела накопиться пыль. Похоже, Леонтий говорил правду: никто не делал уборки, не приходил сюда с какой-либо иной целью. Смерть все еще витала здесь, приводя в дрожь живых…
Астра знала, что Нелли не привозили домой. Брат забрал гроб с ее телом из морга и сразу отправил в ближайший храм, где прошло отпевание.
– Я не мог поступить иначе, – заявил он, распахивая окно. – Прощаться с сестрой там, где ее убили? Увольте. Мне даже сейчас не по себе. Как представлю…
Леонтий шумно вздыхал, переминаясь с ноги на ногу. Матвей осторожно присел на краешек кресла. Он не понимал, зачем Астра притащила их сюда. Искать улики? Все, что можно, уже сделали милицейские сыщики.
Она постояла на пороге гостиной, оглядываясь по сторонам, а потом медленно обошла комнату, старательно огибая контур и пятно. Шкатулки, которая валялась рядом с телом, не было, как и злополучной пепельницы, и предметов одежды, сорванной с покойной. Их забрали в качестве вещдоков.
– Что вы намерены здесь найти? – пожал плечами Ракитин.
Он явно тяготился необходимостью присутствовать в этой печальной обители, где каждая мелочь напоминала о постигшей семью потере.
Астра молча делала третий круг по гостиной, обставленной в желто-синих тонах. В этом проявлялись «вавилонские» мотивы. На стенах – шероховатая, под старину, штукатурка, на полу, там, где его не закрывает ковер, – светлый новенький паркет. Можно побиться об заклад, что его выложил Апрель. Так они и познакомились. Нелли наняла его как специалиста – по чьей-нибудь рекомендации или по объявлению в газете…
– Вы помогали сестре делать ремонт? – повернулась она к Леонтию.
– Только советами. В некоторых вещах Нелли была непримиримо самостоятельна.
