– Отверни вправо, командир, и пройди вдоль улицы. Я получше рассмотрю, что там за «звери», – попросил штурман.
Владимир, несмотря на небольшую высоту, заложил «сушку» в крутой вираж – дорога была каждая секунда.
Грохот двигателей поднял боевиков: они стали выбегать из домов, бросились к своей технике, открыли огонь из автоматов.
– Так держать! – скомандовал Александр. И буквально через пару секунд открыл огонь из трех подвижных пушечных установок по БМП и самоходке.
Владимир сделал еще один заход. И когда убедился, что улица охвачена огнем и дымом, взял курс на аэродром.
Из Дома правительства от наших связистов тут же поступила шифровка с благодарностью и результатами удара: сожжены две БМП, САУ, огнемет. Уничтожено более десяти боевиков.
В этот день Владимир и его восемь подчиненных трижды вылетали на помощь нашим блокированным воинам.
Вечером в эскадрилью пожаловал следователь по особо важным делам подполковник Селезнев. Нашел Владимира и, поздравляя с успешными боевыми вылетами, сообщил радостную весть:
– Поступила информация о гибели в полевом лазарете от множества ран твоего киллера Вагана Шерипова. В последнее время он действовал в банде Исрапилова.
– Спасибо за хорошую весть, – поблагодарил Владимир.
– Но особенно не расслабляйся, – предупредил Селезнев. – У него сообщница была, настоящая «черная волчица».
– Понял.
«Женщина, будь она «черной или горной волчицей», не так опасна, как волк», – подумал Владимир и в тот же вечер позвонил в Воронеж родителям. Они очень тосковали по своему дому и усадьбе в Докучаевке…
К Грозному стали подтягиваться российские войска из других регионов, блокируя город с внешней стороны. Боевикам был предъявлен ультиматум – «покинуть город с поднятыми вверх руками». И многие полевые командиры потянулись на переговоры, прося предоставить им «коридор» для выхода в горы.
Летчики, услышав по радио голос самого Масхадова, принявшего, по существу, ультиматум, но выставлявшего амбициозные условия, торжествовали: они были уверены, что российское командование ни на какие уступки не пойдет. И вдруг в Чечню пожаловали генерал Лебедь и советник президента Березовский. Летчики матерились и бросали на землю гермошлемы.
– Суки! Мы тут кровь проливаем, а они за нашей спиной пиар себе накручивают…
Лебедь и Масхадов подписали соглашение «О неотложных мерах по прекращению огня и боевых действий в Грозном и на территории Чеченской Республики». Войска стали поспешно грузиться в военные эшелоны и покидать пресловутую Ичкерию. Эскадрилья Крутогорова снова перебазировалась в Моздок.
А в конце сентября четыре экипажа, в том числе и экипаж командира эскадрильи, были отправлены в отпуск. Владимир услышал по радио заманчивое предложение посетить Египет по туристической путевке и с радостью согласился: он любил путешествовать по незнакомым, экзотическим местам и немало был наслышан о древней земле арабов, богатой исторической культурой.
Попутчица
Еще по пути в заморское государство ему повезло: в самолете рядом с ним оказалась симпатичная дивчина лет двадцати трех, ясноглазая, с безукоризненно чистым, как яичко, личиком. На ней был легкий, спортивного покроя костюм, плотно облегавший тонкое, стройное тело, красиво подчеркивая небольшие упругие груди. Она сидела у иллюминатора и, когда Владимир устроился рядом, поздоровалась и предложила:
– Может, вы предпочитаете у иллюминатора?
– Нет-нет. Не беспокойтесь.
Девушка из сумки достала книгу и, раскрыв, задумалась.
Владимир прочитал название: «Три товарища».
Еще в школьные годы он запоем прочитал этот роман Ремарка. Очень понравился. Значит, у девушки хороший вкус, отметил он и достал не дочитанную еще дома книгу Александра Демченко «Поднебесный гром» с яркой цветной обложкой, на которой был изображен «Су-21», атакующий американский «Боинг».
– Про летчиков? – кивнула на книгу девушка. – Интересно?
– Очень. Самая увлекательная, героическая профессия.
Девушка подумала.
– Ныне космонавтика самая предпочтительная и, значит, самая героическая. Летчики – в прошлом.
– А кто первым открывал космос? – весело не согласился Владимир. – Да и сейчас в космонавты отбирают в основном из летчиков.
– Убедили. А вы случайно не летчик?
– Почему случайно? И почему вы так решили?
– Я видела вас в аэропорту с летчиком, старшим лейтенантом. Вот и определила вашу профессию.
Оба громко рассмеялись.
– А вы уже бывали в Египте? – задала новый вопрос девушка.
– Увы. Дальше Мурманска и Краснодара не приходилось бывать.
– А я в прошлом году с мамой там отдыхала. Великолепно. Вот и в этом году решила отметить завершение учебы в Московском университете.
– Поздравляю. И какую же профессию приобрели?
Девушка вздохнула:
– Не очень-то ныне престижную. Журналистика.
«Везет мне на знакомство со щелкоперами: то поэтесса, то журналистка», – мысленно усмехнулся Владимир.
– Разве не престижная? На телевидении, по радио только и слышишь журналистов. А сколько у нас газет, журналов!
– Много, – согласилась девушка. – Но толку от них мало – народ почти не выписывает. Отсюда и мизерная зарплата, за которую не каждый журналист соглашается мотаться по стране в поисках сенсаций.
– Нелестный отзыв о своей профессии… Как же вы ошиблись в выборе?
– Я не сказала, что ошиблась. Я только нарисовала вам ситуацию. После окончания университета перебрала многие газеты и журналы, решая, кому предложить свои услуги. Меня многие уже знали по публикациям еще в студенческие годы. Но которые мне приглянулись – штаты укомплектованы, где есть свободные места – меня не устраивает. Вот я и махнула в Египет. Может, книгу напишу, может, просто очерк. Какие получу впечатления, с какими людьми познакомлюсь… Кстати, как вас зовут? А то много говорим, а не знаем самого главного – кто мы.
Владимир назвал себя.
– Диана, – протянула ему маленькую и нежную руку соседка.
– Богиня охоты? – улыбнулся Владимир.
Она удивленно посмотрела на него.
– Почему охоты?
– Так в Древнем Риме звали богиню охоты.
– А я и не знала, – засмеялась девушка. – Но охотиться я еще не пробовала даже на коршунов, а их в деревне у бабушки много, цыплят таскают. В следующем году попробую, коль само имя обязывает…
В это время стюардесса объявила, что самолет идет на посадку.
Египет
По книгам и кинофильмам он представлял себе Египет обычным государством, не очень-то отличающимся от европейских стран, и не ошибся: почти такие же белоснежные дома с аккуратными палисадниками из незнакомых густолистых кустарников, чистые, ровные дороги, вдоль которых высоко
