Видимо, у Ларисы на лице было все написано. Так что даже притворяться особо не пришлось.
– Вы Динара? – спросила девушка, мысленно посылая благодарность Пономареву за его дотошность.
Они хорошо отрепетировали реплики, и Ларисе не пришлось ничего выдумывать. А то в такой момент можно и не найти подходящих слов.
– Я Динара, – низким грудным голосом ответила хозяйка квартиры.
Ее черные, вьющиеся от природы волосы были приподняты вверх, откуда рассыпались по плечам густыми блестящими волнами. Черты лица были не то, что красивые, а необычайно выразительные, резкие и жгучие, – брови вразлет, длинные пушистые ресницы, высокий лоб, благородная линия щек, нос чуть с горбинкой и полные, накрашенные губы. Красный шелковый костюм – шаровары и просторная, ниспадающая складками туника, – превосходно шел к ней. Тяжелое золотое ожерелье с достоинством покоилось на мощной, высокой груди, кисти рук были унизаны золотыми же браслетами. На вид женщине можно было дать лет тридцать.
– Я… – Лариса почувствовала комок в горле, который мешал ей говорить. – Мне подруга дала ваш адрес. Она…
– Хорошо. Прошу сюда, – перебила ее Динара, открывая дверь в гостиную. – У меня ремонт, так что прошу простить за неудобства.
Лариса повесила пальто на вешалку из красного дерева и прошла в комнату. Темно-бордовые обои и синий ковер на полу создавали лиловый полумрак, в котором тонули несколько диванов, поставленных углом, низкий деревянный столик с гнутыми ножками и пара горок, полных мельхиоровых блюд, чаш и подсвечников.
– Присаживайтесь.
Лариса послушно села, мучительно соображая, что и как ей нужно делать.
Хозяйка спокойно уселась напротив и уставилась на посетительницу своими пронзительными, густо подведенными глазами. Она ни о чем не спрашивала, – просто ждала.
– Видите ли… – начала Лариса, чувствуя, что молчание подозрительно затягивается. – Моя подруга посоветовала… Вы ей очень помогли.
Цыганка молчала, продолжая смотреть прямо в лицо Ларисы.
Боже, я забыла, что мне говорить! – с ужасом подумала девушка, проклиная все на свете, и в первую очередь Пономарева, который заставил ее согласиться на этот дурацкий фарс. Ей хотелось вскочить и убежать, как можно дальше от этих горящих странным огнем глаз, из этой полутемной комнаты, в которой разлиты тревога и волнение.
Утро следующего дня выдалось солнечное. С крыш капало, снег на улицах таял, над Невой стоял золотистый туман.
Артем не успел войти в кабинет, как туда же ворвалась Лариса, необыкновенно красная, возбужденная и сердитая. Она закрыла дверь и в изнеможении прислонилась к ней спиной.
– Я тебя ненавижу! – простонала она. – Во что ты меня втянул?! Как ты мог? А еще милиционер, называется! Сыщик! Ты меня подставил! Какая же я дура! Я сама виновата! Не надо было соглашаться!
Артем опешил. Такой реакции он не ожидал.
– Что случилось? – спросил он, обнимая Ларису за плечи и усаживая ее на стул. – Что с тобой?
– Ты еще спрашиваешь? Вот, полюбуйся! – Девушка нервно рванула замок на сумочке и вытащила оттуда хороший кожаный кошелек. – Что это, по-твоему?
– Это? Кошелек!
Пономарев глупо улыбнулся. Он ничего не понимал.
– Правильно, кошелек! – завопила Лариса, и на ее глазах выступили злые слезы. – Пустой кошелек! Ты понимаешь? Пусто-о-ой!
– Подожди, подожди, – Артем встал и налил ей воды в пластиковый стаканчик. – Выпей и успокойся! Расскажи все по порядку.
Путаясь и сбиваясь, Лариса объяснила, что «проклятая цыганка» заставила ее выложить за «дурацкое гадание» все деньги.
– Она меня ограбила! Самым наглым образом! Выманила все, до копейки! – стенала Лариса, потрясая перед лицом Артема пустым кошельком. – Видишь?
– Вижу! Ты что, пьяная была?
– Я?! – Возмущению девушки не было предела. – Ты что? Ты с ней за одно?
– Лариса, успокойся! – прикрикнул на нее Пономарев. – Прекрати истерику! Можешь ты толком объяснить, что случилось?
– Я попросила ее погадать, как мы и договаривались, а она…
– Она гадала тебе?
– Ну да! Разложила карты, волос у меня вырвала зачем-то, – все, как положено.
– А что она говорила?
– Да много разного… Про то, что у меня тонкая душа, поэтому меня никто не понимает. Еще про то, что я сама не знаю, чего хочу. Потом…что у меня есть черный мужчина. А мой парень, Володька, как раз черноволосый! Тут я стала прислушиваться.
– И что же?
