– Так и сказал?
– Да… – Манфред поежился. У него начался нервный озноб. Мысль о том, что Антония одна там, в палаццо с этим страшным подземельем приводила его в ужас. Теперь к этому ужасу добавился новый – что ее супруг, возможно, уже умер, и умер не просто от болезни, а жуткой, безобразной смертью, и что она…
Луиджи занимало совсем другое. С того момента, как Манфред сказал о «Помнящем», учитель все понял. Эта мысль и ему приходила в голову. Уж больно ловко у юноши все получалось…как будто он заранее знал, как и что нужно делать, как будто…Ах, несчастье! Теперь ему не спастись! Его тайна слишком притягательна, слишком нужна, слишком значительна, чтобы он мог рассчитывать на милосердие. С ним сделают все, что угодно, чтобы узнать, вырвать желаемое любой ценой. Человек с водянистыми глазами ни перед чем не остановится! Проклятие! Что же делать?
Впервые за свою долгую, как он считал, жизнь – хотя ему не было и тридцати – Луиджи не знал, что предпринять. Все казалось недостаточным, недейственным. Бежать? Но куда? Их с Антонией везде найдут! Манфреду можно было бы скрыться одному, хотя и это невероятно трудно, но с девушкой – ни одного шанса. Ни одного! Да и поздно уже.
– Мне жаль говорить тебе об этом… – промолвил Луиджи с сожалением, – но спасения нет. Подумай, как мужчина, прими решение.
– Какое?
– Если бы я знал!
– Я думал, ты знаешь все, – прошептал Манфред. Он понял, что своим любопытством подписал смертный приговор себе и Антонии. Последнего он себе простить не мог. – Если я умру, ее оставят в покое?
– Хотелось бы утешить тебя…
– Да или нет!? – Манфред почти кричал. Его сердце корчилось в груди от боли и отчаяния, обливаясь кровью.
– Нет! Ее жизнь кончена, как и твоя.
– Луиджи…
– Мне больше нечего сказать тебе. Принимай решение! Ты же не хочешь, чтобы ее убили таким же страшным, изуверским способом, как ее супруга? Спроси меня, на что способны эти люди, и мой язык примерзнет к небу, не в силах произнести подобного…
– Ты приводишь меня в отчаяние, а я так надеялся!
– Решайся, Манфред! Из вас двоих мужчина ты! Тебе не избежать этого! Не трусь, не позорь меня.
– За себя я не беспокоюсь, но Антония…Никак нельзя спасти ее?
– Нет же, Манфред! Каждая минута промедления приближает ее жуткую участь! Что ж ты колеблешься?
– О, Господи! Луиджи! Я же люблю ее! Как я могу? Я должен убить ее своими руками?! Ты сам любил когда-нибудь?
– Черт тебя побери, Манфред! Надо было думать раньше, когда я предупреждал тебя! Эти люди ни перед чем не остановятся!
– Неужели совсем ничего нельзя придумать? Зачем же ты тогда столько времени провел в странствиях? Зачем ездил в Персию и Египет? Чему ты учился у мавров в Испании? У арабов на Востоке? Ты же всегда говорил, что мы сами – хозяева своей судьбы!
– Ты сделал выбор, Манфред! И с Антонией, и с подземельем…Ты кинулся в объятия судьбы, словно одержимый! Так имей же мужество принимать последствия такими, как они есть!
– Но как же надежда, Луиджи? Не ты ли внушал мне, что надежда есть всегда? Не ты ли показывал мне символ Надежды – женщину, которая не переливает жидкость из одного сосуда в другой, но выливает содержимое обоих сосудов в бесконечный океан, волны которого плещутся прямо у ее ног?
– О, Манфред! Я научил тебя всему, что знал сам! Черный Дух узнал тебя – значит, ты помнишь то, что другим только предстоит узнать или не узнать. Ты обладаешь способностями, которых у меня нет. В моих наставлениях уже нет необходимости. Ученик усвоил все, чему ему нужно было научиться на этой планете! Свободный от всех земных привязанностей, ты можешь раствориться в океане вечности, в который выливается жидкость из всех сосудов…Ты понимаешь, что это значит!
– Да, Луиджи! Я понимаю…Мне нет дела ни до чего, что я оставляю на земле…кроме Антонии! Она не отпускает меня! Это единственная земная привязанность, с которой я не в силах расстаться!
– Так возьми ее с собой!
Манфред в отчаянии обхватил голову руками.
– Что еще ты хочешь от меня услышать? – уже несколько отрешенно спросил Луиджи. Он считал, что все сказано, решение принято, и что нет нужды обсуждать что-либо. Наступило время действовать.
– Луиджи! – в глазах Манфреда непролитыми слезами стояла жгучая тоскливая боль.
– Да?
– Как нам не потеряться в Океане Вечности? Как я смогу найти Антонию, а она меня? Без этого я не могу решиться…
Луиджи задумался. Его любимого ученика ждет далекое путешествие. Путь предначертан, и
