вазами, багетными рамами, ритуальными фигурками всех времен и народов, японскими ширмами, изделиями из кости и коралла, раковинами, засушенными плодами экзотических растений… Легче перечислить, чего тут не было.
Библиотека, которая занимала отдельную комнату, была полна редкостных букинистических изданий. Очень много книг по истории искусств, различным эзотерическим практикам, буддизму, спиритизму, астрологии, нумерологии [17], хиромантии [18], оккультизму. Много старых рукописей, пожелтевших от времени, в довольно плохом состоянии, разных свитков, дореволюционных журналов. Где Артур все это раздобыл?
Нина рассказала, что Артур предчувствовал свою смерть. Перед выставкой он несколько раз заводил с ней разговор о том, что с ним может случиться плохое.
– Тогда ты бросай все и беги, – говорил он, нервно вздрагивая и оглядываясь.
– Куда? Зачем?
– Не знаю, куда. В глушь, где никто не найдет. А то они и до тебя доберутся!
Ей казалось, что он сходит с ума. Или она.
– Кто? Что им от нас надо? Артур, прошу тебя, расскажи мне все.
Но он не пускался в дальнейшие объяснения, только давал советы: сменить фамилию на девичью и никому, ни одной живой душе не оставлять нового адреса.
– Но, ради Бога, Артур, почему? Что происходит? Ты кого-то боишься?
– Они нашли меня. Как им это удалось, а? – он спрашивал сам себя. – Что их навело на след? Если бы я знал! Если бы я только знал!
Дальнейшие расспросы ни к чему не вели. Художник замыкался в себе, становился угрюмым и раздражительным. Почти все свободное время проводил в мастерской.
Сергей вспомнил, какое впечатление произвела на Артура золотая подвеска, которую он привез из Франции. Корнилин так и не сказал ему, где видел такую же.
– Погоди, ты ведь нарисовал ее… «Натюрморт с зеркалом»! Значит, видел?
– Ну, видел. Если я скажу, где, ты поверишь?
– Конечно! – у Сергей не было повода не доверять старому другу. Правда, сейчас он в таком состоянии, что…
– Я ее во сне видел, – прошептал Артур, оглядываясь. Эта его новая привычка здорово бесила Сергея.
– Шутишь?
– Ну, вот, я же говорил…
– Ладно, – кивнул головой Горский. – Во сне, так во сне.
– Или не во сне… Я сам не знаю! – Артур смотрел на свои руки, которые мелко дрожали. – Ко мне тут черный человек приходил…
– Негр, что ли?
– Да нет. Не негр. Одет он был во все черное. Как к Моцарту!
– Что? – Сергей не сразу понял, о чем речь. Моцарт и Сальери! Гений и злодейство! Вот оно что! Милейший Артур возомнил себя великим маэстро? Или это такая разновидность сумасшествия – мания величия?
– Черный человек, насколько я понял, заказывал Моцарту «Реквием [19] ». А ты по музыкальной части не того… не умеешь. Что ж он от тебя хотел в таком случае?
– А того же, что и ты. Где я видел то, что пишу? Он чуть душу из меня не вынул! Где, говорит, видел ту женщину, что у тебя на картине нарисована? И за горло меня взял, мягко так, ласково. Признавайся, а то задавлю, как цыпленка! Сам не знаю, как от него отделался. Что-то несусветное ему наговорил со страху! Но он мне не поверил. Ушел, и пообещал, что вернется. Напоследок так и впился в меня глазами:
– Без той женщины мне не жить!
Страшно так сказал. Я после этого ночь не спал, все думал…
– О чем?
– Да ты все равно не поймешь.
Сергей в глубине души согласился, что это так. Артур словно стоял на другом берегу, откуда и видится, и слышится иначе.
Все это пришло ему в голову, когда Нина изливала ему свое горе, недоумение и обиду на Артура, на жизнь, на все. Она не понимала, почему это произошло с ней? Все должно было сложиться не так. Прекрасно и счастливо.
– Нина, а ты не помнишь, к Артуру приходил кто-нибудь… – Сергей хотел сказать «подозрительный», но удержался. Впрочем, женщина поняла, что именно его интересует.
– Однажды я пошла к портнихе, она моя знакомая, ну и после примерки мы обычно кофе пьем, болтаем… А в этот раз она куда-то спешила, и я вернулась домой раньше времени. У Артура кто-то был. Вообще-то я не любопытна, но в тот раз… – она замялась. – Мне захотелось подслушать. Не знаю, почему. Интуиция. Всего разобрать не удалось. Поняла только, что они требовали у Артура «не лезть в чужие тайны».
– Ты уверена?
