Дневник помощника Президента СССР. 1991 год

помещение». Нам и Ревенко прислано распоряжение Бурбулиса — «закругляться»… Мои телефоны уже отданы кому-то другому: звонят, спрашивают не меня. Но я еще пока звонить могу…

Словом, бандитизм в духе Ельцина!.. А М. С. все настаивает на «цивилизованной» передаче власти.

Сегодня дважды он возвращался к своему финальному заявлению. Я дважды его «дорабатывал». Но вечером оказалось, что есть альтернативное — от Яковлева. Сели втроем. И я выразил им обоим категорическое несогласие с яковлевским вариантом — капитулянтское и плаксивое. Не знаю, какое будет в конце концов, М. С. соблазнился яковлевским… Хотя я сильно его дискредитировал. Договорились, что А. Н. на «моей основе» поработает и завтра представит.

Горбачеву звонил сегодня Коль, спрашивал, что будет делать. М. С. долго объяснял свою концепцию (по письму участникам Алма-Аты), уверял, что уйдет, если утвердят СНГ… Хотя не согласен, но «конфронтировать» не будет.

Сказал, что займется «общественной» (не политической) деятельностью. Коль пригласил в Германию — отдыхать, читать лекции, пожить… М. С. не отказал. Таких приглашений у него много. Мне он раскрыл свой замысел (опять полон энтузиазма): на базе фонда Красина-Шахназарова создать свою «рэнд корпорэйшн» и «развернуть». И потекут средства (из-за рубежа), и придут партнеры из других фондов… Будет-де мощный интеллектуальный центр, инициирующий процесс образования в России подлинно демократического общества. А если потребуется, центр возьмет на себя роль мощной оппозиции «дилетантам, самодовольным посредственностям…».

Был у него Карякин (я их свел). «Шестидесятники» «отмываются», морально поддерживают. Юрка даже обещал шумно уйти из Президентского совета Ельцина. Посмотрим!

Статья Третьякова в «НГ»: Беловежская Пуща — государственный переворот.

Распихиваю своих ребят. Самому надо «делать» пенсию. Говорят, придется побегать за справками…

22 декабря

Вчера состоялся «алма-атинский погром». Поворот, видимо, сопоставимый с 25 октября 1917 года , с такими же неопределенными последствиями. Горбачева просто грубо скинули. Даже не приняли специального документа об «упразднении» его как главы государства. К Николаю II хоть посылали «авторитетную делегацию» Думы с просьбой о «сложении с себя», об отречении. А Горбачеву Ельцин лишь на пресс-конференции, отвечая на вопрос, объяснил: да, обсуждали его судьбу, не будем поступать так, как раньше с нашими вождями — хоронить, потом перезахоранивать, объявлять преступником. Будем, как в цивилизованном государстве. Определили ему материальное содержание и «вообще» его «положение после отставки». И произошло это, кстати, ровно 4 месяца спустя после путча и в день рождения Сталина!

Советского Союза больше нет. И Россия — член Совета Безопасности ООН… Пойдут-поедут в разные стороны наши «Европа» и «Азия», как и так называемый ! «славянский» мир… И Россию придется строить заново — вряд ли в согласии с татарами, бурятами и наследниками Шамиля.

А в Кремле тем временем М. С. собрал Яковлева, Шеварднадзе и меня… Сели дорабатывать прощальное заявление. Э. А. не поддержал вариант Яковлева (из двух абзацев, сопливо-обидчивый). Мой практически принят.

Особо важно, что сохранены «тирешки» с обозначением исторических достижений перестройки… Увы, оскопили эмоционально!

Редактировали увлеченно, будто в Волынском или Ново-Огареве сочиняли очередную речь для Верховного Совета или чего-нибудь в этом роде. Спорили о словах, будто забыли, что речь идет о «некрологе».

Из разговоров попутно (сидели ведь два часа): Э. А. заявил, что «ничего у них не получится»… Настаивал на своих очередных предсказаниях: будет путч, будет взрыв — массовый и беспощадный. Говорил о цинизме и бесцеремонности ельцинских подручных. «Хотя, мол, обещают сохранить „ценное“ в МИДе. Не верю, им главное — кресла занять. Любуются собой и хвалятся друг перед другом, какие кабинеты отхватили на Смоленской-Сенной!»

М. С. поддержал эту тему, рассказал, что Б. Н. чуть ли не каждый день напоминает — освободить ему «хороший кабинет» в этом (казаковском) здании, присмотрели на 2-м этаже бывший рыжковский кабинет. Да, мол, главное — занять Кремль, остальное потом, заключил М. С.

Вечером 20 декабря Игнатенко сообщил Горбачеву, что Верховный Совет Украины принял «толкование» Беловежского документа, несовместимое с самой идеей Содружества. М. С. потребовал текст, с удовольствием читал нам, комментируя: весь замысел Ельцина с его уступками ради «сохранения» Украины в СНГ — проваливается. Мы с А. Н. охладили его: замысел-то как раз был в другом — с помощью Кравчука нокаутировать СССР, ликвидировать его самого, Горбачева (это сверхзадача), а потом двинуть везде и повсюду Россию… Остальные приспособятся, а если кто отвалится — плевать. М. С. и с этим соглашается… Но радуется «неудаче»… Кроет опять дилетантов и посредственностей, самодовольных и безответственных. А потом сказал: «Документ они примут, пусть липовый, но им теперь нельзя не демонстрировать победу — вот Горбачев едва 7 республик собрал для своего Союзного договора, а мы — все 11, да и Грузия присоединится, значит, 12! Но все равно они завалятся».

Яковлев «предсказал»: Ельцин дай Бог до весны продержится.

Наши размышления прервал звонок от Миттерана (заявленный накануне). Тот снял маску величия и напыщенности, говорил всякие слова о значении Горбачева, о бессмертии сделанного «ими вместе». М. С. в ответ (опять и опять) «разворачивал» свою «концепцию»: мешать не буду, стараюсь «обогатить» процесс СНГ, если Ельцин не отступит от демократических реформ, буду оказывать содействие.

Миттеран приглашал во Францию: «Вы хоть и были несколько раз, но страну не видели…»

Что ж, благородно!..

И Андреотти в такой момент не грех было бы позвонить Горбачеву, после визита Ельцина в Италию — особенно.

А Буш? Он очень уж на все оглядывается и говорил неделю назад суховато. И первое, что сделал, — пригласил вчера Ельцина в США.

Ну, хорошо… А что же со мной-то? Не позаботился даже о пенсии. Завтра М. С. произнесет «прощание», и нас тут же выставят из помещений. Куда за пенсией-то идти, в какой райсобес?

М. С. в разговоре о своей «рэнд корпорэйшн» обмолвился: приходите, всем там место будет. Размахался бодро-весело. И деньги, мол, пойдут… Не верю я в это. Да и хочется ощутить себя свободным. Но — на что жить? «Мне и рубля не накопили строчки»… Что это? Бессребреник? Равнодушие к себе и к «дому»? Лень заниматься пошлыми делами? Привычка к номенклатурному сервису? Но ведь и до номенклатурности я о себе не умел заботиться… Все тут, наверное, есть…

Надо привыкать к «свободе»… Но пока есть семья, свободным не будешь, даже в смысле «без оглядки» выйти куда-нибудь из дому! Хватит ли силы плюнуть на все и уйти к любимой женщине? Но ведь я женщине нужен — приходящий, веселый, уверенный, с положением, интересный, а не иждивенец и жалкий проситель ласки и утешения. А жить хочется…

23 декабря

Еще вчера вечером по телефону М. С. стал «увечить» свой текст обращения-прощания. Я, как мог, его «облагородил», ослабил места, которые могли вызвать только иронию или насмешку. Он упрям, а мне теперь неловко с ним резко спорить: подумает, что обнаглел, ведь перед ним уже не президент.

Но он и не собирался сегодня «оглашать», хотя «все» ждут не дождутся.

С 12 до 18 он сидел с Ельциным в Ореховой комнате + А. Н. Яковлев… Им с самого начала таскали коньяк «под кофе», а потом они еще и обедали.

В 18.00 — был назначен разговор с Мейджором… М. С. вышел к себе для этого — был уже очень «хорош»…

Соответственно и говорил с британским премьером. Это было трогательно. Тот, наверное, совсем ошеломлен был такой искренностью… Тоже звал в Англию, от себя и своей прелестной жены Нормы.

М. С. вернулся к Ельцину, который тем временем «объяснялся» один на один с Яковлевым.

Завтра М. С. соберет коллектив аппарата прощаться. Сегодня собрались было: я обратил внимание, что 70% присутствующих впервые вижу, хотя представлен был лишь комсостав… М. С. перенес сбор из-за