закончит чтение.
– Рейсовый, – снова рассмеялась она и пристально посмотрела на молодого Танда Холда. – Убить ее. Ты тоже так считаешь. Я слышу это уже так давно, что у меня болят уши. Нужно признать, что вы упрямы. Где Морн?
Танд Холд пожал плечами.
– Не знаю, Старейшая, – ответил он, глядя ей в глаза.
– Пол с ним?
– Этого тоже не знаю. Когда мы расставались, они были вместе.
– Где ты его оставил?
– На Мероне, – он все не отводил глаз. – Пола интересовали в основном развлечения, у Морна были свои дела, у меня – свои. Никто их не контролирует.
Она внимательно смотрела на него, потом отвела взгляд.
– Ты хочешь убрать ее.
– Я стараюсь советовать как можно лучше. Почему вы так чувствительны к этому делу? Какая-то личная неприязнь?
– Нет. Твой агент, следящий за другими агентами, наверняка дал бы тебе знать, будь здесь что-то личное.
Она рассмеялась на эту его дерзость. Самый молодой из Холдов был рядом с ней уже слишком долго и слишком близко.
– Тогда почему? – Мот не хотела менять тему. – Разве она пыталась когда-нибудь вмешаться в дела Семьи? Она не лезет в экономику и только путешествует время от времени.
– Она твой агент? – Уже пять лет Танду хотелось задать этот вопрос.
– Нет, – тихо ответила Мот. – Но я защищаю ее, как если бы она была им. А может, все-таки – да, некоторым образом. Но почему ты так ее боишься, Танд?
– Потому, что она нетипична. Ее поступки напоминают лотерею. К тому же она уцелела и должна испытывать ненависть, но никогда ее не выказывает… за исключением одного раза, но тогда дело касалось прямой мести. Она не руководствуется старыми обидами.
– Понимаю.
Сейчас она нашла место, где может серьезно навредить. Там есть люди с Внешних Миров, есть курганы и никого, кто следил бы за ней. Только бета. Ее перелет на Истру должен иметь какую-то цель.
– Ты так считаешь? В своем поведении она обычно не руководствуется определенными причинами.
– Я верю, что на этот раз все по-другому.
– Может, ты и прав. Однако за все эти годы она ни разу не пыталась вернуться на Цердин.
– Принципиальной ошибкой было оставить ее в живых.
– Семья искала улик против нее с тех пор, как она улетела, но не нашла ничего.
– Значит, она умна и опасна.
Мот снова рассмеялась; листая донесения, она оставляла их в беспорядке.
– Как долго живут маджат?
– Средняя особь около восемнадцати лет. – Казалось, Танда слегка раздражала внезапная смена темы. – Королевы дольше.
– Неверно. Как долго живут маджат?
– Курганы бессмертны.
– Вот это правильный ответ. И сколько это составляет?
– По их подсчетам – миллионы лет.
– А сколько мы за ними наблюдаем, Танд? Молодой человек переступил с ноги на ногу, опустил голову, посмотрел на пол, потом на стену, явно демонстрируя нетерпение.
– Порядка шестисот, может, семисот лет.
– А как долго может длиться цикл в пределах жизни бессмертного организма?
– Какой цикл? Старейшая, боюсь, я не понимаю, куда ты клонишь.
– Да, мы этого не знаем, верно? Вместе со смертью теряются все наши воспоминания. Остаются лишь записи… только то, что мы сочли важным, в данный момент, в конкретных обстоятельствах. А Трутни помнят все.
Танд тряхнул головой, пот выступил у него на лбу.
– Старейшая, я бы предпочел, чтобы ты говорила яснее.
– Я бы хотела иметь под рукой достаточно древние хроники. Ты не замечаешь перемен? Нет, конечно, нет. Ты живешь всего третью часть столетия, я – всего шесть с половиной. И чего стоит мой опыт? Договор удерживал курганы вдали от дел людей, а теперь красные и золотистые появляются среди нас, даже среди бета. Курганы ведут войны – на Цердине, Мероне, Андре, Калинде… На Калинде это голубые и зеленые против красных. На Андре и Цердине – голубые и зеленые против красных и золотистых. На Мероне –
