– Контрин, – произнес он глубоким голосом. – Контрин голубого кургана.
– Воин голубого кургана, – Раен говорила отчетливо и громко, чтобы он мог понять.
– Да, – вздохнул он, выпуская из полостей воздух. – Да-а-а.
Слуховые антенны передвинулись вперед, словно человек готовился слушать. Туловище Воина опустилось, маджат подвернул передние конечности – вся его поза теперь говорила об облегчении и доверии. Раен испытала странное чувство, словно что-то искала, перелетая с одной планеты на другую, и только теперь нашла.
– Я знала, что голубой должен лететь этим кораблем, – сказала она. – И потому прибыла.
Он наклонился, желая ее коснуться, но внезапно замер. Воздух быстро входил и выходил из голосовых полостей. Шум превратился в слова.
– Другой. Другой. Другой.
Раен поняла, что именно увидели его еще не пришедшие в норму глаза, и оглянулась на Джина, ждущего в углу.
– Это просто ази, Воин. Мой, моего кургана. Не обращай на него внимания.
Маджат заколебался, потом подошел к ней, склонил голову. Он искал прикосновения, и она подняла обе руки к его обонятельным пятнам. Мгновенье он вдыхал запах, потом наклонился жестом, похожим на человеческий поцелуй, раскрыл челюсти и поднес псевдоклешни к ее губам. Ядовитое жало оказалось очень близко, жвалы охватили ее голову. Неправильный вкус вызовет их смыкание, чисто инстинктивное, а в отличие от Воинов, Раен не была защищена хитином. У нее был лишь бронированный рукав. Однако вкус оказался верным, и маджат осторожно принял его от нее.
– Отсутствие информации, – сообщил он. – Откуда? Откуда?
– Цердин, – ответила она. – Когда-то.
– Королева. – Анализ данных продолжался внутри его тела, челюсти с сомнением захлопнулись. – Чувствую дружбу. Чувствую опасность.
– Я Раен а Сул. Раен а Сул хант Мет-марен.
Маджат замер, даже жвалы не шевелились. Одинокий Воин понимал только воспоминания Воинов, хотя другие могли прочесть в его теле гораздо больше.
– Опасность, – беспомощно повторил он, слуховые антенны раскачивались взад-вперед. Недавно разбуженный, он таким образом предупреждал о своей дезориентации. Он по-прежнему верил ей, хотя уже и не до конца. Челюсти неуверенно шевельнулись.
– Воин, ты добрался до Астры. Это то место, куда послал тебя голубой курган?
– Да. – Он отодвинулся от нее, вжимая тело в угол возле переборки. – Запрещено. Запрещено. Запрещено.
Раен не шевельнулась. Воины часто казались лаконичными и теряли нить разговора, однако этот выглядел совершенно потерянным. Он скорчился, поджимая конечности. Сейчас он мог напасть по любому поводу.
– Воин, – сказала она. – Я помогла тебе. Не будь меня на борту, корабль могли… задержать. Во время сна с тобой-особью мог произойти несчастный случай. Этого не случилось. До того как ты вылупился, я была в голубом кургане Цердина, внутри. Ты с Калинда, но разве на Калинде нет памяти о Мет-маренах? Прежде чем покинуть Цердин, вы знали нас, Мет-маренов, друзей кургана. Там был холм и озеро возле места, называемого Кетиуй. Мы говорили с вами… от имени всех курганов людей.
– Воин, – напомнил он ей. Не следовало ожидать, что он будет помнить. Однако слуховые антенны вытянулись вперед, челюсти ритмично двигались.
– Курган Мет-марен. Мет-марен. Кетиуй. Друзья кургана. Первые люди, Мет-марены. Да. Есть в памяти Воина.
– Да, – подтвердила она и вытянула руки, предлагая касание, если бы он захотел его принять. Здесь не было королевы, чтобы посоветовать Воину, не было Трутней, чтобы помнили за него. Она почти поймала его… почти.
Раен старалась не выдать своего возбуждения. Он не мог знать, как избегали ее другие голубые. Он летел на Истру. И прежде голубые искали другие миры, но это послание достигнет цели, она проследит за этим. В других местах голубые избегали ее и им не везло: путешествуя, они либо не просыпались, либо гибли в засадах. Только этот выжил, на единственной планете, где она имела возможность его защитить.
Это был единственный мир, где не было никого из Семьи, кто мог бы ее остановить и запретить доступ к курганам.
– Воин, тебя послали на Истру. Так?
– Да.
– Возможно, наши цели близки. Скажи, зачем ты сюда прибыл. Какое известие несешь?
Маджат молчал, возможно, думал. Он представлял новое поколение; восемнадцать лет было временем одного поколения для его вида, повсюду в Районе жила уже новая генерация голубого кургана, везде голубые скрывались в своих жилищах, а зеленые приходили в лаборатории Тонов и работали, как обычно, выполняя Договор под руководством Тонов.
Так продолжалось до прошлого года.
– Зачем ты прибыл? – повторила Раен.
Он осторожно подался вперед, глядя не на нее, а куда-то дальше. Потом повернул голову.
– Ази. Ази Мет-марен.
