найдем их, а они — нас.
Тропинка, освещенная последними лучами солнца ныряла вниз, в полумрак, который был еще глубже под огромными деревьями, нависавшими над ней. — Уже близко, — заверил Брон, когда Моргейн спросила его. В полусвете лицо Брона казалось очень бледным, на нем блестели капли пота. Чи время от времени озабоченно глядел на него, но Брон не просил леди сделать передышку; и сам Чи тоже, хотя, судя по сгорбленной спине Брона, боль не отпускала, его руки вцепились в луку седла, при каждом толчке при спуске он болезненно содрогался: наверно рана на ноге открылась и Вейни мог только сочувствовать адским мукам, которые терпел Брон при езде по такой ужасной дороге.
Но, внезапно, они выехали на ровное место, проехали еще немного и лес начал редеть, вот и опушка: перед ними лежала бескрайняя равнина, покрытая травой, по которой были разбросаны зеленые холмы, как две капли воды похожие на своих южных соседей.
Под ясным угасающим небом по покрытой лужами земле отчетливо виднелась цепочка белых камней — след Дороги; и, если посмотреть вперед, даже в сумерках была видна прямая линия, бегущая к горизонту: древние строители срезали холмы, чтобы не допустить ни единого поворота.
Лошади, усталые до изнеможения, все-таки прибавили шаг, очутившись на равнине, и они поехали группами: двое впереди, Брон и Чи, двое сзади — он сам и Моргейн, слева закат, а впереди холмы, холмы и Дорога.
— Скоро мы будем там, — сказал Брон, на мгновение натянув поводья и поравнявшись с ними. — Миледи, мы будем там очень скоро.
— Теджос стоит прямо на дороге, — спросил Моргейн, — не так ли?
— Да, — сказал Брон.
— Тогда мы сможем сами найти его. Прислушайся к моему совету — езжайте обратно, оба.
— Нет, миледи, — твердо сказал Брон.
— Я предупредила тебя. — Она задвигалась в седле. — Это все, что я могу сделать.
— Я знаю о Дороге, — сказал Брон. — Я никогда не был здесь, но мне не раз говорили о ней и о тех местах, куда она ведет. Кое-что я знаю и о лорде в Манте. Я готов продать мои знания. Леди—
— Так далеко, как ты захочешь, — после минутного молчания тяжело сказала Моргейн. — Так далеко, как ты сможешь. Я сдержу свое слово.
Чи тоже подъехал к ним. А потом они молчали, скакали и молчали.
Глаза Чи постоянно искали Вейни, хотя он ничего не просил; но Вейни только пожимал плечами и отворачивался, не обещая помощи или, даже, доброго слова.
Моргейн ударила пятками в бока Сиптаха и ускакала вперед.
— Так она понимает доброту, — сказал Вейни, задержавшись на мгновение дольше рядом с ним, и натянув поводья Эрхин, которая уже рванулась вслед за Сиптахом. Потом он опять отпустил поводья. — Вот и все.
Чи что-то пробурчал. Вейни опять натянул поводья и взглянул назад, за спину Чи, на какой-то предмет, смутно видимый на горизонте, несмотря на сумерки. Еще мгновение назад его не было. На первый взгляд камень или дерево.
Вот только он двигался. И исчез за горизонтом.
Чи и Брон повернулись в седле, внимательно вгляделись в темноту, но не сказали ни слова. — Бог в Небесах, — прошептал Вейни, повернулся и поскакал к Моргейн. —
Она взглянула и придержала Сиптаха. — Мы сами выбираем себе дороги, — негромко сказала она и подождала, пока Чи с Броном нагонят их.
Потом отстегнула кольцо на ножнах
ДЕСЯТАЯ ГЛАВА
— Я не вижу их, — сказал Вейни. Напрягая глаза он всмотрелся в сгустившуюся тьму, удерживая Эрхин рядом с большим серым жеребцом Моргейн, кобыла нервничала и била копытом по земле. — Мы потеряли их из вида.
— Придут, — сказала Моргейн, Брон вытащил свой меч, а безоружный Чи ждал, ругая свой нож.
— Их лошади устали не меньше наших, — заметил Брон.
— Да, — сказала Моргейн, — может быть.
— Это сумасшествие, — крикнул Брон. — Они в тех лесах. Мы можем расправиться с ними.
— Да, можем, — сказала Моргейн, — а может быть и нет. Убери меч.
— Миледи—
— Делай как я сказала, Брон. Убери меч.
— Миледи, ради наших жизней — выслушайте меня. Вейни…
— Никогда не скачи справа от миледи, — тихо сказал Вейни. Он мучительно почувствовал, что сердце превратилось в камень, мертвый и нечувствительный. Вейни отстегнул свой собственный меч и тоже положил поперек седла: знак готовности к переговорам, настороженного перемирия, когда встречаются Люди, не уверенные друг в друге; впрочем он не был уверен, что в этом мире принято так поступать.
— Вейни, — запротестовал Чи, подъезжая поближе, — ради Бога…
— Делай! — Он хлестнул мечом в ножнах по груди Чи и остановил его рядом с плечом.
Пылая от гнева он смотрел на Чи; но на этот раз меч был в ножнах; но на этот раз он должен был сдерживать себя, дрожащий меч едва не касался плеча Чи. — Никто из них не останется не останется в живых, если дело дойдет до схватки. Ты понял меня? Ни невинный, ни самый чистый. Мы не можем дать им войти в ворота. Мы не можем дать им убежать, ни одному из них. Мы точно знаем, чего хотим, их лучники бесполезны и ни один из них не может убежать. Этого тебе достаточно?
Даже в полумраке было видно, что лицо Чи окаменело, глаза расширились. Брон застыл на месте. Вейни отвел меч и положил его поперек седла, бросив второй взгляд на одного и другого брата.
— Темнота поможет нам, — спокойно сказала Моргейн. Вейни не видел ее лицо. И вообще не хотел ничего видеть. Но, внутренним зрением, он видел мальчика, глядящего на него от грязной дороги так, как если бы увидел саму смерть. А еще он видел ночь, освещенную факелами ужасную комнату в Ра-Моридже, и лицо брата, белое и спокойное.
Придя в себя, Вейни сосредоточился на равнине перед собой и обшарил взглядом холмы кругом, прикидывая, могут ли за ними находится всадники, готовые ударить с флангов, и нет ли лучников на вершине ближайшего к ним.
— Я слышу их, — сказала Моргейн, и мгновением позже он тоже услышал: лошади, скачут по дороге, достаточно быстро. Их собственные тяжело дышали, постепенно успокаиваясь, и бока Эрхин, которые он ощущал ногами, раздувались уже не так сильно. Самая простая стратегия в их положении: враг решил загнать своих лошадей, настигнув их на вершине холма; а они подождут здесь и дадут отдохнуть, себе и животным.
Через гребень холма перевалил совсем небольшой отряд, скорее банда, не больше двадцати человек. Где же остальные? На мгновение Вейни охватила волна холодного страха. Потом на верхушках холмов появились остальные: сорок, восемьдесят, сто и больше всадников спускались со склонов по обеим сторонам дороги.
Зазвенела сталь, Брон вынул меч.
— Нет, — холодно сказала Моргейн. — Ждать. Вы оба держитесь слева от Вейни. Не делать
Он потянулся было за луком, но она бросила ему
