Врата Изгнанников

засаду, которые враги могли устроить, расположив два камня с силой ворот по сторонам узкого прохода. Чи безусловно знает об этом. И, конечно, Моргейн опять пустит их всех трех впереди себя, хотя Чи это вряд ли понравится.

Но и ему самому не слишком нравилось, что они вообще скачут вместе с Чи, и он, конечно, рад был бы от избавиться от Чи-Гаулта-Киверина.

Когда он проснулся в полдень, уже была готова еда получше, сделанная самой Моргейн. Вейни заставил себя сесть, натянуть бриджи и встать, потом прошелся и даже сумел сделать несколько упражнений с мечом и немного поприседать, хотя плечо и запротестовало: там, где в него попала стрела образовался длинный черный шрам.

Вейни с усмешкой подумал, что цвет этого шрама еще несколько раз изменится, но, с другой стороны, может быть и нет, по той или иной причине; потом, отправив все эти глупые мысли как можно дальше, махнул руками и сделал пару растяжек: ребра вели себя совершенно прилично, по крайней мере сейчас. Тщеславие, обругал он сам себя, но с удовольствием отметил изумленный и почтительный взгляд Хесиена, и какое-то мгновение стоял не шевелясь, прежде чем пойти обратно в тень и усесться на землю.

Он внимательно проверил все стрелы, которые собрал Ранин, достал маленький складной нож — как жаль, что исчезла бритва! — вздохнул и стал поправлять оперенье некоторых из них. В двух колчанах оказалось только три испорченных стрелы, он отметил их серым пятном на оперенье, как требующие ремонта.

Потом опять встал и пошел посмотреть на лошадей, пробежал руками по их ногам в поисках ран или потертостей, осмотрел подковы, прикидывая, не надо ли их перековать. Сгибаться и выпрямляться было тяжеловато. К тому же Моргейн внимательно наблюдала за ним: он спиной почувствовал ее взгляд и подчеркнуто нежно проверил серого жеребца, изо всех сил успокаивая его, чтобы он не выкинул один из своих грубых трюков. — Итак, парень, ты же не хочешь выставить меня лгуном, а?

Повернулась прекрасная голова с темными разумными глазами, хвост, с белой кисточкой на конце, с силой рассек воздух, копыто ударило в землю. — Хай, хай, — успокаивающе сказал Вейни, предусмотрительно отошел подальше от задней ноги, с которой — слава Небесам — не было никаких проблем, и с остальными, тоже.

Он всегда занимался лошадьми, и старался, когда выпадал удобный случай, как следует осмотреть и поухаживать за ними.

— Поспи, — предложил он Моргейн, остановившись, чтобы умыться по пути обратно в тень. — поспи немного.

Она посмотрела на него с тревогой, которую не собиралась скрывать. Ему не вынести долгий путь.

— Чи клянется, — сказала она, — что нам осталось не так далеко идти.

— Надеюсь он научился определять расстояние.

Ее глаза блеснули, невеселая усмешка, которая сменилась озабоченным взглядом. — Да. Возможно. Не думаю, что засну. Лучше ты иди и отдохни. — Она повесила цепочку с ящичком ему на шею. — Вот. Лучше, чтобы он был у тебя.

Вейни закрыл ящичек руками. Это было не то, что он хотел бы носить открыто.

Она быстро чиркнула ногой по грязи у своих ног. — Смотри, мы — здесь. Так сказал Чи. Это — Мант. Мы должны скакать вот сюда. Этот холм, потом через равнину, и вверх. Здесь проход. Сторожевая крепость, но не Врата.

— Мы действительно близко.

— Нам придется пройти под пристальным взглядом Скаррина. Надеюсь мы прорвемся, но ошибиться нельзя. Начнем на закате. Одна ночь, если мы пойдем прямо. — Она глубоко вздохнула. — И мы попросим проход.

— Попросим?

— Мы придем не как враги. Чи пообещал, что подведет нас к ним. Самое трудное будет потом. Так сказал Чи. — Она начертила ногой впадину за линией, изображающей скалы. — Нейсирн Нейс. Врата Смерти. За ними каменный колодец, очень широкий. Внутри каменные ворота — здесь, здесь и здесь.

Он сел на корточки, потом не выдержал и встал на колени. Стало тяжело дышать.

— Чи клянется, — продолжала Моргейн, — что другого пути нет. Во всех их войнах, междоусобных войнах, никто никогда не смог прорваться сюда, доходил только до гор. Здесь глядят во все глаза. И эти лорды по-настоящему преданы Скаррину.

— Боже спаси нас. — Вейни перевел дыхание. — Лио, давай вернемся. Вернемся, и попробуем еще раз. Мы сможем найти дорогу…

— Эти лорды преданы Скаррину, Вейни. И юг не может выстоять против них. Я думала об этом. У меня была мысль вернуться в Морунд и попробовать захватить юг — но это не поможет. Юг — выгребная яма, мусорная куча, помойка, называй как хочешь; туда они ссылают изгнанников. И там же поселения людей. — Она провела пальцем по рисунку. — Херо, Сенис, Стайнс, Изейда, Ненайс — другие имена я забыла. Здесь, здесь и здесь — это большая страна. И я не сомневаюсь, что Скаррин настроил Мировые Ворота на Морунд. Постоянно на Морунд, и использует их в случае любого вторжения, восстания или появления соперника. Здесь, ниже этих утесов, в этой щели мира, живут люди и изгнанники-кел. Вот здесь, наверху, по всему континенту — только кел. Есть в этом какая-то ирония. Мы знаем, что наш юный проводник совершенно не умел рассчитать время езды…

— Или лгал нам.

… потому что совсем немного ездил за всю свою жизнь, не считая рейдов по лесным тропинкам и запутанным дорогам через холмы. Длинные расстояния пугали его. Всю свою жизнь он прожил в маленьком местечке. И не знал почти ни о чем за его пределами. Расстояние между Херотом и Морундом, например, намного меньше, чем он думал. О Сенисе и Стайнсе, которые примыкают к Хероту, он даже не подозревал. Впрочем, это небольшие владения. Когда-то там жили люди. Потом туда переселились кел, ссыльные кел — вроде Киверина, который стал Гаултом. У юга нет никаких возможностей сражаться с севером, если Скаррин осознает опасность. А сейчас, после сражения у Теджоса, Скаррин осознал, хотя Чи клянется — насколько можно верить его клятвам — что он не говорил Скаррину о нашей цели. И, если можно верить ему, это единственное, что спасает нас от немедленной гибели.

Вейни оперся руками о колени и склонил голову. — Мы должны были вернуться в Морунд, как ты хотела. Сейчас мы это знаем. Мы смогли бы справиться со всем, что мы нашли здесь — что бы мы не нашли здесь. Моя вина, лио, все это моя…

— Я так решила, Вейни. Это было мое решение. Не ругай и не кляни себя. И это по-прежнему мое решение, хотя я, конечно, могу ошибаться. Но Чи считает, что мы можем подойти очень близко перед тем, как они поднимут тревогу.

— С нашими лошадями…

— Или его. Этот чалый совершенно замечательный зверь, сам по себе.

— Но они, нет сомнений, знают нас: их разведчики описали нас во всех деталях. Зато они не знают наших намерений. — Она посмотрела на рисунок перед собой и на мгновение о чем-то задумалась. — Чи говорит, что скорее всего они не вывели в поле слишком много людей, они осторожничают. Он говорил, что достаточно давно у него были какие-то неприятности с Сюзереном — он из знатной семьи, состоял в военном ордене, который потерял все влияние при дворе: огромное несчастье для него, большее, чем для других. Только связи спасли его жизнь, но Сюзерен сослал его в Морунд, чтобы искупить ошибки, если сможет. При дворе решили, что больше не разрешат лордам-людям править на юге, особенно после того как восстал Гаулт — настоящий Гаулт, которого они обманом заманили в Мант и осудили на совместное существование в одном теле вместе с Кивериным; и в этот момент вмешались друзья Киверина, они похитили Гаулта из тюрьмы и заставили стражей ворот соединить их, опережая врагов, которые не захотели бы видеть Киверина в Морунде.

— Где он хорошо послужил их интересам…

— Да, он так и делал. И он собирался вернуться обратно, однажды. Но — как ты и сказал — мы с самого начала сумели убедить его восстать против своего лорда. Он так говорит. Безусловно он достаточно