порядке, все равно каждый, у кого здесь остались какие-то связи, знакомства, вправе сюда приходить. «Против» есть?
Молчание.
— Никто не воздержался? Опять молчание.
— Так и порешим.
Олег отделился от компании и пошел по парку. Некоторые остались, некоторые тоже двинулись куда-то в сторону. Я, разумеется, отправился за Олегом.
Он то и дело подходил к компаниям, здоровался, говорил о каких-то общих знакомых и шел дальше. Вокруг бурно кипела жизнь. Народ встречался, обменивался кассетами, дисками и книгами, дарил друг другу браслетики и прочие феньки, ругался, мирился, целовался, дрался на деревянных или текстолитовых мечах. Было довольно много изрядно выпивших тусовщиков. Зато музыкантов с гитарами становилось все меньше и меньше. Это плохо, по-моему, некий признак вырождения, что ли. Да и пели они в основном не свои песни, а широко известные в неформальном народе хиты «Алисы», «Арии» и конечно же ставшую народной песню «Гражданской обороны» «Все идет по плану», иногда со словами, переделанными под тусовку любителей фантастики.
Олег уходил все дальше и дальше, спускаясь к воде... Я, естественно, вслед за ним. Он что-то прошептал, но с помощью прибора я услышал: «Следишь?» — и едва не ответил «да».
На спуске с пригорка, около реки, стояли две девушки. Одеты они были в кожанки, но все-таки более- менее прилично. Бутафорских мечей у них не было. Однако вели они себя странно. Пристально смотрели друг на друга, переминаясь с ноги на ногу. Я посмотрел на них истинным зрением. Светлая и Темная пялились друг на друга, а между ними проскакивало что-то вроде крохотных электрических разрядов. Хотя обе они в поле истинного зрения смотрелись вполне обыденно, кто из них к какой Силе принадлежит, я разобрался сразу. Как? Сам того не знаю. И еще тотчас понял, что они из второго поколения, как и знакомый Олега Виталий. Как — объяснить тоже не смогу. Кстати, в той компании на аллее из бессмертных первого поколения кроме Олега были семнадцатилетний мальчуган и мужичок — любитель настольного тенниса.
Трое Первых в одном месте. Не много ли это?
Олег остановился и пристально посмотрел на девушек. Те замерли. Олег потянулся к поясу и сжал кулак. Странно, почему я не вижу Меча?
— Прекратить!
— И что ты нам сделаешь? — язвительно процедила Темная.
Олег отпустил рукоять невидимого Меча:
— Сниму с вас штаны и отшлепаю по заднице. Девушки озадаченно посмотрели на Олега.
— Хочешь помочь? — спросила теперь Светлая. — Ты же на стороне Света, так помоги мне. Она и так давно вмешивается в мои дела. Увела парня, который в будущем станет известным поэтом. Теперь науськивает его на Тень.
— В любом другом месте я, быть может, и вмешался бы. Но здесь, здесь я чту обычай. Разве тебе не говорили, что вся территория Ленинского проспекта с прилегающими к нему улицами, а также старый и Новый Арбат, место двух храмов и Филевский парк в этом городе нейтральны?
— Я думала... что здесь это касается только Эгладора.
— Две остановки на метро — и разбирайтесь сколько угодно. А так я просто лишу вас истинного зрения на пару лет, и все. Вопросы есть?
Ошарашенные девушки замолчали. Не знаю, что уж их так напугало. Может быть, Меч или сама невозмутимость Олега. Не знаю.
Олег пошел дальше.
Он долго стоял у воды и глядел куда-то вдаль, пока не подошла какая-то пьяная компания и не начала орать. Тогда Олег двинулся обратно. Он еще раз обошел место тусовки. Кое с кем попрощался и двинулся к остановке. Зашел в любимый всеми нами ларек «Еда», где пиво было дорогое, но его стабильно брали, купил «Балтику № 9». Нет, честно! Я был рад, что наши вкусы совпали. Кто-то говорит, что крепкое пиво — это «ерш», но я так не считаю. Хорошее пиво! Правда, сейчас другие пивоваренные компании тоже стали выпускать крепкие сорта, но старые поклонники «Балтики», в их числе и я, остаются верны «девятке».
Олег сделал пару глотков и зашел в переход, ведущий к остановке троллейбуса. Я шел за ним и бешено прокручивал в голове полученную информацию, силясь соединить обрывки в единое целое. Бессмертные не воюют между собой. Они воюют за людей. Бессмертные имеют нейтральные места. С Арбатом понятно, Фили — это Горбушка, тоже ясно, но что это за место у двух храмов? Ага, понял! Я сам там бываю часто. Спорткомплекс «Олимпийский» — это единственное место в Москве, где наиболее близко друг к другу расположены православная церковь и мечеть. Бессмертные тоже любят книги. Не исключено, что и сами пишут, как некий Том Вилсон, Шаграй из Нью-Йорка.
И что из всего этого следует? Кто бы знал!
Олег не спешил домой. Он отправился к памятнику Ленину, где тоже собиралось порядочно неформального люда. Сейчас, когда Эгладор власти разогнали окончательно, народ собирается чаще всего у памятника. Да и то в основном пьянь всякая. А тогда там собирались те, кого не устраивала толпа в Нескучном саду.
Олег прошелся, выискивая кого-то взглядом. Несколько раз остановился, поздоровался. Двоим из встреченных сообщил об общем решении бессмертных не собираться на Эгладоре. Остальные, как показывало мое истинное зрение, были просто людьми.
У самого памятника вождю мирового пролетариата народу было не очень много. И главным образом все сгруппировались около парня, сидящего на гранитном цоколе. Лет ему было около тридцати. На щеках недельная щетина, одет в косуху, явно уже не соответствующую его возрасту. На голове черная бандана. Он пил из пластиковой бутылки «Очаково». Рядом лежала гитара.
— Дэн, спой что-нибудь еще.
— Ребята, я устал, — сказал Дэн, оторвавшись от бутылки.
Подошел Олег. Они обменялись взглядами. Дэн вяло улыбнулся в ответ. Я посмотрел на него истинным зрением. Но тут же почувствовал какой-то странный барьер. Олег обернулся ко мне и подмигнул. Так я и не смог узнать, был тот музыкант одним из бессмертных или нет. Видимо, у Олега на это были свои взгляды.
— Для меня сыграешь? — живо поинтересовался Олег.
— Для тебя сыграю!
Народ восторженно заулюлюкал.
— Что именно?
— Так, дай подумать. А, вот... Сыграй ту песню, что ты сочинил после праздника Ивана Купалы.
— Ах, эту! — Дэн улыбнулся и заиграл.
Надо сказать, что певец он был отличный. Правда, голос слегка хриплый. Скорее всего, виной тому были сигареты да пиво.
Я заметил, что многие слушатели, шевеля губами, подпевали про себя. Видимо, эта песня была весьма популярна. Да и у меня почему-то возникло ощущение, что я уже где-то слышал ее.
