Если право сопоставлять с князем посадника не могло быть уступлено Новгороду Ярославом I, произошло во времена позднейшие, то нельзя отнести ко временам Ярослава I и других условий, встречаемых в договорных новгородских грамотах с великими князьями, например: «Из Суздальской земли тебе Новгорода не рядить и волостей не раздавать», или: «А на Низу, князь, новгородца не судить», ибо мы знаем, что Мономах рядил Новгород, судил новгородцев и раздавал волости из Киева. К этому должно прибавить еще, что сами новгородцы, требуя от великих князей клятвы в соблюдении вышеозначенных условий и приводя в пример прежних князей, дававших подобную клятву, нигде, однако, не упоминают имени Ярослава I.

Приведенное обстоятельство тем более важно, что в других случаях новгородцы именно указывают на грамоты Ярославовы. О содержании этих грамот мы должны заключить по обстоятельствам, в которых они упоминаются. В 1228 году новгородцы поссорились с князем своим Ярославом Всеволодовичем за то, что он поступил не по грамотам Ярославовым, а именно, наложил новую пошлину и посылал судей по волостям. На следующий год прибыл к ним князь Михаил и целовал крест на всех грамотах Ярославовых, вследствие сего тотчас же сделал финансовое распоряжение, а именно дал свободу смердам на пять лет не платить дани. В 1230 году Ярослав, снова призванный, уступил новгородцам и целовал крест на всех грамотах Ярославовых. В 1339 году, когда великий князь Иоанн Данилович прислал требовать у новгородцев ханского запроса, то они отвечали: «Того у нас не бывало от начала мира, и ты, князь, целовал крест к Новгороду по старой пошлине и по Ярославовым грамотам». Вот все случаи, где новгородцы упоминают о грамотах Ярославовых.

Видя, что во всех этих случаях дело идет о финансовых льготах, можно заключать, что льготные грамоты Ярославовы касались только финансовых постановлений, и точно, в летописи встречаем известие, что новгородцы получили подобную грамоту от Ярослава I. В одной только Степенной книге сказано, что Ярослав I дал новгородцам позволение брать из его племени себе князя, какого захотят. Но, во-первых, новгородцы никогда не упоминают об этом праве, полученном ими от Ярослава I, например когда они не хотели принять к себе Святополкова сына на место любимого ими Мстислава, то им прежде всего следовало бы указать на это право, но они молчат о нем, а указывают другие причины, именно уход Святополка от них и распоряжение великого князя Всеволода. Во-вторых, в летописях читаем, что новгородцы освобождены прежними князьями, прадедами князей, а не Ярославом, что потом подтверждается и в самой Степенной книге. Соображая все обстоятельства, можно с вероятностию положить, что особенности в быту Новгорода произошли мало-помалу, вследствие известных исторических условий, а не вследствие пожалования Ярославова, о котором, кроме Степенной книги, не знает ни одна летопись.

Что касается до внешнего вида русского города в описываемое время, то он обыкновенно состоял из нескольких частей: первую, главную, существенную часть составлял собственно город, огороженное стенами пространство; впоследствии времени около города образуются новые поселения, которые также обводятся стенами; отсюда город получает двойные укрепления: город внутренний (днешний) и город наружный (окольный, кромный), внутренний город носил также название детинца, внешний — острога; поселения, расположенные около главного города, или детинца, назывались nepeдгopoдueм. Стены бывали каменные и деревянные (преимущественно) с дощатыми заборалами, башнями (вежами) и воротами, которые носили названия или по положению в известную сторону, например Восточные, или по украшениям, например Золотые, Серебряные, или по тем частям города, к которым прилегали, по их народонаселению, например в Киеве были ворота Жидовские, Лядские, или по церквам, которые находились в башнях над воротами или, быть может, даже по образам, или наконец по каким-нибудь другим обстоятельствам, например Водяные в новгородском Детинце, выводящие к реке, и т.п. Упоминаются два вала, и место, находящееся между ними, носит название болонья. Передгородие разделялось на концы, концы — на улицы. Городское строение было тогда исключительно деревянное, церкви были каменные и деревянные; что касается до количества церквей в городах, то в Новгороде с 1054 года по 1229 построено было 69 церквей, из которых 15 были, наверно, деревянные, ибо о них или прямо сказано так или сказано, что они были срублены; из остальных о некоторых прямо сказано, что они были каменные, о других же ничего не сказано; в число 69 включены и церкви монастырские; нельзя думать, чтобы до 1054 года находилось уже очень много церквей в Новгороде; это количество церквей во втором по богатству (после Киева) русском городе может дать нам приблизительное понятие о количестве церквей в Киеве. Из городных построек летописи упоминают о мостах деревянных, которые разбирались; Новгородская летопись упоминает о построении мостов через Волхов; в Киеве Владимир Мономах устроил мост через Днепр в 1115 г. Из общественных зданий в городе памятники упоминают о тюрьмах или погребах: о постройке их узнаем, во-первых, то, что у них были окна (небольшие оконцы): дружина Изяславова советовала этому князю подозвать заточенного Всеслава полоцкого к оконцу его тюрьмы и убить; описывая освобождение Игоря Ольговича из тюрьмы, летописец говорит, что великий князь Изяслав приказал «над ним поруб розоимати, и тако выяша из поруба вельми больнаго и несоша у келью». В Степенной книге при описании чудес св. Бориса и Глеба читаем, что великий князь Святополк Изяславич посадил двух человек в тюрьму без исследования вины их, по клевете, и, посадивши, позабыл о них. Они молились св. Борису и Глебу, и в одну ночь — «дверем сущим погребным заключенным, лествицы же вне лежащи извлечены», — один из узников чудесным образом освободился от оков и, явившись в церковь, рассказал всем об этом; отправились к тюрьме — «и видеша ключи неврежены и замок, лествицу ж, по ней же восходят и исходят, вне лежащу». Каждый город имел торговые площади, торги, торговища; из летописи известно, что торги производились по пятницам.

Вследствие почти исключительно деревянного строения в городах пожары должны были быть опустошительны: в Новгороде от 1054 до 1228 года упоминается одиннадцать больших пожаров: в 1097 году погорело Заречье (он-пол) и детинец; в 1102 году погорели хоромы от ручья мимо Славна до церкви св. Илии; в 1113 погорел он-пол и город Кромный; в 1139 погорел торговый пол, причем сгорело 10 церквей; в 1144 погорел холм; в 1152 погорел весь торг с осьмью церквами и девятою Варяжскою, т.е. Латинскою; в 1175 сгорели три церкви; в 1177 погорел Неревский конец с пятью церквами; в 1181 две церкви и много дворов; в 1194 году летом в неделю на Всех святых загорелся один двор на Ярышеве улице, и встал пожар сильный: сгорело три церкви; потом перекинуло на Лукину улицу; на другой день сгорело еще 10 дворов; в конце недели еще новый пожар: сгорело семь церквей и домы большие, после чего каждый день загоралось местах в шести и больше, так что люди не смели жить (жировать) в домах, а жили по полю; потом погорело Городище и Людин конец; пожары продолжались от Всех святых до Успеньева дня; в том же году погорела Ладога и Руса. В 1211 году сгорело в Новгороде 15 церквей и 4300 дворов; в 1217 погорело все Заречье, кто вбежал в каменные церкви с имением, и те все сгорели со всем добром своим, в Варяжской божнице сгорел весь товар немецких купцов, церквей сгорело 15 деревянных, а у каменных сгорели верхи и притворы. Из других городов упоминается под 1183 г. сильный пожар во Владимире Кляземском: сгорел почти весь город с 32-мя церквами; в 1192 году сгорела половина города с 14 церквами; в 1198 году опять сильный пожар в том же городе: сгорело 16 церквей и почти половина города; в 1211 году погорел Ростов едва не весь с 15 церквами; в 1221 г. погорел весь Ярославль с 17 церквами; в 1227 погорел опять Владимир с 27 церквами, в следующем году новый пожар: сгорели княжие хоромы и две церкви. В 1124 году сгорел почти весь Киев, одних церквей погорело около шестисот (??). В 1183 году погорел весь Городец от молнии.

Мы сказали о внешнем виде русского города в описываемое время; теперь должны обратить внимание на его народонаселение. Мы видели, что в городах жила дружина со своими различными подразделениями; но от этой дружины явственно различаются собственные граждане, горожане, так, например, явственно различается дружина киевских князей и киевляне, владимирская дружина и владимирцы; на вечах киевляне отделяются от дружины. Из кого же состояла эта масса собственно городского народонаселения и как делилась она? Современные источники указывают нам в городах людей торговых и ремесленников, людей промышленных разного рода; о купцах не нужно приводить известий: они так часто встречаются в летописи; ростовцы называют жителей Владимира каменщиками, в Новгороде упоминается серебряник весец; в Вышгороде упоминаются огородники с их старейшиною; очень вероятно, что и в описываемое время, как впоследствии, люди, занимающиеся какою-нибудь одною отраслью промышленности, жили вместе на особых местах, имея своих старост или старейшин: название концов новгородских Плотницкий, Гончарский могут указывать на это. Встречаем известия о смердах в городах: думаем, что здесь должно разуметь под смердами простых людей, черных, чернь или даже вообще всех горожан в противоположность дружине; так, под 1152 годом читаем, что Иван Берладник осадил галицкий город Ушицу, куда взошла засада князя Ярослава и билась крепко, но смерды стали перескакивать через стенные забрала к Ивану, и перебежало их

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату
×