Представляется неоспоримой причастность Великого Востока Народов России к заговору различных либеральных и националистических кругов, который, однако, вступил лишь в подготовительную стадию его осуществления. На наш взгляд, его опередили в основном стихийные и отчасти направляемые левыми партиями беспорядки главным образом в столице и крупных городах страны, что в совокупности и вызвало Февральскую революцию 1917 г., покончившую с монархическим режимом.
Столь сложное и многоуровневое общественное явление при участии нескольких социальных слоев, группировок, обществ, партий почти невозможно расчленить в научном анализе на составляющие и линии их взаимодействий. Отсюда бесконечные споры исследователей как по существу важного исторического среза, так и по отдельным его аспектам с подходами, порой слишком расходящимися между собой. В результате не только отечественные, а и немало иностранных ученых просто игнорировали масонский фактор, с большим трудом вообще поддающийся обособлению из-за вкрапления его в состав либерального лагеря, причем лидеры входили одновременно в руководство крупных партий. С учетом отмеченных обстоятельств пресловутый ВВНР не следовал каким-то специфическим курсом в стратегии, склоняясь к замене самодержавия конституционной монархией в ходе дворцового переворота, в области же тактики происходило достаточно тесное сотрудничество с либеральными и мелкобуржуазными партиями в подготовке кадров из демократических управленцев для замещения ответственных постов.
Роль любой политической силы в подготовке и реализации своих планов в гуще крупнейших событий зависит в конечном счете от могущества ближайших союзников и степени влияния их на развитие обстановки. Выше уже кратко говорилось об отсутствии в верхушке ВВНР лиц, определяющих действительные позиции. Если касаться кадетов, то речь шла только о незначительной части левых во главе с Некрасовым, Колюбакииым, Волковым, тогда как общепризнанный лидер Милюков и его ближайшее окружение далеко не во всем разделяли замыслы коллег, прогрессистов представлял лишь один из подлинных руководителей Коновалов, от верхушки октябристов вообще не было ни одного представителя, от меньшевиков не участвовали Плеханов, Мартов, Дан, Л ибер, Церетели, а от эсеров — Чернов, Гоц, Натансон. Вряд ли участие Скворцова-Степанова и Середы от большевиков придавало масонам дополнительный вес.
Перейдем к рассмотрению организационных форм активности союза в 1910—1917 гг. на базе исходных данных Энциклопедического словаря А.И. Серкова, носящих, понятно, приблизительный характер из-за отсутствия надежных источников. ВВНР располагал тогда примерно 40 братствами, в том числе в Петербурге — 27, в Киеве — 8, в Москве и Вильно — по 3 в каждом, в Одессе двумя и по одной в Архангельске, Виннице, Витебске, Минске, Полтаве, Екатеринославе, Нижнем Новгороде, Ковно, Кутаиси, Риге, Самаре, Саратове, Тифлисе, Екатеринбурге. На театре военных действий было еще две походные ложи. Как видим, Сибирь, Дальний Восток, Средняя Азия и Закавказье (кроме Грузии) не обладали масонским контингентом. Существовали не занимавшиеся политикой более десятка мистических и иностранных лож. Установленные адепты ВВНР доходили до 200, если же подсчитать их численность из расчета 15 членов на каждую, то получим около 600 человек. При вероятной погрешности расчетов в сторону занижения эта цифра увеличится примерно до 600—800. Из женщин известны лишь писательница З.Н. Гиппиус и тяготевшая к меньшевикам супруга Прокоповича Е.Д. Кус-нова. До 50 масонских руководителей являлись членами 2—4 лож, Керенский участвовал даже в восьми, в четырех состояли Богучарский, Виноградов, Волков, Колюбакин, Чхеидзе и т.д.
При столь малой численности адептов и незначительном количестве подлинно весомых в общенациональном масштабе деятелей масоны не могли рассчитывать на сколько-нибудь существенную роль в деле свержения самодержавия. «Революция застала нас врасплох, — признает Гальперин. — Растерянность среди нас в начале ее была прямо фантастическая». По свидетельству Некрасова, «кучка интеллигентов не могла играть большой роли и сама рассыпалась под влиянием столкновения классов». Все же он видит значение масонов как конспиративного центра «народного ф[юита>>, которое «помогло объединению прогрессивных сил под знаменем революции»216. В чем заключалась подобная помощь, Некрасов не поясняет, ибо этого не было. Оставалась лишь причастность к подготовке дворцового переворота, что масоны и ряд исследователей предпочитают замалчивать. Ведь только в 1949 г. эмигрантский ученый П.Л. Бурышкин отважился поставить на обсуждение парижских мастерских соотечественников свой доклад «Русское масонство и Февральская революция. Дворцовый заговор». Многие важные свидетели уже покинули сей бренный мир, одряхлевшие участники дискуссии в один голос отрицали участие братьев в заговоре. Докладчик с ними не согласился, но отраженные в сохранившемся протоколе собрания его слова оказались не вполне доказательными. Вот они: «В России масонство, хотя часто и скороспелое, но все же было и остается видом масонства. Были попытки изменить ход событий, эти попытки имели свое значение. Пятерка, о которой говорил докладчик (Керенский, Терещенко, Коновалов, Некрасов и Ефремов), была масонством, и общественную роль она играла»217.
Что же касается историков разных направлений, то маститый Николаевский в не опубликованной при жизни статье «Русские масоны в начале XX века» вообще обошел вопрос о значении их деятельности накануне краха царизма. В.И. Старцев в итоговой работе ограничивается фразой о «максимальном влиянии масонов» на политическую жизнь страны и многих городов. А несколько ниже заявляет, будто ВВНР с его Верховным Советом «оказались застигнутыми врасплох событиями Февральской революции». А.И. Серков полагает: «Очевидно лишь одно — что ни дворцовый заговор, ни Февральская Революция не были подготовлены тайным масонским центром». И далее: «По существу деятельность лож Великого Востока Народов России накануне революции прекратилась, осталась лишь политическая группа» его руководящих деятелей: Коновалов, Керенский, Некрасов,
А.В. Карташев, Н.Д. Соклов и Гальперин. Тем самым в январе-феврале произошел переход от политического масонства к политической группе»218. Последний вывод не представляется нам обоснованным, ибо первичные ячейки никуда не исчезли, а лидеры начали действовать лишь более конспиративно в прежнем направлении.
В итоге подчеркнем факт наличия в России неправильной масонской организации, ставившей в нарушение традиций и обычаев Ордена «вольных каменщиков» чисто политические задачи. Она находилась на крайнем фланге буржуазной оппозиции царизму, постепенно сближаясь с левыми партиями меньшевиков и эсеров. Верхушка ВВНР принадлежала к либеральной интеллигенции и входила в число руководителей партий кадетов, прогрессистов, трудовиков, народнических групп, не составляя там большинства и не проводя какой-то специфической линии. Разумеется, нельзя отрицать определенного значения масонов в подготовке краха самодержавия, которое по существу сводилась к поддержке планов дворцового переворота и к «обкатке» в своей среде кандидатов на правительственные посты и видные должности в местных органах власти предполагаемого нового демократического режима. Тайное общество не имело постоянных рабочих контактов с зарубежными орденскими послушаниями и не ставило задачей легализацию в международном масонстве.
Глава 5. СКВОЗЬ ВИХРИ РЕВОЛЮЦИЙ. У рычагов власти. Война или мир. Влияния Антанты. Ленин, Сталин, Троцкий. Между белыми и красными. Крах третьего пути. Чужие в стане монархистов. Упадок отечественного масонства
Более или менее нормальное развитие нашей страны в начале XX в., несколько нарушенное мировой войной, затем было прервано чередой революций, контрреволюций, гражданскими битвами, иностранной интервенцией. Шквал социальных потрясений выдвинул Россию в эпицентр международной жизни, оказав серьезнейшее воздействие на всемирную историю. Причудливые переплетения и взаимная обусловленность составных частей эпохи во многом определили дальнейший ход событий при участии в них различных общественных сил и организаций, включая масонские. Первым крупным испытанием для них стал период с февраля но октябрь 1917 г., когда пришлось приспосабливаться к сложным поворотам внешнеполитического и внутреннего свойства, менять на ходу тактические установки при сохранении постоянного вектора движения к обеспечению для населения либерально-демократически х целей.
