тумбочка. Все тот же едва уловимый аромат чувствовался и здесь, но Розмари, казалось, его не замечала.
– Ты думаешь, ванная где-то неподалеку? – спросила она, усаживаясь на кровать Брайана.
Не успел он ответить, как вновь в дверном проеме показалась кособокая фигура Карло, который выразительными гортанными звуками призывал проследовать за ним. Он повел их в глубину коридора, в конце коего обнаружилась дверь. Открыв ее, Карло направил молодых людей внутрь.
Там находилась старинная сидячая ванна. У стены были свалены в кучу кожаные ведра.
Брайан и Розмари корчились от смеха, держась друга за друга, чтобы не рухнуть на пол. Их немой проводник наблюдал за происходящим с явным безразличием. Брайан в конце концов обрел дар речи:
– Задай глупый вопрос – получишь идиотский ответ.
– Я редко ем. – Миссис Браун небольшими глотками пила из стакана минеральную воду, наблюдая за тем, как молодежь налегает на стейк, щедро сдабривая его порциями салата. – В моем возрасте для поддержания пламени в очаге нужно совсем немного топлива – глоток воды, случайный огрызок или несколько завалявшихся крошек.
– Но вы должны есть, – Розмари взглянула на старушку с некоторым беспокойством, – я имею в виду, вам это необходимо.
– Дитя, – миссис Браун кивнула Карло, уже начавшему убирать со стола, – пища – это совсем необязательно только лишь мясо и овощи. Страсть питает душу и кормит тело. Я рекомендую любовь как hors d'ceuvre,[1] ненависть как entree[2] и страх – на десерт.
Розмари с испугом посмотрела на Брайана и отпила глоток воды, чтобы скрыть волнение. Молодой человек решил вернуть разговор к более приземленным темам.
– Мне интересен ваш дом, миссис Браун. Жаль только, что используется лишь малая его часть.
– Я не говорила, что он не используется, дорогуша, – мягко поправила Брайана миссис Браун. – Я сказала, что за пределами этих комнат никто не живет. Ведь есть разница, не так ли?
Карло вернулся с блюдом, на котором горделиво возвышалось розовое бланманже. После долгого, но, как и прежде, ничего не выражающего взгляда на молодых людей он поставил десерт на стол.
– Вы должны извинить Карло, – сказала миссис Браун, разрезая бланманже на части. – Мы давно не принимали гостей, и поэтому он разглядывает то, чего ему не дозволено касаться.
Брайан слегка толкнул Розмари, уставившуюся на бланманже с плохо скрываемым восторгом.
– Миссис Браун, так вы говорите, остальная часть дома необитаема, однако используется? Прошу прощения, но…
– Кто-нибудь живет у тебя в животе? – тихо спросила миссис Браун.
Он было рассмеялся, но, заметив полное отсутствие каких-либо признаков веселья на морщинистом лице миссис Браун, быстро принял серьезный вид.
– Нет, конечно нет.
– Но он используется? – продолжала миссис Браун. Брайан кивнул:
– Естественно. Еще как.
– То же самое происходит с домом. – Она протянула Розмари тарелку с тремя ломтиками бланманже, на что та пролепетала «спасибо». – Видишь ли, чтобы дом был живым организмом, вовсе не обязательно присутствие в нем людей.
Брайан с хмурым видом принял подаваемую ему тарелку с десертом.
– Почему бы и нет? – Пожилая леди, казалось, была удивлена тем, что ее слова вызвали недоверие. – Вы не допускаете того, что дом может жить сам по себе?
Оба энергично замотали головами, и миссис Браун, по-видимому, была удовлетворена таким сердечным согласием.
– В конце концов, что такое коридоры в обычных домах? Кишки. Внутренности, если хотите. А котел, который дает горячую воду? Сердце – что же еще? В том же роде трубы и цистерны, сосредоточенные на чердаке. Они не что иное, как мозг?
– Вы так считаете?
– Да, я так считаю. – Миссис Браун подложила еще один кусочек в тарелку Розмари. – Однако я говорила об обычных домах, но этот дом – необычный, он по-настоящему живет.
– Хотел бы я встретиться с его строителем, – съязвил Брайан, – должно быть, интересный был парень.
– Строитель! – Миссис Браун засмеялась. – Неужели я упомянула что-нибудь о строителе? Мой дорогой мальчик, дом не был построен, он – вырос.
– Глупее не придумаешь! – Розмари высказалась со всей определенностью, усевшись на кровать Брайана.
– Верно, – кивнул Брайан. – Но сама идея очаровательная.
– Да брось ты, как это дом может расти? Отец ему – архитектор, мать ему – строитель. Все это хорошо, – продолжала Розмари, – но эта старая сарделька имела в виду, что чертов дом вырос, словно дерево. Откровенно говоря, меня уже в дрожь от нее бросает. Знаешь что? Мне кажется, она смеется над нами. И еще эти нарезанные ломтики бланманже…
– Дом является продолжением человеческой индивидуальности, – размышлял вслух Брайан, – в начале жизни он невинен как младенец, но пожив на свете некоторое время… – Он сделал паузу. – Дом обретает атмосферу… даже может обзавестись призраками.
