карману.
БОЛЬШИЕ ГОРЕСТИ МАЛЕНЬКИХ СЕРДЕЦ
Адрес получателя: город Беэр-Шева, Шикун далед (Рамбан), 44, Уманской Майе.
Адрес отправителя: Тель-Авив, секретариат премьер-министра государства Израиль.
Дрожащими пальцами Майя Уманская распечатала долгожданный пакет. Пробежала глазами несколько строчек. Бессильно опустила руки.
Почему бухгалтер Уманская, оставившая с двумя дочерьми родной Киев, вынуждена была обратиться лично к госпоже Голде Меир?
Четырехлетняя дочь Майи, и без того не очень-то здоровая, сильно простудилась и опасно заболела. Зная, что олим имеют в течение первых шести месяцев право на льготное лечение, Майя отвезла дочку в госпиталь.
Девочку там оставили. Но шесть дней спустя вызвали мать.
— У вашей дочки заболевание хроническое, заберите ее домой.
Мать обомлела. Куда она может взять больного ребенка? Ведь у нее нет квартиры в самом скромном понимании этого слова. Зима. Погода меняется чуть ли не каждый день: то из пустыни Негев дуют сухие ветры, то моросит холодный дождь. А простуда грозит девочке серьезными осложнениями.
Уманская отказалась забрать больную дочку из госпиталя. Тогда госпитальная администрация вызвала полицейских. И те немедленно выдворили больного ребенка из здания госпиталя.
К кому бы ни обращалась обезумевшая от горя мать, все только разводили руками: хронических больных бесплатно в госпитале не лечат, порядок есть порядок!
Уманская обратилась в кнессет — израильский парламент. Вскоре прибыл ответ, полностью повторявший то, что женщина слышала в местных учреждениях.
Соседки посоветовали Майе:
— Напиши лично Голде Меир! Она не только премьер-министр, но и мать. Она отзовется на твое безвыходное положение, она поможет тебе.
Что ж, мать 'помогла' матери.
Секретариат госпожи Меир известил Уманскую, что госпожа премьер-министр не располагает, к сожалению, возможностями сделать исключение из существующих правил, введение которых вызвано весьма недостаточной еще сетью лечебных учреждений.
В коридорах министерства здравоохранения, куда обращалась Майя Уманская, можно было встретить грустного пожилого мужчину, с отчаянием бросавшегося из одной комнаты в другую. Что же привело его, приехавшего из Венгрии продавца, в министерство?
Продавца с семьей поселили в одном из поселков близ Мертвого моря. Вскоре одновременно заболели двое детей. Врачи определили:
— На детей губительно влияет здешний климат. Им надо жить в более зеленой зоне.
А один из врачей доверительно добавил:
— Честно говоря, сердечно-сосудистой системе ваших детей вообще не подходит климат нашей страны.
Отец обратился с заявлением в иммиграционные органы: либо переселите меня в один из озелененных городов, либо разрешите выехать из Израиля.
Над ним злорадно посмеялись:
— Какой ты умник! Еще до тебя барон Ротшильд говорил, что под наше государство выбрали территорию с неважным климатом. Барон считал, что Израилю лучше было бы расположиться на земле Уганды. Но теперь уж не умничай: если ты приехал в Израиль, то будь любезен жить там, где Израиль находится.
— Мои дети могут стать инвалидами, — взмолился отец.
— А ты закаляй их, — посоветовали ему. — Не надо воспитывать неженок.
Как и Майя Уманская, отец двух больных детей не нашел поддержки и в министерстве здравоохранения…
Многие олим приехали в Израиль с детьми. Большинство родителей, как рассказывает Борис Левит, рассуждали так:
— Дети легко отвыкают и еще легче привыкают. Им будет легко акклиматизироваться.
Оказалось, труднее, нежели взрослым. Но всего труднее детям, родившимся в социалистической стране, свыкнуться с моральным климатом Израиля.
Юра Мамествалов родился 12 апреля 1961 года. И, естественно, он гордится тем, что носит имя первого в мире космонавта, покорившего космическое пространство в день его рождения. Какое отчаяние овладело мальчиком, когда в израильской школе его имя было признано 'нееврейским'! Мальчику предложили выбрать себе другое, истинно еврейское имя, Юра, конечно, отказался. Тогда учительница сказала ему:
— В моем классе ты будешь не Юра, а Юдко. Потрясенный мальчик несколько дней не ходил в школу.
Приблизительно то же самое и по такому же поводу пришлось выдержать и подростку из Львова Юре Ковригару.
Одиннадцатилетним близнецам Игорю и Олегу Кароль из Минска пришлось превратиться в Игала и Эли. Мальчики взволнованно спрашивали взрослых:
— Разве наших имен надо стыдиться?..
Дети, приехавшие из Советской страны, с нескрываемым ужасом глядят на своих сверстников, обучающихся в религиозных школах. Их внешний вид производит зловещее впечатление на ребят. Мальчики обязаны носить черные сюртуки и шляпы. А девочки даже в жару облачены в платья до пят и черные чулки.
Но именно при религиозных школах созданы интернаты. И по материальным соображениям некоторые семьи принуждены отдавать детей в такие школы. Это вызывает отчаянный протест ребят. Когда Рите Шор показалось, что ее пошлют учиться в религиозную школу, с ней случился истерический припадок.
А сколько горьких слез пролили минувшей осенью детишки, привезенные на 'землю отцов' из Советского Закарпатья! Сочтя их родителей наиболее 'податливым материалом', власти срочно создали ульпан — интернат специально для этих детей. В официальном объяснении было сказано, что он создается 'для изучения иврита и иудаизма детьми в возрасте от 6 до 14 лет'. Родителям отданных в религиозную кабалу детей были обещаны кое-какие материальные блага. На широковещательные объявления родители не откликнулись — и тогда по заранее подобранным адресам стали ходить представители раввината в сопровождении вербовщиков из специализированного ульпана. И напуганные дети несколько дней кряду боялись высунуть нос на улицу — вдруг схватят вербовщики да насильно увезут в ненавистный интернат!
Подобные факты показывают, что своих новых граждан религиозные власти Израиля настойчиво пытаются с юных лет отторгнуть от всего человеческого, от полнокровной, содержательной жизни.
О том, какой махровый шовинизм процветает в Израиле, можно судить по тем мучительным унижениям, на которые приходится идти матерям-иноверкам ради того, чтобы их детей считали рожденными от еврейки и признали полноправными израильскими гражданами. Ранее проживавшая в Риге Любовь Гордина встретила в Израиле молодую женщину, вынужденную омывать себя в ритуальной бане при нескольких мужчинах представителях раввината. После этого унизительного ритуала, без проведения которого ее не сочли бы обращенной в иудаизм, женщина поседела.
Откуда бы ни привезли ребят — из Литвы, с Украины, из Грузии, никак не могут они примириться с отсутствием в школьной программе русского языка. И с горьким сожалением, даже со слезами вспоминают оставленные на родине любимые русские книжки.
Мальчик из Ташкента привез с собой в Натанью 'Записки охотника' Тургенева. И началось паломничество к нему малышей, которых, как и его самого, родители лишили родины. Книжку выпрашивали
