несколько не вполне просионистских передач, как активистки 'Егуд габоним' забили тревогу:
— Антисемит! Его надо проучить!
И пытались 'проучить'.
В воинственности девиц сионистского толка я имел возможность наглядно убедиться в Амстердаме.
Там, на улице Иоханнес Ференеерстраат, в доме № 22, разместился добрый десяток сионистских лиг, бюро, регионов. Я заинтересовался, как выглядит этот дом, вернее, комплекс зданий, известный в Амстердаме под названием сионистского центра.
Чем значительней, на взгляд главарей, организация, тем, оказалось, малокалиберней ее вывески. И мне пришлось подойти вплотную к подъезду, чтобы разглядеть некоторые названия. Но тут, как и в Брюсселе, мой блокнот вызвал подозрения двух вышедших из здания девиц. Точнее сказать, одной бойкой шатенки. Вторая — птицеподобная брюнетка — была совершенно безучастна к моему блокноту. Но шатенка потянула подружку за собой и решительно подошла ко мне:
— Вам куда нужно? Можем вас проводить.
— Несмотря на то, что я корреспондент московского журнала?
Короткая пауза на обдумывание. Затем следует ответ:
— Вам надо раньше договориться по гелефону.
— Я звонил. В редакцию 'Ниве Исраэлитисе веекблаад'. — И, заглянув в блокнот, уточнил: — По телефону 23-55-84.
— Говорили с редактором?
— Нет, видимо, с секретаршей.
— И что она вам сказала?
— Посовещавшись с кем-то, она мне ответила: 'Чтоб ты поскорее сгорел. И не в своем 'Огоньке', а в хорошем огне!'
— Правильно сказала, — обрадовалась девица побойчей.
— Можно было еще лучше сказать, — выдавила из себя равнодушная. Произнесено это было, впрочем, не столько для меня, сколько для бойкой подружки — надо было показать, что и она тоже непримирима к идейным противникам.
— Ваши брюссельские единомышленники, пожалуй, охотнее соглашаются беседовать с представителями советской печати, — попытался я поднять свои акции в недобрых глазах юных амстердамских сионисток.
— Ой, вы сильно преувеличиваете, — усомнилась шатенка, завершая наш неожиданный разговор.
РОБЕРУ ДРЕЙФУСУ НАСТОЙЧИВО СОВЕТУЮТ
А может, я действительно преувеличил? Ну, кто в самом деле из именитых сионистских деятелей Бельгии согласился встретиться со мной?
Как кто?! Согласился сам Робер Дрейфус, главный раввин Бельгии, на чьих бланках значится: 'Министерство юстиции, центральный раввинат'. Дрейфуса совершенно не пришлось уговаривать. Он охотно назначил нашу встречу на рю Сю Дюпон, 2.
— Жду советского писателя в четверг, 10 апреля, в шесть часов вечера.
Не без торжества рассказал я об этом брюссельскому журналисту, еще накануне утверждавшему, что видные сионисты не встречаются с корреспондентами не сочувствующей им печати, да еще из социалистических стран.
— И все же Дрейфус отменит встречу, — с прежней уверенностью ответил мне журналист.
— Почему? Никаких религиозных тем касаться я не собираюсь, господин Дрейфус это знает.
— Как раз на религиозные темы он охотно побеседовал бы с вами. А вас, вероятно, интересуют темы сионистские?
— Догадались.
— Догадаются и те, кто настойчиво, весьма настойчиво посоветует главному раввину не беседовать с корреспондентом 'Огонька'.
— Кто же способен посоветовать да еще весьма настойчиво, руководителю главного раввината страны отказаться от собственного добровольного обещания?
— Найдется такой… Будет именно так. Я настолько убежден, что считаю нечестным предлагать вам пари.
Да, пари проиграл бы я.
За час до назначенной встречи от имени Дрейфуса позвонили:
— Господин главный раввин никак не может найти возможность увидеться с писателем из Москвы до конца недели.
Не мог он найти такой возможности и в начале следующей недели.
Вот почему до последней минуты я не верил, что состоится моя беседа с руководителем крупной алмазной фирмы, антверпенским коммерсантом Марселем Брахфельдом.
Никаких официальных постов в сионистских организациях Брахфельд как будто не занимает, но влиянием там пользуется большим. Причина? Не только финансовый вес алмазного промышленника. Признание своего превосходства он завоевал еще и другим: все трое его детей учатся в Израиле. Весьма немаловажное обстоятельство! Ведь богатые сионисты западных стран предпочитают уговаривать еврейскую бедноту, нежели самим переезжать в Израиль или отправлять туда своих близких. Недаром, как только заходит речь о Брахфельде, бельгийские сионисты уважительно говорят:
— Его дочь учится в Иерусалимском университете, а два сына — в аристократическом колледже.
Правда, иные земляки Брахфельда, из тех, кто не торгует алмазами, а гранит их, с иронической улыбкой добавляют:
— Не думайте, тут не один голый патриотизм! Имеются причины и деловые. Пока большинство стран бойкотировало расистский режим Южной Африки, израильские дельцы сумели в значительной мере приручить южноафриканскую алмазную промышленность. А поскольку Брахфельд не последний из бельгийских торговцев алмазами, ему вовсе не мешает иметь своих людей для постоянной связи с израильскими фирмами. Но авторитет среди антверпенских сионистов у него бесспорный!
Антверпенская сионистская организация, замечу, наиболее богатая в Бельгии. Стоило только осенью 1973 года Израилю развязать военные действия на Ближнем Востоке, как из Антверпена туда ушли суда с оружием под флагом… Либерии. Это был результат 'частной благотворительности' антверпенских сионистов, в первую голову алмазных королей.
Так неужели же и Марселю Брахфельду тоже 'настойчиво посоветуют' отказаться от встречи с советским писателем?
Хочу объяснить, почему я так стремился лично побеседовать с несколькими видными деятелями бельгийско-нидерландского сионизма, в том числе с Робером Дрейфусом и Марселем Брахфельдом.
Сионистские публицисты, когда пишут о коммунизме, социализме, советском строе, широко пользуются приемами, в основу которых положено незыблемое убеждение, что при толковании любого положения научного коммунизма и любой приметы советского общества надо исходить исключительно из интересов и выгод еврейского буржуазного национализма.
В Бельгии и Голландии, в этом бастионе международного сионизма, я наглядно убедился еще и в другом: малейшую попытку хоть поверхностно разобраться в нормах советской морали они с избытком подменяют звериной ненавистью к идеям коммунизма, к советскому строю и к тем, кто не хочет изменить своей социалистической Родине.
Неспроста сионисты Бельгии и Голландии с таким упорством осуждают отдельных своих единомышленников, преимущественно из молодых, когда те пытаются хотя бы вскользь коснуться существа идей интернационализма, против которых им предписано так оголтело выступать.
Видимо, таков уж базис любого антисоветского движения. Не случайно один из идеологов и
