– Ну, тоже не глупее Жорыча. Даша – очень вдумчивая девочка. Что было дальше?
– Дальше?! Дальше был полный мрак! Дарий, когда психологиня попросила нарисовать всю семью, в углу где-то нашкрябал каких-то колобков – одного побольше, двоих поменьше, и четыре какие-то говняшки. Над большим он написал: «Дарий Соколов – сын божий», над теми, что поменьше – приписал: «Папа и мама, не боги», а над четырьмя говняшками написал: «Даша – дура, Жорыч – дурак, Георгина – ест и какает, и ещё одна, которая ест и какает, ещё без имени». Чего ты ржёшь?!! – возмутился Сеня, глядя на безудержно хохочущего Северного.
– Ну, и что не так-то? – Всеволод Алексеевич утёр выступившие от смеха слёзы.
– Как что?!! Сейчас ты зарыдаешь по-настоящему! – зашипел на него Сеня и залпом опрокинул в себя следующий стакан, предупредительно наполненный Северным. – Потому что это не вся картинка, намалёванная сыном, блядь, божьим Дарием, мать его, говнюка! На переднем плане этого эпохального, блядь, полотнища было что-то сильно чёрное и горбатое, с головой, похожей на кошачью. Отдалённо. И из этого чернющего, типа, кошака хлестала красной гелевой ручкой, красным фломастером, красным, блядь, карандашом и всем остальным, что на столе валялось приблизительно красного цвета, – кровища! И было написано: «Пума. Ей больно». Чего ты заливаешься, в натуре? У моего сына садистские наклонности, понял? Родители и братья с сёстрами на заднем плане – и значит, ему на них насрать. Никто из членов семьи не держит друг друга за…
– …члены! – выдохнул захлёбывающийся хохотом судмедэксперт.
– …за руки! И значит – всем членам семьи абсолютно насрать на всех членов семьи! Моим детям чуждо малейшее представление о взаимопомощи! – стонал несчастный Сеня, уже готовый биться головой об стену. – А на переднем плане огромных размеров срань господня чёрного цвета, из которой во все стороны хлещет красная, алая, бордовая, малиновая херь, типа, кровь! Дарий у меня… Слушай! – Сеня дрожащими руками вытащил из кармана бумаженцию. – Дарий у меня, зачитываю: «Подавлен, тревожен, легковозбудим, внутренне протестует против накопленных в нём отрицательных эмоций, он поставил себе запрет на слёзы и просьбы, склонен к переоценке себя, со всеми членами семьи у него внутренний конфликт, папа и мама внушают ему сильную тревогу…»
– Да-да, всё понятно. Чёрный цвет, красный цвет, глазки Дарий не умеет во всех подробностях прорисовывать, видать, тыкнул вам на мордах по точечке – и хватит. И правильно, смысл же ясен?
– Ты издеваешься, да?
– Ну что ты! – Северный немного успокоился и закурил. – Я не издеваюсь, просто это действительно умопомрачительно забавно. Ты сказал психологической даме, что постоянно говоришь Дарию, что он самый умный? Что недавно ты ему, к примеру, рассказывал, что любой человек – сын божий. Зная тебя, рассказывал наверняка неуклюже, буквально! – улыбнулся Всеволод Алексеевич. – А главное, рассказал ли ты этой психологической даме, что твой сын нынче читает «Остров доктора Моро» и немного похож на папаню – такой же впечатлительный?
– Нет! Но она ничего такого и не спросила. – Сеня в ярости размахивал руками. – Эта психологиня посмотрела на Дария, как на особо опасного преступника, улыбнулась ему фальшивой улыбкой и нарисовала вокруг пумы что-то типа забора. И сказала: «Не бойся, Дарий! Она никуда не вырвется и не причинит зла твоей семье!» На что Дарий с воплями «Дура, что ты делаешь!!!» схватился за резинку и начал, как умалишённый, стирать этот забор с рисунка, продолжая кричать: «Пусть бежит, может, у неё всё ещё заживёт! Хватит её мучить! Ты что, не понимаешь?!» – а потом разрыдался и убежал. Дашка, милая, тихая Дашка, ворвалась в кухню, сказала психологине нежным, ласковым голосочком: «Что вы сделали моему братику?! Если ему плохо, я вас больно убью!» – и, схватив табуретку, быстро достала с высоких полок конфеты и умчалась, сказав мне: «Это для Дария!» После чего внёсся Жорыч и пнул психологиню по коленке. И швырнул в неё сахарницу.
– О да! – ехидно резюмировал Северный. – Твоим детям чуждо малейшее представление о взаимопомощи! О сеансе группового рисунка речь, я так понимаю, более не шла?
– Не шла. На основании рисунков индивидуальных психологиня пришла к выводам, что Жорыч – гиперактивен, Даша – аутентична, а Дарий агрессивен, тревожен и даже параноидален. Всем им нужна психологическая помощь, а старшему – так даже психиатрическая. – Сеня скомкал заключение психолога и, положив его в пепельницу, подпалил. – Я не могу это показать Леське. Не могу и не хочу! Я должен это уничтожить! Потому что если я покажу это своей жене, то она сперва отобьёт своей головой со всех стен недоотбитую штукатурку, а потом залечит всех детей насмерть! И ещё… Я не могу сказать это своей жене, потому что я, дурак, сказал этой психологине, что мы только что усыновили… Ну, то есть удочерили. А она мне сказала, что будет требовать повторной экспертизы на предмет целесообразности разрешения нам усыновления… Или что-то такое. Но она сказала, что позвонит куда следует!.. – Сеня вцепился руками в волосы.
– Я так и не понял, Сеня, зачем ты это сделал? Особенно в свете того, что «про куда следует» я тебя предупреждал.
– Ну, мне было интересно… – замялся Соколов.
– А ну, в глаза смотреть, правду говорить!!! – рявкнул на друга Всеволод Александрович.
– Ну, я подумал… Вдруг… Ну, они же ходят в детские садики, в школы, а кругом пе… Сексуальные преступники. Вот! Вдруг мои дети вовлечены… Кем-нибудь, а я не знаю!
– Да-а… Заставь дурака богу молиться – он и его достанет! Ты, Семён Петрович, совсем спятил? Кто может знать лучше тебя, что происходит с твоими детьми?! Разговаривай с ними – и всё будешь знать.
– А вдруг они боятся? Кто-то запугал их?
– Ага. Это прямо сразу бросается в глаза. Пугливый Жорыч с сахарницей наперевес.
– А вдруг я плохой отец? Простыни не меняю!.. – Сеня весь затрясся.
– Ты вообще слышишь, что я тебе говорю, мой маленький почти сорокалетний мальчик?! Ну, не плачь, не плачь, иди, папа Сева ваву поцелует! – Северный шутливо чмокнул Соколова в макушку. – Легче?.. Похоже, параноик у нас не Дарий. Хотя, конечно, ненормальность передаётся по наследству… Кстати! Посиди, – внезапно Северный стал серьёзен. – Посиди, выпей, покури. Мне надо сделать один важный звонок. – И, прихватив телефонную трубку, он вышел на лоджию.
Когда он вернулся, Сеня уже немного пришёл в себя и наворачивал из своего персонального тазика пельмени. Несколько лет назад Северный, предпочитавший куда меньшие порции куда более здоровой и вкусной пищи, купил специально для Соколова эту фаянсовую развесёлую миску.
– Ты правда думаешь, что ничего серьёзного? – заглотив очередную порцию, поднял на него щенячий взгляд Соколов.
– Разумеется. Твои дети любят и вас, и друг друга. А то, что вы все немного безумны, – так то бывает. Главное, чтобы безумие было контролируемое. Но если ты беспокоишься, то можно ещё раз посетить психолога. Но хорошего. Не из серии «Туроператор «Фобос и Деймос» предоставит психолога в детские клубы Египта» и не из центра «Ваша семья – наша забота!», а нормального, хорошего, вдумчивого специалиста. Не выносящего психологические «приговоры» на основании одноразовых рисунков и поверхностно-стандартных тестов.
– Она сказала, что достаточно понаблюдала…
– Так, больше ни слова про ту профаншу, которую ты вызвал на дом. Вот тебе телефон грамотного мужика, – Северный вырвал лист из лежащего на столе блокнота, – он работает в департаменте судебно- психологических экспертиз, сошлёшься на меня – не откажет…
– Ой, зачем же мне судебно-психологическая…
– Затем! Затем, что вызванная тобою на дом «из чистого любопытства» психологиня уже, поди, позвонила «куда следует». А грамотный мужик как раз занимается в том числе психологической экспертизой детско-родительских отношений по делам о месте проживания ребёнка, участии в воспитании, целесообразности усыновления и прочим таким… по предписанию суда! – завершил Северный «страшным» голосом после паузы.
Сеня аж ложку в тазик с пельменями уронил.
– Как так по предписанию суда? Почему по предписанию суда? Я столько бабок вкатал, чтобы процесс усыновления… Тьфу ты!.. удочерения был сильно ускорен! Я хочу эту девочку!!!
– Тсс! Тихо! Не разбрасывайся словосочетанием «Я хочу эту девочку» в наши очередные смутные времена. Забудь про предписание суда. Грамотный мужик грамотно проведёт экспертизу, потому как… –
