Отойти в сторону и посмотреть

этом – и ты была отчасти права – таился расчёт. Расчёт на то, что ты проявишь готовность пойти на всё, только бы изменить, не допустить. За те минуты ты научилась большему, чем я за многие годы.

Тогда на скале… Я знаю, что это до сих пор остаётся для тебя тайной памяти. Так вот. Тогда, на скале, всё и началось. Тогда я ещё была тобой. Но тогда же ты перестала быть мной. Там – когда бездумно, на пределе возможностей, вышла на «полку»…

Я всё ещё думаю, что тогда, наблюдая себя со стороны, и зная, что ничего не выйдет, я так хотела, чтобы у меня получилось. Неужели мои мысли и моё желание изменили всё? Когда ты оказалась на вершине, я поняла, что ещё не всё знаю об этом мире. Хотя, поверь, мне и тогда уже казалось, что больше знать невозможно. Ведь я могла наблюдать себя внутри времени. Некоего «прошлого». Но оказалось, что всё это тоже может меняться!.. Вот тогда и зародился план.

Но вещество – странная вещь. Ха-ха! Обожаю тавтологию! То оно инертно, то быстродействие его даже сравнить не с чем… Короче, что-то изменилось после того, как ты перестала быть мной. Уж и не знаю – слишком медленно происходили эти изменения или слишком быстро, но я вдруг поняла, что тебе не выбраться оттуда… живой. Хорошо, что я была не одна. Теперь ты уже догадываешься – с кем? Да-да. С моим пернатым монстром. Кстати, его зовут Арх. Мне пришлось доверить ему себя… То есть уже тебя. Я сама не могла быть рядом с тобой. По причинам, о которых ты теперь, вероятно, тоже догадываешься, – любое вещество имеет свои пространственные структуры. Нам нельзя было пересекаться. Буквально. Когда-то единая структура вещества навсегда оставила на нас свой след. Если условно называть эти структуры полями, то, смешайся они – и последствия были бы непредсказуемы. Впрочем, как всегда! Ха! Жизнь забавная штука, не правда ли?.. Извини, я отвлеклась. Так вот. Он и подхватил тебя, когда ты сорвалась – или должна была сорваться – не важно. Но манипуляции с веществом – штука затейливая. Так что то время тоже прошло мимо тебя. Поэтому ты и не помнишь ничего. Но это не значит, что ты не знаешь. Знаешь. И вспомнишь. Это не составит труда, когда «течение времени» станет для тебя не просто избитым выражением, а реальностью. И, следовательно, – жизненной необходимостью. Хотя на самом деле ты это уже и так знаешь, интуитивно. Ощущаешь в себе.

Арх тоже стал «жертвой манипуляции», если можно так выразиться. А то как ты себе это представляешь – чудовище с размахом крыльев метров двадцать присаживается в садик перед домом, держа в клювике юную амазонку, так что ли?..

В общем, денёк у всех нас выдался не из лёгких.

С тех пор я приглядывала за тобой, по мере сил. Что ещё за коллизии выкинет мир, в котором я оказалась в новом для себя качестве? Я чувствовала себя безумно счастливой и в то же время жутко боялась. Ещё не отдавая себе отчёт в собственных переживаниях, не формулируя для себя происходящего, я носилась с тобой, как курица с яйцом, стараясь уберечь, поддержать, направить… Один только потерянный прабабкин крестик скольких нервов стоил! Как я тогда расстроилась! Но мне посчастливилось уговорить дух старого источника помочь тебе. Я спела ему песню, и он растрогался. Потом ругался, что вот уже лет двести никто не поёт ему песен. И некому послушать, как поёт он сам. Пришлось выслушать его песни. Он пел их мне целую неделю, не замолкая. Видно, натерпелся, бедолага, в одиночестве. А когда я пообещала изредка навещать его, готов был отнести тебе потерянную вещицу прямо в спальник и повязать на шею. Еле удержала. Потом мы придумали, как всё обставить, чтобы повеселить и тебя, и себя. Забавно, да? И я научилась петь. Ну, то есть не научилась, а… запела. Так будет правильнее сказать. И теперь более или менее связно могу объяснить тебе, что нужно сделать, чтобы выйти.

Для мыслящего человека ведь более чем очевидно, что для того, чтобы отправиться на поиски иного, необходимо оставить это. И в этом, и в ином мы всё равно подразумеваем для себя нечто, что принято называть смыслом. А для нас – говорящих двуногих млекопитающих – смысл прячется в словах. Многие преуспевали. Киплинг, например. У Лема были неплохие попытки. Но они ставили перед собой другие цели.

Так что ты должна найти СЛОВО. Любимое слово.

Не в смысле «мама-папа», «дружба-любовь», нет. Всё это сначала – понятия. А потом уже слова. И они – не всегда то, что обозначают. Или что должны обозначать. Я же говорю о слове, которое тебе просто приятно произносить. И только. Может быть, что-то из детства… Да. Скорее всего, оттуда. Это слово может быть со смыслом. А может, и нет. Не в этом дело. А в том, что оно в любом случае без ассоциаций. Они, видимо, бессмысленны. Это слово-символ. Слово-картинка. Слово-всплеск. Но оно – ключ. Ключик… Даже не так! Это слово – проводник. Лоцман. Оно проведёт тебя через что-то, минуя привычное устойчивое. Проведёт куда-то. Где нет ассоциаций, типов. Где нет системы. Где только жизнь. Без комментариев, описаний и принадлежностей. Как биение сердца, как ветер.

Но помни. Оно всего лишь проводник. Оно идёт, и ты идёшь за ним. След в след. Когда дело сделано – оно просто останавливается. Ты должна понять и не ждать большего. Попрощайся с ним, как с верным помощником, и отпусти…

Что это за слово? Не знаю. Но ты знаешь. Может быть, обычное слово, а может – придуманное. А может, просто набор букв, который звучит как клич. Или как песня. И таких слов, возможно, найдётся несколько. Но договориться ты должна с одним. С каким? Сама поймёшь. Что тебе больше по душе? Так всегда с проводниками. Один пьющий, но надёжный. Другой – дремучий, как сказочный лес, но кладезь мудрости и житейского опыта. Третий – болтлив без меры, но в деле по быстроте реакций ему нет равных… Что тебе ближе? Плоские лепёшки для «блинчиков», «куриный бог», похожий на сердечко, мутно-белые кварцевые шарики, пейзажи яшмовых нитей или просто перелопачивать тонны гальки на пляже? Я не знаю. А и знала бы – не сказала. Твоё – только твоё. Что было – включая то, что стало, – прошло. Теперь – ТОЛЬКО ТВОЁ!

Когда слово найдено – иди с ним. Произноси его. Когда нюхаешь ландыш в лесу. Когда ешь яичницу на завтрак. Когда нежишься на волне или слушаешь, как Макс с отцом стучат фигурами по доске. Когда пьёшь холодное молодое вино душной ночью или мечтаешь полететь к звёздам… Произноси. Про себя и вслух. Как когда захочется. Уговори его. Тогда оно переведёт тебя через мнимую границу. Переведёт – и оставит. Ибо в этом его единственное умение.

И вот здесь главное – не мешкать. Потому что, хочешь ты или нет, но ты тут же начнёшь возвращаться. Невидимая паутина потянет тебя назад. Чтобы избавиться от неё, ты должна сделать ДВИЖЕНЬЕ. Но, как и со СЛОВОМ, – это должно быть ТВОЁ движенье. Люди ведь по-разному освобождаются от паутины? Кто нервно размахивает руками. Кто, морщась, мотает головой. Кто уклоняется, подныривает, обходит… Миллионы, казалось бы, похожих вариантов. Но любое движенье уникально. И среди них ты должна найти СВОЁ. Которое просто любишь. Которое хотелось бы совершать всегда. Которое не просто танец. Оно – его квинтэссенция для тебя. Оно пробуждает мысль и усмиряет её. Оно в твоей власти, но и само властно над тобой. Это освобождающее движенье. Сделай его. Станцуй. Там, куда приведёт тебя любимое слово, – это будет не трудно. Мысли и чувства в привычном смысле там не работают. Тебе не придётся отвечать на вопросы разума «куда?», «зачем?» и «как?». Ты не сможешь поддаться удручающим сомнениям или обессиливающей эйфории. Одного желания будет достаточно, чтобы ВСПОМНИТЬ и СОВЕРШИТЬ своё движенье.

Тебе покажется, что оно как будто не имеет отношения к телу. Это правда. Ведь оно и призвано скинуть с тебя паутину этого «как будто». Нити условных связей, тени иллюзорных движений… Называй как хочешь.

Согласись, если есть буквы, почему бы не составить из них слово. И не спеть его. В тот момент, когда ты поёшь слово, где-то зарождается жизнь. А может быть, даже новое существо, привлечённое в мир твоим пением, вдруг обнаруживает себя бредущим по тропке меж двух бирюзовых холмов. Просто иди за ним. Иди и пой. Иди до тех пор, пока не увидишь, что смысл покинул это простое движенье жизни. Существо окрепло, и ты можешь больше не поддерживать его своим голосом. Замолчи и отпусти его. Ты уже там, где нет направлений. И поэтому тебе вновь придётся учиться двигаться. Ибо ты, привыкшая к миру, в котором всегда есть направления, – сейчас младенец, не знающий, что для чего. А чтобы чему-нибудь научиться, ты должна сделать первый шаг. Не буквально, конечно. Как и любимое слово, первое движенье само потянет тебя за собой. Танцуй, моя девочка. Но не увлекайся на