Кроме того, более десяти «казачьих полков» было сформировано на Украине из числа военнопленных, бывших или назвавших себя казаками. В итоге к весне 1943 г. в составе вермахта воевало более 20 казачьих полков общей численностью порядка 30 тысяч человек. Кроме этих, достаточно крупных, формирований создавались разведывательно-диверсионные казачьи сотни. Так, в мае 1942 г. в 17-й полевой армии вермахта был издан приказ о создании при каждом армейском корпусе по одной казачьей сотне и еще двух сотен — при штабе армии. В июне того же 1942 г., после окружения и разгрома советских войск под Харьковом, в полосе наступления 40-го танкового корпуса вермахта скопилось такое количество пленных, что для их конвоирования по приказу командира корпуса генерала Швеппенбурга из числа тех же пленных был экстренно сформирован и вооружен казачий дивизион численностью 340 человек. Своя казачья сотня появилась в сентябре 1942 г. даже в составе 8-й итальянской армии, позднее разгромленной под Сталинградом.
Весной 1943 года, после участившихся случаев дезертирства и перехода целых подразделений казачьих частей на сторону партизан, большинство казачьих формирований были выведены в Польшу, где на их базе в июле 1943 г. была создана «1-я казачья кавдивизия вермахта». Правда, командовал ею немецкий полковник фон Паннвиц, да и каждый четвертый «казак» в этой 18-тысячной дивизии был немцем. Дивизия отправилась в Югославию для борьбы против партизан Тито. Наконец, в феврале 1945 г. началось развертывание 15-й казачьего корпуса СС численностью 25 тыс. человек. Созванный по инициативе Кононова «всеказачий круг» избрал Паннвица «походным атаманом» и принял решение о переходе корпуса в состав мертворожденной «армии» генерала Власова... [119, 155]
Весьма многочисленными были (как и следовало ожидать) «русские» формирования. Уже в марте 1942 г. в поселке Осинторф (между Оршей и Смоленском) началось формирование так называемой «русской народной национальной армии» (правда, по своей численности эта «армия» так и не дотянула до стандартной стрелковой дивизии). Первоначально командирами в РННА были офицеры из «белой эмиграции», затем, в сентябре 1942 г., немцы назначили командующим полковника Красной Армии В.И. Боярского — бывшего начштаба 31-го стрелкового корпуса (это тот самый корпус, который в июне 1941 г. должен был укрепить оборону 5-й армии на Луцком направлении, о чем мы многократно упоминали в части 3). Начальником «организационно-пропагандистского отдела» РННА стал бригадный комиссар (!), бывший член Военного совета 32-й армии Жиленков. В ноябре 1942 г., после многочисленных случаев перехода бойцов РННА к партизанам, эта «армия» была переодета в немецкую форму и переформирована в 700-й «добровольческий» полк вермахта [119].
Все в том же марте 1942 г. в лагере военнопленных под Сувалками (Польша) под руководством «кураторов» из СД создается «национальная партия русского народа», в дальнейшем переименованная в «боевой союз русских националистов». При этой «партии» под командованием бывшего подполковника Красной Армии, бывшего начштаба 229-й стрелковой дивизии В. Гиля (взявшего себе псевдоним «Родионов») была сформирована воинская часть «Дружина», численностью 500 человек. Начальником контрразведки у Гиля служил бывший генерал-майор Красной Армии П. Богданов. В мае 1943 г. «Дружина», численность которой, по разным данным, составляла от 3 до 7 тыс. человек, была переформирована в «1-ю русскую национальную бригаду СС». Новоявленных «эсэсовцев» немцы снабжали французским коньяком, шоколадом, бразильским кофе. Обильную жратву «бригада» отрабатывала карательными операциями в партизанских районах Белоруссии. Тем временем фронт войны покатился на запад, и Гиль решил еще раз сменить хозяев. Получив от агентов НКВД обещание полной амнистии, «дружинники» 16 августа 1943 г. перебили немецких офицеров, загрузили в самолет и отправили в Москву генерала Богданова и других, особо ретивых, пособников оккупантов. Бригада СС была переименована в «1-ю антифашистскую партизанскую бригаду», которая в дальнейшем активно и успешно сражалась против немцев в полоцко- лепельской партизанской зоне. Некоторые авторы утверждают, что Гиля принял в Москве сам Сталин, который лично вручил ему орден Красной Звезды [154, 155, 158].
Наиболее заметным, поистине уникальным явлением в истории массового сотрудничества с оккупантами стала «республика Локоть» и ее «русская освободительная народная армия» (РОНА).
Локоть — это небольшой поселок, затерянный в лесах в 80 км южнее Брянска. В первых числах октября 1941 г. в этих местах происходила одна из самых успешных операций вермахта — бросок танковой армии Гудериана от «киевского мешка» через Орел на Мценск и Тулу. Обгоняя стремительно наступающие немецкие танковые дивизии, из Орла и Брянска стремительно разбегалось партийное, военное, энкавэдэшное и всякое прочее начальство. На несколько дней — до подхода пехотных частей вермахта, отставших на 150—200 км от танкистов Гудериана — на огромной территории двух областей воцарилась полная анархия. Толпы мародеров грабили магазины, непонятные вооруженные люди в шинелях со споротыми погонами отбирали у крестьян продукты, быстро, просто и беспощадно разрешались старые споры, самые дальновидные начинали составлять списки соседей-евреев...
Одним словом — все было как везде. В этой обстановке два инженера (оба из красноармейцев- добровольцев 1918 года, оба «выдвиженцы» 20-х и репрессированные «вредители» 30-х годов), Б. Каминский и К. Воскобойник, создали в Локте «народную милицию», численность которой к 16 октября выросла до 200 человек, вооруженных советскими винтовками. И в этом еще не было ничего уникального — подобные отряды самообороны стихийно создавались во многих деревнях и поселках. Ключевую роль в дальнейшем развитии событий сыграл командующий 2-й полевой армией вермахта (в конце декабря 1941 г. сменивший Гудериана на посту командующего 2-й танковой армией) генерал-полковник Р. Шмидт. Вопреки руководящим установкам большого берлинского начальства о недопустимости заигрывания со «славянскими недочеловеками», Шмидт мудро рассудил, что ему, по большому счету, все равно — кто, под каким знаменем и в какой форме обеспечит спокойствие и защиту тыловых коммуникаций его армии от советских партизан.
Опуская за недостатком времени описание самого процесса формирования «локотской республики», перейдем сразу к результату. К лету 1942 г. в состав «локотского округа самоуправления» входило 8 районов Брянской и Орловской областей с населением 600 тысяч (по другим источникам — до 1 миллиона) человек. Немногим меньше суверенной Эстонии. Немецкие войска (за исключением групп связи и разведывательных подразделений) с территории округа были выведены. Локоть приобрел все признаки государства. Было свое правительство, своя правящая партия («народная социалистическая партия России»), свой «государственный банк», свой «любимый вождь» — обер-бургомистр Каминский, свой погибший герой — убитый 8 января 1941 г. в бою с партизанами Воскобойник (его именем был назван драмтеатр, да и сам Локоть был переименован в «Воскобойник»). Регулярно взимались налоги (в целом значительно меньшие, чем на других оккупированных территориях), под контролем «планово-экономического отдела» работала финансовая система (со старыми советскими дензнаками). Была создана многоуровневая судебная система и своя окружная тюрьма, в которой обязанности палача исполняла некая «Тонька-пулеметчица», расстреливавшая осужденных из станкового пулемета «максим». Нельзя обойти молчанием и такой феноменальный эпизод, как публичная казнь на городской площади Локтя двух немецких (!) военнослужащих, уличенных в убийстве и грабеже. В округе функционировало 9 больниц и 37 сельских медпунктов, работало 345 школ, были открыты детские дома для сирот и дом престарелых в г. Дмитровске. На первых порах только портреты Гитлера да оголтелая антисемитская пропаганда в окружной газете «Голос народа» несколько нарушали благостную картину жизни этого «свободного края».
Увы, на поле грандиозной схватки двух тоталитарных диктатур не было места для «нейтральной полосы». С первых же дней своего существования эта «мужицкая республика без Советов и коммунистов» стала объектом дикой ярости органов НКВД, под контролем которых находились партизанские отряды Брянщины. Нападения на села округа, да и на сам Локоть, следовали одно за другим. Для борьбы с партизанами «народная милиция» была преобразована в многотысячную «русскую освободительную народную армию». Весной 1943 г. РОНА состояла из пяти стрелковых полков, зенитного и автобронетанкового батальона, на вооружении которого были брошенные при отступлении Красной Армии танки, включая 2 тяжелых KB и четыре Т-34. Для укомплектования «армии» Каминский уже осенью 1942 г. перешел от набора добровольцев к принудительной мобилизации. В течение полутора лет на территории «локотского округа» шла самая настоящая гражданская война, со всеми своими страшными приметами: отсутствием фронта и тыла, постоянными переходами «от белых к красным» и наоборот, а самое главное — чудовищными массовыми зверствами с обеих сторон. Не только локотская газета «Голос народа», но и секретные сводки командования войск охраны тыла немецкой группы армий «Центр» фиксируют
