речь идет о письме Чехова к Вишневскому от 23 марта 1901 г. (см. т. 9 Писем).
Что я застану у вас в театре? ~ «Михаила Крамера»? «Дикой утки»? — О репертуаре Художественного театра на театральный сезон 1901–1902 гг. сообщалось в «Ялтинском листке» (1901, № 71, 19 августа): «Художественно-Общедоступный театр, начинающий свой зимний сезон 19-го сентября, ставит для открытия пьесу А. П. Чехова „Три сестры“. Из новинок здесь пойдут „Михаил Крамер“ Г. Гауптмана, в переводе Я. А. Фейгина, и „Дикая утка“ Г. Ибсена, в переводе г. Саблина. Из русских пойдет новая пьеса В. И. Немировича-Данченко». В письме от 24 апреля Книппер сообщала: «В театре не бываю, репетируют „Утку“ и „Крамера“, — я свободна» (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 395). Драма Г. Гауптмана «Михаил Крамер», в переводе Я. А. Фейгина, в апреле 1901 г. была послана Чеховым в Таганрогскую библиотеку. Туда же была послана книга Фейгина «Генрик Ибсен».
…написать для Худож<ественного> театра 4-актный водевиль или комедию. — Вероятно, уже в это время Чеховым был задуман «Вишневый сад».
3365. И. П. ЧЕХОВУ
22 апреля 1901 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XIX, стр. 76.
Открытка. Год определяется по почтовым штемпелям: Ялта. 22 IV. 1901; Москва. 26 IV. 1901.
Соне и Володе — С. В. и В. И. Чеховым.
3366. И. Л. ЛЕОНТЬЕВУ (ЩЕГЛОВУ)
23 апреля 1901 г.
Печатается по автографу (ИРЛИ). Впервые опубликовано: Новые письма, стр. 45–46.
Открытка.
Ответ на письмо И. Л. Леонтьева от 17 апреля 1901 г.; Леонтьев ответил 24 апреля (ГБЛ).
…в Ялте я пробуду до 5 мая… — Ответ на запрос Леонтьева: «Бесконечно в долгу перед Вами, о дорогой Антуан!!! Думал о Вашем товарищеском прошлогоднем отклике не день и не два, а целый год и хотел бы знать теперь — до коих пор Вы в Ялте, чтобы побеседовать с Вами обстоятельно, до гастролей труппы Станиславского в СПб. — включительно… Будьте великодушны и еще раз откликнитесь».
…проеду в Москву. — Чехов приехал в Москву 11 мая 1901 г.
А давно я не был в Питере. — Леонтьев ответил: «Семь строк Вашей „открытки“, дорогой Антуан, точно живой водой меня спрыснули!! В особенности же заставила сильно затрепыхаться мое щеглиное сердце последняя приписка: „А давно я не был в Питере!“ В самом деле, чего бы Вам не побывать здесь и нынешним маем, хотя бы с соблюдением самого строгого инкогнито? Сегодня, например, так жарко… хоть впору крымскому летнему дню! И сегодня как раз — легко сказать! — ровно 4 года, как мы не виделись… (После моего наезда в Мелихово и великодушного похищения от Вас доктора, забывшего пальто.)
За 4 года много воды, однако, утекло, и я переменился во многом и ко многим, сохраняя неизменную нежную привязанность к Вам, к жене моей Анисье Тимофеевне и… к литературе. Ой, не грех бы заглянуть на Серпуховскую <…> и навестить старика Щеглова!»
3367. О. Л. КНИППЕР
24 апреля 1901 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 114–115.
Год устанавливается по письмам О. Л. Книппер от 18 и 19 апреля 1901 г. (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 382–384 и 385–386), на которые отвечает Чехов.
Вчера был у меня Немирович ~ сильно хочет писать. — В недошедшем до нас письме Чехова к Немировичу-Данченко от 28 марта 1901 г. содержалось приглашение посетить Ялту. Немирович-Данченко отвечал: «Ты пишешь, что охотно арестовал бы меня на два месяца. Я и сам охотно „арестовался“ бы. Да ничего не поделаешь! Придется на неделю съездить в Москву и весь май пробыть там. А писать так хочется! Да и необходимо, для театра же необходимо. Планы мои таковы. В пятницу уеду в Москву, всю Фомину неделю пробуду там, чтобы завести машину. После Фоминой уеду на две недели. Должно быть, в Ялту. После Фоминой там уже не будет столько знакомых, и мне никто не будет говорить: „Ах, какой замечательный ваш театр… И знаете, это новые пути!“ На май опять в Москву. Июнь — в деревню, июль — шляться (если кончу пьесу). Жаль, что эти дни не удастся повидаться с тобой» (ГБЛ; Ежегодник МХТ, 1944, стр. 138–139). О скором отъезде Немировича-Данченко в Ялту сообщала Книппер в письме от 17 апреля (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 381). О работе Немировича-Данченко над пьесой см. примечания к письму 3461*.
Куприн сидит у нас целый день, только ночует у себя. — В апреле 1901 г. Куприн находился в Ялте и работал в доме Чехова над рассказом «В цирке». «Один начинающий писатель, — вспоминал Куприн, имея в виду самого себя, — приехал в Ялту и остановился где-то за Ауткой, на окраине города, наняв комнатушку в шумной и многочисленной греческой семье. Как-то он пожаловался Чехову, что в такой обстановке трудно писать, — и вот Чехов настоял на том, чтобы писатель непременно приходил к нему с утра и занимался у него внизу, рядом со столовой. „Вы будете внизу писать, а я вверху, — говорил он со своей очаровательной улыбкой. — И обедать будете также у меня. А когда кончите, непременно прочтите мне, или, если уедете, пришлите хотя бы в корректуре“» (А. И. Куприн. Памяти Чехова. — В кн.: А. И. Куприн. Собр. соч. в девяти томах, т. 9. М., 1964, стр. 424–425). В письме от 18 апреля Книппер спрашивала: «Как поживает Миров, Куприн? Последний не надоедает тебе? Кланяйся обоим от меня».
Бунин в Одессе. — В первой половине апреля Бунин вместе с Книппер и М. П. Чеховой гостили у Чехова. В письме к М. П. Чеховой от 28 апреля 1901 г. из Лукьяново Бунин вспоминал о пребывании в Ялте: «В Ялте вы все что-то были не в духе, и, по правде сказать, мне жаль чего-то — эти полторы недели могли пройти лучше. Все же я опять с большой любовью вспоминаю Ялту и Вас, и Книпшиц, и „Антошу“, и всё, и вся <…> Как здоровье Ант. Павл. и где он и сколько пробудет в Москве, если он уже в Москве? Я в родном гнезде. Чувствую себя недурно. Ледяная, но светлая погода. Пишу много стихов — иногда хороших» (ГБЛ).
Вышел в Москве сборник «Северные цветы», там есть мой рассказ «Ночью». — См. примечания к письму 3364*.
О Чалеевой я спрашивал у Бородулина… — В письме от 19 апреля Книппер просила Чехова: «…попроси доктора Бородулина, чтобы он тебе рассказал подробнее о состоянии здоровья Варвары Ив. Чалеевой. Меня об этом очень просит ее самый близкий друг — Муратова, которая теперь поступила к нам в театр. Она сама хотела ехать к Чалеевой, но дирекция не дает ей отпуск. Она за нее беспокоится. У Чалеевой нет ни одной родной души, кроме сумасбродной сестренки, которая собственно и была причиной ухудшения здоровья Варвары Ивановны. Тебе эта просьба не неприятна? Не трудно исполнить? Напиши мне сейчас же ответ».
В Звенигороде ~ я работал там в больнице когда-то. — Книппер сообщала о своем желании, «как только зазеленеет», съездить с М. П. Чеховой, Е. В. Борнгаупт и дядей Сашей в Звенигород. «С тобой я тоже туда поеду». В Звенигороде Чехов работал летом 1884 г., заменяя ушедшего в отпуск звенигородского земского врача.
Ты пишешь, чтобы я привез с собой документы для венчания. — 19 апреля Книппер писала: «Чувствую, что жизнь уходит, а я как будто не жила, ничего не сделала в жизни, мало схватила, мало или, скорее, не поняла жизни, и что самого главного,
