— Именно так. Потому что иначе вас трону я и все силы синоби-но микото дома Рива. Тяжелого оружия в самом доме нет, а ваши кидо выдержат несколько попаданий из пушки. Наша задача — прорваться внутрь. Там пойдут в ход импульсники и флорды.
— Нейгал тоже будет в кидо.
— Хорошо, в Нейгала разрешаю стрелять из плазменника. Тебе, — он показал на Джунэ Коюгу. Женщина улыбнулась и кивнула. Она славилась своей меткой и хладнокровной стрельбой, и Моро мог не бояться, что под пулями она запаникует и начнет жечь кого попало.
— Не забывайте, нужно захватить как можно больше живых, — в сотый раз сказал Моро.
«Да задрал уже!» — подумал Джориан.
Наконец, одно из солнц — Джориан толком не помнил, Анат или Акхат, — вывалилось из разрыва в облаках и бухнулось за горизонт. А потом и второе соскользнуло туда же — только облака вдоль гладкой равнины замерзшего моря подернулись ржавым.
— Пора, — сказал Моро. И в сумраке, в метели штурмовой отряд двинулся к темной, молчаливой громаде манора.
Не подходя на расстояние прицельного выстрела, отряд залег за уступами камней. Джориан и Моро начали делать свою часть работы: жахнули «василисками» из подствольных гранатометов.
Началось!
Это был ужас — тот, что швыряет взрослого человека в самые темные глубины бессознательного; ужас безотчетный, подавляющий, тот, который называют «животным» — наверное, потому, что это страх гнездится в животе, в самых кишках, которые и связывает в узел своей промороженной лапой.
Дик знал, что это «василиски» — инфразвуковые гранаты, используемые при абордажах. Они не предназначены для убийства — разве что выстрелить кому-то прямо в лоб — они созданы, чтобы повергать противника именно в такой, животный ужас, извести его этой мукой, измучить и измотать перед боем… Дик знал это, и от знания легче не становилось.
Нейгал привалился к опорному столбу галереи, сжимая ружье как глотку злейшего врага. Та часть его лица, что видна была сквозь забрало, поблескивала от пота. Кидо не спасал от инфразвука. От него вообще ничто не спасало. Трое боевых морлоков задышали сильно и шумно, сквозь стиснутые зубы, словно выполняли ката. Динго испустил нечто среднее между воем и ревом, и находящиеся на сморовой тэка — Сет-Карл и Актеон — словно сорвались за ним: Актеон закричал, громко жалуясь Богу на нихонском, а Сет в рыданиях скорчился на своем месте, возле коробки с обоймами. Юноша понял, что еще несколько секунд — и он сам начнет выть от невыносимой тоски. Ярость отступила куда-то в беспорядке, оставляя за собой кровавые следы и ошметки кожи — но Дик успел ухватить ее за хвост и вытащить наружу. Она была еще маленькой и слабой — но он попытался оседлать ее и пришпорить.
— Встать! — заорал он на тэка, и сам вскочил со своего места стрелка. — Встать сейчас же, вы же люди, не смейте так валяться!
Он начал поднимать Сета, ухватив его за подмышки и, наверное, наделал бы еще много глупостей, если бы Нейгал, заревев медведем, не кинулся на него и не притер своей мощной, забранной в сталь и полимерные мышцы грудью к стене.
— Это не страх, парень! — крикнул он. — Это паршивый инфразвук, который кончится через две минуты! И ты это перетерпишь, или я тебе голову снесу! А ну, повторяй за мной! — и он заорал совершенно непристойную армейскую речевку. Каждая строчка повторялась два раза, и Дик орал вслед за Нейгалом, и морлоки орали с ними вместе, пока всех не отпустило.
— К оружию! — Нейгал бросился к своей «бойнице». — Сейчас они начнут!
Дик чувствовал себя выжатым — сердце колотилось, ноги были ватными. Он не знал, сумеет ли попасть хоть в кого-то — так дрожали руки.
— Вы, — Нейгал обратился к Рэю, державшему Динго за ошейник и к Тени-Давиду, — Вам пора.
Те кивнули и побежали к лестнице, ведущей на крышу. У обоих было несложное оборудование для скоростного подъема на клифф и широкие плащи-«зеркалки», которые скроют их от сканеров тепла. Для Динго тоже выкроили нечто вроде такого плаща. Он был слегка недоволен обновкой, но до начала штурма не выражал этого ничем, кроме сильного почесывания. С началом же штурма ему стало не до того.
— Идут! — крикнул Призрак-Ионатан. Действительно, снежная темнота внизу зашевелилась. Дик включил инфракрасный фильтр и увидел их — четыре фигуры в полном кидо, несущие что-то вроде портативной пушечки.
Ярость его встряхнулась и встала на дыбы: темно-зеленые силуэты в кидо были тем самыми, что он ненавидел, воображая себе бойца дома Рива. Правда, на этих отсутствовали «крылья феникса», но это уже было неважно. Дрожь в руках юноши исчезла, он прицелился и выстрелил.
Плазменный сгусток разлетелся о силовое поле, на секунду сделав его видимым. Дик выругался. Он и не ожидал, конечно, что защиту пробьет первый же выстрел или что ее вовсе не будет. Но сейчас, увидев, как легко поле поглотило заряд, способный уничтожить его самого вмсте с его легким доспехом, он понял, насколько мал боезапас.
Сожаления заняли какой-то миг — а потом Дик ударил очередью. Нейгал стрелял из винтовки разрывными, и имено его снаряд пробил защиту первым — один вражеский боец опрокинулся, пуля выбила коленный сустав в его кидо. Агрегат, который несли все четверо, упал на него — рядом идущий не сумел удержать, и все сбились в беспорядочную кучу, которую Дик, призрак и Нейгал принялись осыпать пулями и поливать плазмой.
На их огонь последовал ответ откуда-то из-за выступа скал: вихрь таких же, как у Нейгала, взрывных пуль, прошелся по бронестеклу над их головами, и оно не выдержало, сначала пошло трещинами, а потом лавиной обрушилось на головы защитников, засыпав их примерно тремя центнерами мелких, похожих на необработанные алмазы, зерен.
— Ах вы каской драться! — прорычал Нейгал, выбираясь из-под стеклянного сугроба и выпуская последние две пули по отходящим бойцам штурмовой команды, которые успели разобраться, где чьи ноги и подхватить агрегат. Дик высадил в них еще очередь — но слишком короткую: кончилась кассета.
Сет-Карл заменил ее.
— Сейчас снова пустят в ход «василиски» — Нейгал сунул ружье выползающему из коридора Сету, и тот начал перезаряжать. Дик хотел оставить пока свою обойму, расстрелянную только чуть больше, чем наполовину, но увидел, что Призрак отдает свою и забирает у Сета полную, и сам поступил так же. Правильно: в следующей стычке недостача патронов в обойме может оказаться роковой, а так — Сет и Актеон дозарядят их до конца…
— Пой, — велел ему Нейгал.
— Что? — не понял Дик.
— Да что угодно, хоть псалом, лишь бы слова повторялись и музыка была живой!
Дик растерялся. Он мало знал таких песен на астролате — больше на нихонском и аллеманском. Но тут с троекратным звонким хлопком в стену манора впились три «василиска» и Дик заорал одну из развеселых песен Джеза — про Талэмский рынок. Снова нахлынул мутный ужас, подобно океанской волне, поглощающей города, но они сумели вскочить на хребет волны, и, отбивая ритм кулаками по стенам, на узкой, хлипкой досточке боевого куража, песни и ненависти пронестись над бездной. Когда Дик дошел до последнего куплета («А я пью — не напиваюсь, бью — и не бываю бит; а я сплю с чужой девчонкой, а моя ни с кем не спит!») — Нейгал даже засмеялся.
— Проехало! — крикнул он и изготовился к стрельбе.
Из темноты разрывными ударил пулемет, каменная крошка полетела во все стороны, и если бы не доспехи — все защитники манора были бы изранены и истекли кровью. По приказу Нейгала Дик не открывал ответного огня — в снежном месиве противника очень трудно было бы выцелить. Кроме того, нельзя было стрелять, не приоткрыв защитное поле пушки — верная смерть для стрелка. А поле пожирало энергоресурс батареи…
Четверо штурмовых бойцов снова появились из снежной мглы, на сей раз с ними был пятый — он шел впереди, нацелив ствол пулевика-автомата на бойницы галереи.
— Не стрелять! — сипло скомандовал Нейгал. — Теперь подпустим их чуть поближе.
Башня молчала под огнем прикрытия. Пятерка подошла почти вплотную к воротам. Нейгал дождался конца свистопляски и крикнул:
