Серебрится талая вода,
Ты ушел, а мне никак не верится,
Что не возвратишься никогда.
Мне не жаль, что поседеют волосы,
И не жаль невыплаканных слез,
Ты ушел, так почему же молодость,
Уходя, с собою не унес?
Белый след теряется в неведомой
И недостижимой высоте,
Ты ушел, а я осталась преданной
Нашей оборвавшейся мечте.
Белый дым над белым садом стелется,
Серебрится талая вода,
Ты ушел, а мне никак не верится,
Что не возвратишься никогда.
ГОМО-САПИЕНС
Пейте пиво!
Мир от вражды давно устал —
Нужна разрядка.
И у тебя казна пуста,
И мне несладко.
Разрядка, но не как зарядка,
Не как стипльчез, не как сюрпляс,
Как модус мира и порядка,
Но мир — сейчас.
Тут, правда, есть альтернатива.
Под атомным грибком пить пиво.
Пейте пиво!
Суп и жемчуг
Одни страдают — жемчуг мелок,
Другим забота — суп не густ,
Вы трезво взвесьте это дело
И соразмерьте силу чувств.
От голода сегодня умирают,
Не от того, что плох ассортимент,
Сегодня убивают и пытают
Не на экранах старых кинолент.
И если жизнь берет не те аккорды,
Еще не повод будоражить мир
Объятых страхом улиц и квартир,
Побивший все насилия рекорды.
Болит, конечно, то, что близко,
Чем дальше в лес, тем больше визга.
Права
Когда повторяют все те же слова,
Бессилен всезнающий лекарь,
Ну дайте, ну дайте, ну дайте права,
Ну дайте права человеку!
Права не дают, права берут,
И право на отдых, и право на труд.
Вам Запад права предоставит — взаймы:
Построит парламент, но возле тюрьмы.
Ведь если права не берут, а дают,
То — право на пряник и право на кнут.
Не даст правоверная Мекка
Неверным — права человека!
Аллилуйя
Крест целуя служителям культа
Или ползая ниц на полу,
Ты хрипишь в двух шагах от инсульта:
«Аллилуйя, — хрипишь, — аллилу...»
Задыхаясь дежурным экстазом,
Ты покорно целуешь крестец,
Повторяя заученной фразой:
«Аллилуйя, Всевышний Отец».
Если ж выгоден красный колпак,
Станешь, красным, как опийный мак.
Но понятно становится людям,
Что и ныне, и присно — вовек:
Бога нет, Бога больше не будет,
Аллилуйя тебе, человек!
Гомо—сапиенс
