меня приютит? Мне нужно повидать Яна и заодно передать ему мою флейту — ведь она ему может пригодиться. Однако военный стан — это неприступная крепость: постороннего мужчину туда не пропустят, не то что женщину…» И она придумала. Подозвала мальчика и велит:
— Стой у ворот, а как только покажется войско, скажи мне.
Вскоре стали слышны барабаны и рожки. Мальчик бросился к Фее.
— Войско подошло!
— Пойди посмотри, где разбит шатер командующего.
Мальчик бегом туда, бегом обратно и говорит:
— Шатер полководца неподалеку, а в ста шагах от него, у реки, стоит войско.
Глубокой ночью Фея снова позвала мальчика:
— Я хочу взглянуть на шатер полководца, проводи меня.
Взяв с собой яшмовую флейту, Фея в сопровождении мальчика приблизилась к стану. Яркая луна освещала знамена, пики, секиры, стройные ряды шатров. Сразу было видно, что полководец строг и любит порядок.
— Я хочу подняться на гору, — сказала Фея мальчику. Наказав мальчику стоять внизу и ждать, гетера по горной тропе взошла на вершину, села на камень и стала прислушиваться к барабанам, отбивавшим время. Когда пробили третью стражу, Фея взяла в руки флейту и заиграла. Как раз в это время Ян читал у себя в шатре наставления У-цюя. Вдруг ветер донес к нему звук флейты. Отложив книгу, он прислушался. Звук доносился с неба — как будто взывал к улетавшей на запад стае отставший гусь, как будто одинокий журавль призывал подругу. Но то не голос птицы, — то мелодия с горы Лазоревого града. «Ну конечно же, — радостно подумал Ян, — это Фея: она едет мне навстречу в столицу и хочет увидеть меня!» Вызвав начальника отряда, что в середине, он сказал:
— Войско впервые ночует в открытом поле. Хочу проверить охрану и осмотреть, все ли в порядке. Я переоденусь, чтобы не привлекать внимания, а вы оставайтесь в моем шатре и временно возьмите под начало военный стан.
Ян позвал стражника, перебросил через плечо колчан со стрелами и вышел из шатра. Вскоре путь ему преградил дозорный, стоявший у знамени. Ян показал стрелу, которая заменяла разрешение покинуть стан, и скрылся во мраке ночи. Он прошелся вдоль расположения войска, внимательно вслушиваясь во тьму. Флейта пела, как прежде.
— Следуй за мной, — приказал Ян стражнику и направился к горам. У начала тропы, поднимавшейся вверх, он увидел мальчика, который радостно бросился ему навстречу. Ян узнал его и велел стражнику остаться на месте мальчика, который повел полководца на вершину.
Увидев Яна, Фея встала, отложив в сторону флейту.
— У вас, должно быть, мало времени? — вымолвила она.
Ян вздохнул.
— Да, началась война. Если бы знать все наперед, я раньше забрал бы тебя из Цзянчжоу.
— Бедная я, несчастная, никого у меня на свете нет, как я буду в столице без вас? — расплакалась Фея.
Ян взял ее руки в свои и сказал то, что недавно говорил своей второй жене:
— Мне очень жаль расставаться с тобой, но случилась беда. Береги себя и жди моего возвращения.
Фея в ответ:
— Поспешите к своему войску. Полководец не должен отлучаться от него надолго, тем более из-за женщины.
Она протянула ему свою флейту.
— Возьмите от меня. Как знать, может, она пригодится вам на войне.
Ян взял флейту, спрятал ее в рукав халата и, взглянув Фее в глаза, говорит:
— Поезжай к моим старикам, а если придется трудно, обратись к первой моей жене, госпоже Инь: она добрая женщина и обещала позаботиться о тебе, не дать тебя в обиду.
Фея смахнула слезы и поклонилась. А Ян спустился с горы, подозвал стражника и вернулся в свой шатер. Наутро войско двинулось дальше на юг.
Придя на постоялый двор, Фея до утра не могла сомкнуть глаз, на рассвете отправилась в путь и в скором времени была в столице. Найдя дом Яна, послала мальчика доложить о себе. Выйдя навстречу гостье, старый Ян увидел перед собой красивую женщину благородной осанки. В правильных чертах ее лица угадывалась душа скромная, как новорожденная седьмая луна, и чистая, как осенняя льдинка. Старик сразу полюбил Фею, да и госпоже Сюй она пришлась по сердцу. Они пригласили Фею присесть и позвали для знакомства невесток. Пришла только госпожа Инь. Старый Ян спросил:
— А где же госпожа Хуан? Почему ее нет? Тут вошла служанка и сообщила:
— Госпожа Хуан заболела и подняться с постели не может.
Старик, неодобрительно покачав головой, сказал первой невестке:
— Ох уж мне эти болезни! Ты у нас умница и знаешь, что знатному мужчине положено иметь наложниц. С древности так заведено, а ревновать — дело дурное. Не будь, как эти нынешние завистницы, постарайся предупредить ссору в семье.
Старик указал Фее ее комнату. Госпожа Инь велела Лянь Юй проводить гостью, и служанка пошла впереди, то и дело оглядываясь. Вдруг она расплакалась. Фея была в полном недоумении.
— Почему, глядя на меня, ты плачешь?
— Я живу одним заветным желанием, — рыдая, ответила Лянь Юй. — И вот, когда я вас увидела, мне показалось, что оно сбылось. Но это не так, и я не могу сдержать слез.
— Ты в богатом, почетном доме у знатных хозяев, — улыбнулась Фея, — чего же еще можно желать?
— Я родом из Цзяннани. В Ханчжоу погибла моя прежняя госпожа, и только после ее смерти я оказалась в этом доме. А вы очень похожи на ту мою госпожу, которую я не перестаю ждать. И вот мне почудилось, что она вернулась…
— А как звали твою госпожу?
— Ее имя Хун. Она занимала первый зеленый терем в Ханчжоу.
Фея оживилась.
— Так ты и есть преданная служанка знаменитой Хун? Я не была с ней знакома, но много слышала про нее и по рассказам полюбила ее, как сестру. Это хорошо, что ты хранишь память о ней!
Слезы полились из глаз Лянь Юй ручьем.
— Увы, я знаю, что моя госпожа погибла. Но, может быть, она перевоплотилась в вас? Если вы — Хун, то, умоляю, не скрывайте этого от меня. Все говорили, что не было в мире красивее и добрее женщины, чем моя Хун. А вы так же красивы и добры, как она! Нет, наверно, просто Небо сжалилось над моим горем и послало мне вас в утешение!
На другой день Фея постучала в спальню госпожи Инь.
— Мне сказали, что в этом доме две госпожи. Вас я уже знаю, но нельзя ли мне засвидетельствовать свое почтение другой госпоже? Хотя, может быть, я чего-то не понимаю, ведь я выросла в зеленом тереме и не знаю правил поведения в приличных домах.
Инь попросила Лянь Юй показать Цзя спальню Хуан. А та, между прочим, уже выведала у слуг о красавице гетере, что могла. Те в один голос хвалили Фею и особенно ее красоту. Это очень разозлило Хуан, и всю ночь она проворочалась с боку на бок. Рано утром, сидя за туалетом, она посмотрела на себя в зеркало, подвела брови и горестно вздохнула.
— И почему только Небо пожалело красоты для меня, с лихвой наградив ею Инь, а теперь еще и какую-то гетеру?
От злобы и зависти щеки у нее затряслись. И тут говорят, что Фея просит принять ее. Хуан даже позеленела от ненависти. А что случилось дальше, об этом вы узнаете из следующей главы.
Глава десятая
