Тем более, что Солнце Землю спалит,И нас эвакуируют в сад Гесперид.И золотые яблоки в нежном садуНам заменят Солнце, нашу звезду.* * *То то, то другое, то то, то другое,А хочется озера, сосен, покоя.Среди ежевики, синики, черники —И голос души, словно тень Эвридики.И я очутился в той роще осенней,У берега детских моих впечатлений.И больше не прибыль, не убыль, не гибель,А лист, пожелтелый, на водном изгибеИ жук, малахитовый брат скарабея,Жужжащий в траве, от нее голубея.Там, словно под тенью священного лавра,Корова лежит с головой Минотавра,Египетским богом там кажется дятелИ я наблюдаю, простой наблюдатель,За уткой, которая в реку влетела,Как в небо — душа (только более смело?).* * *Кого-то кто-то пожирает,Как полагается в природе,Живьем – и облако сияетНа розоватом небосводе.О да, пожравший будет пожран,Возмездие осуществится:В блаженный августовский полденьСудьба расправится с убийцей.Ну что ж! Великий Архитектор,Творец загадочной вселенной,Господь, непостижимый Некто,Распорядился тварью бренной.Тому, кто здесь избегнет казни,Грехи припомнятся за гробом.Но разве он виновен, разве,Когда такой он создан Богом?И пламенной расцветкой тигра,Который разорвал ягненка,Я любовался. Помню игрыТигрят — и клетку. Очень звонкоЗаржала зебра. Лебедь плавал.Я думал о свободе воли.И белый алоглазый кроликСмотрел на черного удава.* * *Я говорил глухому перуанцуНа неизвестном, странном языке:— Вы разучились поклоняться Солнцу,И ваши храмы — в щебне и песке.И девушек и юношей прекрасныхВы в жертву не приносите давно.И я узнал из ваших взглядов грустных,Что вам с богами быть не суждено.Да, племя кечуа, потомки инков,Империя — закрытая тетрадь.