1 Дымом Севера овит, не знаток я чуждых грамот. То ли дело — в уши грянет наш певучий алфавит. В нем шептать лесным соблазнам, терпким рекам рокотать. Я свечусь, как благодать, каждой буковкой обласкан на родном языке. У меня — такой уклон: я на юге — россиянин, а под северным сияньем сразу делаюсь хохлом. Но в отлучке или дома, слышь, поют издалека для меня, для дурака, трубы, звезды и солома на родном языке. Чуть заре зарозоветь, я, смеясь, с окошка свешусь и вдохну земную свежесть — расцветающий рассвет. Люди, здравствуйте! И птицы! И машины! И леса! И заводов корпуса! И заветные страницы на родном языке. 2 Слаще снящихся музык, гулче воздуха над лугом, с детской зыбки был мне другом — жизнь моя — родной язык. Где мы с ним ни ночевали, где ни перли напрямик! Он к ушам моим приник на горячем сеновале. То смолист, а то медов, то буян, то нежным самым растекался по лесам он, пел на тысячу ладов. Звонкий дух земли родимой, богатырь и балагур! А солдатский перекур! А уральская рябина!.. Не сычи и не картавь, перекрикивай лавины, о ветрами полевыми опаленная гортань!.. Сторонюсь людей ученых, мне простые по душе. В нашем нижнем этаже — общежитие девчонок. Ох и бойкий же народ, эти чертовы простушки! Заведут свои частушки — кожу дрожью продерет. Я с душою захромавшей рад до счастья подстеречь их непуганую речь — шепот солнышка с ромашкой. Милый, дерзкий, как и встарь, мой смеющийся, открытый, розовеющий от прыти, расцелованный словарь… Походил я по России, понаслышался чудес. Это — с детства, это — здесь песни душу мне пронзили. Полный смеха и любви, поработав до устатку, ставлю вольную палатку, спорю с добрыми людьми.
