присутствовать при этом ты не могла, ибо живых свидетелей не осталось, кроме того длинноязыкого из невесть какого ущелья…
— А что это было? — перебил Зембус и указал перстом в том направлении, откуда эльфа только что явилась. Волна раскатившейся оттуда свершившейся магии никак не потревожила генерала, разве что меч его качнулся за плечом совершенно самодеятельно, и орка, если не считать коротко задребезжавших лат; но у друида волосы встали дыбом от прокатившейся по лесу чистой силы.
— Которое? — невинно уточнила эльфийка. — А, это? Delayed Maximized Disjunction или, чтоб такому как ты чурбану было понятно, кабздец гномьему телепорту. Правда, с ним я, похоже, несколько припоздала. Согласно уверениям его чести барона Булверта, окрестных, кстати сказать, лесов полновластного хозяина — что, генерал, выкусил? Все уже украдено до нас — через этот телепорт гномы уже успели прогнать очень и очень внушительное воинство для размещения в Хундертауэре.
— Нечего было так долго отсчитывать, — подал голос Кижинга. — Вот так оно всегда. Эй, генерал, а давай сперва смотаемся в Сингопал? Как раз, пока вернемся, гномы сочтут, что это воинство содержать слишком разорительно, распустят, тут-то мы им на голову, как гром и проливной дождь посреди пещеры.
— Да гному дай время — он весь город в торбе утащит. Проще передолбать все его войско с лихого наскока! Битва отложенная суть битва проигранная, пора бы знать. Эй, ты что, не выспался? Вставай уже, долг зовет.
— Меня никто не зовет, — огрызнулся Хастред, но на ноги таки поднялся. — Более того, эти твои коллеги на гномьей службе меня никогда не привлекали как явление.
— Подержи, — попросила его эльфийка, вручила посох, стащила из-за плеч рюкзачок и тоже передала. Затем аккуратно улеглась на належенное место, повернувшись лицом вниз и ногами в ту сторону, откуда только что прошло магическое цунами, и замерла.
— Как-то оно неожиданно, — посетовал озадаченный Хастред. — Не то чтобы я против, но как насчет цикад и проче…
И тут-то за деревьями, не так уж далеко, полыхнуло так полыхнуло! Тугой толстенный столб пламени ударил в небо, ослепив не сообразивших отвернуться гоблинов, а могучий вал испепеляющего жара прокатился от эпицентра магического безобразия, испепеляя на своем пути листву, обугливая стволы и обжигая ошарашенные лица случившихся на пути спасителей Гобляндии.
— Даже не спрашивайте, — пробубнила Тайанне, не поднимая головы от земли. — Таких метамагических терминов вам все равно знать не положено. И не надо говорить, что я злая! Барон Булверт был, конечно, хорошим человеком, но четверо его братцев меня повергли в ужас. Более того, пост владыки Злого Леса отныне вакантен. Кто претендует?
Хастред энергично протер глаза и уставился на генерала. Тот, к изумлению, довольно скалился, невзирая на полную закопченность физиономии и разогревшуюся в мгновение ока кольчугу.
— Ежели она нам так по гномам шарахнет предупредительным сигналом, то разогнуться они смогут нескоро, — пояснил Панк оптимистично. — Это ж как оно грохнуло!
— Пол-леса выжгла, зараза! — возмутился Зембус. — Это ж надо так! Хотя, пожалуй, не пол. И вообще не очень-то выжжешь этот лес, помню я, как бароны околокопошильские пытались облавы устраивать, запалив лес, чтоб на болота гнало местных партизан… Так и не сожгли ничего, кроме пары елок и собственного кемп-лагеря, хотя погода стояла сухая.
— Если б барон сотоварищи дал мне очертить их замок охранительным контуром, наружу бы даже теплом не повеяло, — эльфийка осторожно уселась, прикрывая лицо локтем от все еще пышущего жара. — Но ведь какие параноики! Или вернее сказать психопаты-холерики. Ну, чтоб все поняли — козлы они. Были. В общем, нормально, прогорит и погаснет. Это огонь направленный, он в стороны не пойдет.
— У них тут замок был? — озадачился друид. — Что-то не помню такого.
— Барон его называл руинами, — беспечно пожала плечами эльфийка. — Ну, теперь уже до правды не докопаешься.
— О. Руин — да, сколько хочешь.
— Уже одними меньше. К тому моменту, как догорит, там только дыра в земле останется. Большая и запекшаяся.
— По Хундеру так треснуть сможешь? — генерал потер ладони, покрытые гарью. — Чтоб и внутри евонных стен осталось только спекшееся? И еще чтоб пиво не повредить, ежели там у гномов какие запасы случатся?
— Не повредить — это уж извините, — нахмурилась Тайанне. — Отдай мой посох, лоботряс, чего вцепился? И встать нет бы помочь девушке! Нет, генерал, я как врежу — тут уж ничего ценного не останется. Врезать, кстати, сегодня уже больше не смогу. Может, завтра, если как следует отдохну… или с посоха попытаться? Но это уж совсем чревато. А кроме того, чтобы устроить такой бабах, мне надо внутрь попасть и нарисовать там кое-что… А гномы — это не бароны непонятливые, они на такое рисование смотреть втихомолку не будут, принимая за украшение жилища настенной живописью.
Поднялась с помощью Хастреда на ноги, отряхнулась от налипшего мусора, кокетливо оправила замызганный воротничок рубахи и отобрала сумку с посохом.
— У барона там были сундуки со всякой утварью, — сообщила она поколебавшись, косясь на генерала с опаской. — Он с собой привез много всякого барахла. В том числе и этого вашего доспешного хлама. Не особо уверена, что оно все не сплавится в комки железа, но если кто-то горит желанием попробовать, то это вам туда, — указала на буйствующее пламя. — Я свое дело сделала.
— Думаю, что обойдемся, — обнародовал общее мнение Хастред. — Давайте пойдем уже отсюда, пока рожи пузырями не пошли?
— Можно на орке яичницу поджарить, — предложил неунывающий генерал. — Завтрак, как говаривала бывало моя маменька — важнейшая еда за сутки. Особенно если помимо оного завтрака шанс пожрать обыкновенно не представляется.
— Ты как знаешь, а мне рожа дороже, — Тайанне прихватила книжника под руку. — Пошли, пускай они тут сами кулинарят. Тем более, можно предположить, что гномы заинтересуются заревом. Вот уж не хотелось бы оказаться под носом исследователей, учитывая, что силы на сегодня у меня кончились.
Жар спадал медленно, неохотно, столб пламени обрастал поверху облаками пепла и плевался снопами яростных искр, но расползаться по лесу не собирался. Генерал на него в последний раз посмотрел из-под ладони с откровенным уважением, припомнил как в свое время познавал чудесную боевую эффективность катапульт, пуляющих зажигательными снарядами. Ему-то, в ту пору зеленому новобранцу, верхом огневой техники казались стрелы с горящей паклей вокруг наконечника! Чудесная же машина из брусьев и перевитых жгутов-канатов поначалу казалась излишним изощрением ума больных на всю голову дварфов, вовсе ненужным и даже оскорбительным честному воину. И только когда катапульты доказали свою смертоносную эффективность, разнося на великом расстоянии осадные башни-турусы и превращая их в гигантские факелы, гоблин счел возможным примириться с торжеством науки над даже самыми завидными бицепсами. Неужели на старости лет и магию придется признать грозной боевой силой? А потом еще и чай питьем, рыбу колбасой, эльфу гоблинкой (хе!), а гномов приличным обществом. Куда катится мир!..
Кижинга уже утопал следом за удаляющейся парочкой, а Зембус, прежде чем удалиться, не поленился дернуть генерала за рукав разогревшейся кольчуги.
— Пошли, генерал. Если ты вдруг туда бросишься, я ж тебя не удержу!
— Зачем брошусь? — не понял генерал.
— Ну, за твоими начальственными мыслями разве угонишься? Только что вещал что-то о печеных яйцах.
Панк всхрапнул возмущенно, обтер с лица обильный пот, размазав при этом гарь и сажу. Его зеленоватая физиономия в таком оформлении в темноте выделялась только блестящими белками глаз — даже при гоблинском темновидении не различишь других черт. Кольчуга его, унаследованная от иномирового гзурского богатыря, и так изготовлена была из темно-серого металла, так что менее острый взгляд не различил бы в мрачной глыбе признаки живого, да еще такого экспрессивного создания.
— Ну и наглый же вы у меня народ! Сдать, что ли, вас гному в услужение, в довесок к его собственным воинствам? Сам изойдет на это самое, безо всякого бития! Хорошо, что я ко всему привычный, не то бы начал огорчаться и даже расстраиваться.
