огурчик, то покурить. И играл Акватор вдохновенно.
Пепел энд девочки заняли места за черной полированной крышкой. Отсюда увидишь всех, кто войдет; тебя углядят не сразу. Впрочем, Маша тут же от них отделилась. Вычислила знакомых. Подошла к невысокому и очень волосатому бородачу, несмотря на сплошную джинсу, напоминающего кубинос партизанос из политучебников, трясущему шевелюрой в такт рояльной мелодии. Тот обрадовался Маше, словно первой любви, приобнял ее, и у них завязался оживленный разговор про Толика, который бросил гитару и ушел в «саньясу», и бывшего директора студии «Антроп», иногда о себе напоминающего неординарными эксцессами.
Пепел же думал о том, что надо бы отправить с оказией девочек из дворца отдельно, а самому остаться в Ледовом. Так будет проще. Справа от Пепла две личности с бегающими глазками подбили угрюмую из-за подшитости, скучающую рок-звезду подняться на второй этаж в пустую аудиторию и перекинуться в картишки. Таким образом открылась загадка найденной во время шансон-концерта карты – каталы по зову времени сменили гостиничные номера на свежую среду обитания и теперь бомбили по гримеркам.
– Твой выход, Настя. – Давешний рокер подошел к полной рыжей женщине, в глубоком одиночестве за столом поглощавшей салат под водочку. Та сначала доусугубила стакан, затем кивнула, поднялась из-за стола и, на ходу дожевывая салат, стала обходить комнату, молча вытаскивать разных людей из разных обстоятельств и выталкивать их к выходу. Видимо, собирала свою группу.
И в это время в комнату «сто три» зарулила парочка, в которой Пепел мгновенно просчитал двух банковских охранников. К новичкам тут же подплыл давешний рокер, который, похоже, подрабатывал капельдинером пьянки.
– Чего грустим, земляне? – завел он знакомую песню. – Отдыхайте, расслабляйтесь. Только Костю не надо спаивать, это нечестно.
Банковская парочка озиралась. Видимо, в них ощущалась некая потерянность, поэтому рокер решил прийти им на помощь.
– Касьян, угости ребят, – отдал кому-то распоряжение рок-тамада.
К банковцам, выплыв из барашков сизого дыма, приблизился большой, толстый, бородатый человек в тельнике, одним объятием смял обоих за шеи так, что не рыпнешься, со словами:
– Пойдемте, братушки, поищем счастья.
Попытавшегося было выскользнуть банным мылом из объятий проныру огромный Касьян без труда поймал и привлек обратно.
– Дык, куда ж ты, матросик, без руля и ветрил?
И повел не находящих тормозных сил в каблуках бойцов с собой сквозь махровые клубы дыма.
Место, в которое раз ступила нога неприятеля, уже не годилось. Надо уходить.
– Маша!
Маша сразу оторвалась от лохматого приятеля, вернулась к Пеплу и жарко зашептала:
– У них свой автобус. Это парни из “Воплей Видоплясова”. Они играют в первом отделении. Как только отыграют, сразу на выезд. Они возьмут нас с собой. Без вопросов.
– Может быть, потом воспользуемся, – компромиссно ответил на это Пепел. – А сейчас надо выскальзывать отсюда. Соня, ноги!
Один из банковцев освободился-таки из гостеприимных мышц Касьяна и отправился в свободный поиск по комнате, со двумя стаканами во лбу. Он зло бренчал мелочью в кармане. «Не служил, – решил Пепел. – Или служил не там».
– Ждите меня за дверью, – шепнул Пепел барышням, шлепками по попкам придал им ускорение, а сам приотстал. Не хотелось ему оставлять за спиной условно боеспособную вражескую единицу.
Банковец номер раз из игры выбыл без Пепловской помощи. На него Сергей наткнулся в углу разгрузочной комнаты. По лицу банковца, сидящего на разбросанных по полу подушках, плавало выражение полной безмятежности. Черноволосая женщина с фенечкой, стягивающей волосы по моде индейцев племени Чипенуа, выдирала у гренадера из пальцев косяк («Тебе хватит, солдатик»), а Касьян, почесывая волосатую грудь под тельником, уже протягивал банковцу рюмку:
– Запей эту дрянь, братушка. А ты, Ларка, не жмотничай для гостюшки дорогого.
Второй банковец стоял посреди комнаты и, как радар на боевом дежурстве, перебарывая шумящие в крови стаканы, крутил головой в поисках Пепла. Если бы боец нашел силы вовремя оглянуться, он бы весьма удивился, что искомый объект заходит ему со спины.
Со стороны это походило на приятельскую шутку. Вот один приятель подкрался к другому, закрыл ему глаза… ну, а что вместе со ртом и носом, так чуть перестарался от избытка веселья, ну, с кем не бывает?! Вот приятель-первый мотает головой, видимо, силясь угадать имя подкравшегося. Вот, не иначе от расстройства, что не угадал, начинает оседать на пол. Но приятель-второй – друг хороший. Он не дает товарищу упасть, заботливо подхватывает под мышки и относит сотоварища к диванчику.
– Ну-ка подвиньтесь, человеку поплохело, – командует Пепел. – Говорил ему, чтоб не ел этой рыбы. Срочно запить. «Отвертку» несите, черти, живо. Она его глобально поправляет.
Заботливые рок-мужчины и женщины приволокли бутылку водки, пакет сока и сразу намешали поллитровую кружку. Пепел лично влил эту кружку в безвольную пасть банковца. После чего оставил георгиевского кавалера на попечение рок-команды, обосновавшейся на диване. Можно быть уверенным, эти не подведут, и второй банковец отыгран.
Иногда по залу, а особенно по ближним к сцене толпам шли волны, от которых слетала обувь, рюкзаки, рвалась одежда. Молодежь была грамотная, все пришли в ботинках или кроссовках, Вика же весьма мучилась в шлепках, периодически теряя их. В этой давке еще умудрялись курить, пепел сбрасывать было некуда, каждый сантиметр был забит, занят потными телами.
– КиШ – форэва! – вопили массы слева.
– Панки хой! – орали массы справа.
Вика с подружками попала аж во второй ряд. Чижам подпевала вся продвинутая молодежь, за исключением пары-тройки случайных пассажиров. Было даже неудобно, что не все песни знакомы, Вика знала только «Ты ушла рано утром», народ же дружно требовал «Фантома».
И тут Чиж на глазах у нагруженных пивом зрителей расписался на бумажке, сложил самолетик и запустил в зал. Что тут началось! Лес рук, кадры из фильма ужасов «Зомби вылазят из могил». Визгу, аж сережки с ушей отваливаются.
Крылатый автограф увильнул от девчонок в черных футболках с надписями «Король и Шут» и спикировал Вике в руки, вот так хохма. Вика от счастья чуть не залилась горючими слезами, но вовремя засекла движение со стороны футболок «Король и Шут», доказывай потом, что это твое.
Вика подалась назад, еще назад, попыталась рвануть в правую сторону, но здесь концентрация черных одежд, цепей, шипов, длинных волос и ирокезов была предельной. Вика еще на пару шагов отступила от сцены, одновременно пряча автограф к сердцу.
Уже было не очень и разглядеть, что творится на сцене, зато и дебелые девицы в черных футболках, зарящиеся на Викино счастье, исчезли из кадра. Но рано девочка радовалась. Как спицы сквозь пряжу, сквозь заклепки и ирокезы на Вику двигались три немолодых парня в одинаковых зеленых рубашках. Если эти начнут отнимать автограф, пикнуть не успеешь.
Сквозь толпу, барахтаясь, будто тонет, Вика рванула влево. Ее вынесло на спокойный островок с толпой, которая внаглую интенсивно глотала пронесенное пиво, курила, орала что-то вроде: «Скинхед непобедим, Россию не отдадим». Кто-то крикнул что-то про Децла, весь круг заржал и начал парафинить рэп.
Но и эту толпу вспороли бурами идущие навстречу зеленым типичные быки в коже. Вику толкнули, она чуть в очередной раз не потеряла тапок. И тут две волны схлестнулись. Кожа с зелеными.
Золотыми перстнями в носовые хрящи. Ребристыми подошвами под дых. Локтями в виски. Два пальца в глаза. Месилово, как внутри бетономешалки. Вика, оберегая автограф, шастнула от драки перепуганным тараканом. Тусовка отступила, образовав круг. Появились флаги, болельщики начали мотать майками и подпевать следующей песне. На сцену вышли «ДДТ».
Буквально за стеной Шевчук исполнял свой непревзойденный хит «Ленинград», и стена, естественно, в такт резонировала:
