Тут уж и в Пепле проснулся воспитатель.
– Что ж ты, мерзавец, в отказ-то пер? Сказал бы сразу – мол, надо мне, уж не бейте, дяденька…
– Сироту, – закончил фразу Пашка.
Пепел не стал задавать наводящие вопросы:
– Знаешь о мамке?
– Да.
– Откуда?
– Мент, козел, сказал.
– Где ты здесь мента надыбать ухитрился?
– Ментов, Пепел, искать не надо. Они сами находят.
– Глубокомысленное замечание, – резюмировал Пепел.
– Ты вот стебешься, – глянул Пашка с недетской укоризной, – а на фабрике тебя засада ждет. Батя раскололся от безрыбья, под страховую контору лег и тебя сдал. Так что волки наши позорные караулят тебя – одни по коридорам киснут, а главный в кают-компании сидит и с батоном кофе хлещет, меня выпустили воздухом подышать. Я же ребенок и не в курсе. Ну, Пепел, – разочарованно протянул Пашка, – ты бы хоть забеспокоился, ей-Богу.
– Да, что ты говоришь? Точно именно меня ждут? – Сергей заволновался, что предприимчивый Караванец мог найти контактный проводок к сердцам серых шинелей, и те отныне не удовлетворены трупом Терминатора.
– Любого, кто явится цех из-под страховой конторы выцарапывать. Ну… Его, понимаешь, менты пасут, доблестный Санчо его спасает…
– Не менее доблестно… – Сергей позволил себе вздохнуть посвободней, ему пока гораздо выгодней жить с аксиомой «Пепел мертв», – Только на Санчо ты не тянешь, скорее – Багдадский вор, – усмехнулся Ожогов, проверяя обойму вновь обретенного ТТ, не хватало всего одного патрона, просто подарок.
Пашка пропустил скользкий комплимент мимо ушей и продолжал, как ни в чем не бывало:
– А он – ни в зуб ногой! Эх… – в голосе малолетки слышались неподдельные упрек и разочарование, – на штурм-то попрешь?
– У меня другие планы. Ментов и твоего папашку придется разочаровать.
Пашка понуро опустил плечи. «Блин, он, все-таки, великий манипулятор», – безрадостно подумалось Пеплу. И тут Пашка подарил:
– Слушай, Пепел. Давай, ты меня с собой возьмешь, а?
Пепел оживился:
– Уволь. Мы как-нибудь друг без друга проживем.
– Думаешь?
– Уверен.
– А мы с тобой еще встретимся?
– Давай обойдемся без «Трех мушкетеров», – досадливо отмахнулся Пепел.
– Как знаешь. Ну, тогда, – Пашка держал марку, – бывай.
И тут малолетний спиногрыз окончательно пришиб Пепла. Гордо заглянул в глаза, решительно протянул руку и столь же решительно стиснул ладонь, протянутую в ответ слегка ошарашенным Пеплом. Рука была сильнее, чем у многих ровесников. Для себя Пепел решил, что хватит патоки, и, не затягивая импровизированное «прощанье с матерой», развернулся. Двинув обратно к машине, боковым зрением Ожогов заметил, что и Пашка, не торопясь, вразвалочку топает к фабрике. На ходу прикуривая.
Липкая грязь под ногами помешала загрузить себя философски-астрологическими размышлениями о дальнейшей судьбе Пашки. Пепел вернулся к бээмвухе, не торопясь, отъехал, руля к заранее подмеченному заброшенному складу размокших фанерных ящиков. Цифра в круге над въездом – 3,5. Широко… Пепел затормозил, вальяжно вышел из машины, гулко хлопнул дверью и, обойдя уже набивший оскомину кузов, распахнул багажник.
Аварийный комиссар, он же – водила «скорой», он же – продувший партию в подкидного дурака Захару Караванцу Олег Георгиевич, явно нуждался в ремонте, настолько жалобно выглядел. Хотя Пепел поступил с ним весьма гуманно: с комфортом засунул в багажник, локти-колени перебивать не стал, даже голову на колесо положил, как на подушку. Пленник, похоже, Пепловой щедрости не оценил, глядел хмуро и исподлобья:
– Так меня на собственной машине еще не катали.
– Не на твоей, а на казенной, – строго поправил Пепел.
– Я так понимаю, звать на помочь – бесполезно? – как-то излишне спокойно уточнил экс-комиссар.
– Ход мыслей в целом верный.
– Дай хоть закурить-то, – попросил бывший-бывший-бывший, и в его голосе Пепел узнал умоляющие нотки на грани срыва.
– Курение вредно, – с суровой непреклонностью отказал Сергей.
– Все равно помирать, – с отчаянием хныкал Буринин.
– Не скули на бультерьерской фене. Курево – после. Рассказывай свои запутки подробней и правдивей. Повторяю – ПРАВДИВЕЙ.
– Фашист, – констатировал умаявшийся вешать лапшу комиссар, посучил по паучьи согнутыми, затекшими ногами. – С чего начнем, с Лунгина, или со страхового общества?
– Для начала попробуем вернуться к китайскому вопросу…
Теперь вспомним о большой любви, оставшейся последней в рядах союзников Насте, решил Сергей, за тягомотный час выжав из Георгиевича до донышка правду по капле. Настя обеспечит безопасность при обмене уютно упакованного в багажник товарища на племя молодое, незнакомое, подростковое. Ей – благодарность от начальства, а мне – наконец спокойную жизнь.
Глава 12. Вредные привычки
…Когда похоронный патруль уйдет
И коршуны улетят,
Приходит о мертвом взять отчет
Мудрых гиен отряд…
…Война приготовила пир для них,
Где можно жрать без помех.
Из всех беззащитных тварей земных
Мертвец беззащитней всех…
Где это происходило, для Буринина так и оставалось загадкой, вроде бы справа лежала автомобильная трасса. Земле, через нее колесам, а далее кузову передавалась глухая дрожь, точнее – увольте. Горло немилосердно сверлила жажда, тело ныло, будто сплошная гематома, и гаденький страх пилил нервы. Зато голова… багажник бээмвухи – идеальное средство от гипертонии.
Услышав нарастающий звук мотора и шелест шин, Буринин закопошился в тесных рамках багажника с особым рвением. Для острастки Пепел стукнул кулаком по крышке. Комиссар затих, понял, наверное, что одной возней многого не достигнешь, особенно когда пасть заткнута.
«Фашист» – в муках подумал комиссар и, как утопающий, ухватился за соломинку надежды: вторая машина остановилась в непосредственной близи от их «бумера», и, судя по тарахтенью движка, тачка это была отечественная. «Значит, – продолжал умопостроения не сдавшийся комиссар, – человек простой, убивать не станет. Прямо сейчас».
– Ну, здорово, здорово…
– Привет.
Запрессованный пленник обомлел, услышав при совершенно мужских раскладах женский голос. «А вот с бабами лучше не связываться. И голос – сразу ясно: стерва, такая замочит, даже если сценарием не предусмотрено», – мандражировал Буринин. Трусом он себя не считал, но жить хотелось даже упакованному, будто шпротина в консервную банку.
– И что кавказский пленник успел тебе поведать? – с иронией полюбопытствовала женщина.
– Китайский пленник. О, эта удивительная история началась очень давно, когда старожилы еще
