Билл рассмеялся.
Весь обед Бетти болтала о пассажирах парохода, среди которых было двадцать пять миллионеров, три известных писателя и звезда Голливуда.
— Подумайте, мистер Хольбрук, — двадцать пять! Неужели это не производит на вас никакого впечатления?
— Увы! Миллионеры обычно довольно скучный народ, и я полагаю, что большинство из них тяготится своим положением.
Бетти окинула собеседника критическим взглядом.
— Вы сейчас лучше одеты, чем обычно…
— По очень простой причине, — с улыбкой ответил Билл. — На мне платье с чужого плеча. Я попал на пароход без всякого багажа. И если бы не Баллот, мне пришлось бы туго.
— Я еще не видела инспектора на пароходе. Зачем он едет в Америку?
— А почему бы ему не ехать? Каждому ведь интересно побывать за океаном.
Они прошли на корму и несколько минут любовались закатом.
— С тех пор как я здесь, — заговорила девушка, — меня мучит смутное беспокойство… Не знаю почему, но мне все время кажется, что доктор находится где-то здесь, на пароходе…
— На пароходе?
— Да… Вы мало знаете доктора Лэффина… А я уверена, что мое предчувствие не обманывает меня…
Билл рассмеялся:
— На этот счет можете не тревожиться. Баллот внимательно наблюдал за всеми пассажирами, прибывшими на пароход. Среди них доктора не оказалось.
Бетти покачала головой.
— Повторяю, вы слишком мало его знаете…
В это время появился Клайв, и разговор стал общим.
Вскоре Билл оставил Бетти с лордом, чтобы переговорить с Баллотом. Он нашел его в каюте за изучением списка пассажиров.
— Что скажете? — спросил инспектор.
— Мисс Карен полагает, что доктор на борту.
Баллот пожал плечами, тщательно протер свои очки, еще раз взглянул на список и решительно отложил его.
— Возможно, что она и права, — спокойно сказал он.
— Здесь? На пароходе? Но это было бы безумием с его стороны!
— Не знаю…
Вернувшись к мисс Стоун, Билл застал ее за кофе. Шел оживленный разговор, и Хольбрук не заметил, как прошло время. Когда девушка поднялась, молодой человек с изумлением обнаружил, что уже одиннадцать часов. Он никогда не думал, что день может так быстро закончиться.
Билл спустился в свою каюту, разделся и улегся на койку. Погасив свет, он некоторое время лежал неподвижно и вдруг его ухо уловило звук поворачиваемой дверной ручки.
Рядом с ним лежал небольшой электрический фонарик. Он взял его и, когда звук повторился, мгновенно включил его и направил на дверь луч света.
Дверь была открыта. В луче мелькнуло и скрылось язвительно улыбающееся лицо доктора Лэффина.
Глава 43
Билл вскочил и выбежал из каюты. В боковом коридорчике никого не было. Пуст оказался и основной коридор. Билл вернулся к себе, зажег свет и стал размышлять. Напротив его каюты располагалась еще одна каюта. Он уже собирался постучать туда, когда услышал в коридоре шаги и. выбежав, наткнулся на дежурного стюарда.
— Кто поселился в этой каюте? — спросил Хольбрук.
— Сэр Джон и леди Уильфорд.
— А вы никого не встретили в коридоре?
— Нет, сэр.
Одевшись, Билл пошел искать Баллота. Его каюта оказалась пуста. Кровать была застелена. Бутылка с водой и стакан стояли на ночном столике. На крючке висели пальто и шляпа.
Билл вышел на верхнюю палубу. Небо начинало сереть. Занималось неприветливое утро. Инспектора не оказалось и здесь.
Билл снова вернулся в каюту Баллота. Инспектор не возвращался.
Тогда он решил пройти к Стоуну и рассказать ему о случившемся.
— Баллот исчез? — удивился американец. — Это невозможно! Он вернется!
В конце концов о происшествии сообщили капитану. Пароход тщательно обыскали, но пропавшего инспектора так и не нашли.
Неожиданно к Биллу подошел судовой врач.
— Я хочу поговорить с вами, мистер Хольбрук, — сказал он. — Вы ведь друг мистера Баллота, не так ли?
— О, да, — ответил Билл. — Что, напали на его след?
— Нет… но пойдемте, — он открыл дверь каюты Баллота, и указал на дохлого кота, лежавшего на полу. — Этот кот, принадлежавший одному из стюардов, вероятно, проник сюда во время уборки и, по- видимому, выпил немного этой воды, — врач указал на стакан, стоявший на ночном столике.
При дневном свете Билл заметил, что вода имела странный голубоватый оттенок.
— Яд? — спросил он.
— Да. Не знаю, какой, но, во всяком случае, очень сильный. Я попытаюсь произвести анализ, но думаю, что только в Нью-Йорке мы точно узнаем, с чем именно имеем дело.
Из каюты инспектора Билл отправился к мистеру Стоуну. Американец решил идти к капитану и рассказать о присутствии на пароходе доктора Лэффина.
— Но его нет в списках пассажиров! — недоверчиво сказал капитан. — Уверены ли вы, мистер Хольбрук, что вам это не показалось?
— Совершенно уверен.
Капитан задумчиво погладил бородку.
— Меня больше заботит исчезновение Баллота. Вот уж не думал, что его надо было охранять, — капитан опять задумался, потом вдруг вспомнил: — Я ведь еще не рассказал вам о странном происшествии, которое произошло этой ночью. Нам преградил путь паровой баркас… Вы, вероятно, слышали, как гудела сирена? И мы прошли от него на расстоянии всего лишь одного фута!
— А мог ли кто-нибудь перейти с «Эскуриала» на борт баркаса?
— Вполне, — ответил капитан.
Друзьям Баллота оставалось лишь надеяться, что инспектор ночью по каким-то своим соображениям перешел на борт таинственного баркаса.
На душе у Билла становилось все тревожнее и тревожнее… Его очень волновала судьба Бетти, и в конце концов он принял решение… Когда был подан чай, Билл не явился в столовую. Посланный за ним лорд Лоубридж, вернувшись, сообщил, что Хольбрук спит у себя в каюте.
Бетти слегка подтрунивала над сонливостью Билла, но мистер Стоун понял, что тот недаром провел целый день в каюте.
— Решили бодрствовать всю ночь, мистер Хольбрук? — спросил он, когда они вышли на палубу покурить.
— Да, — ответил Билл.
Прежде чем приступить к ночному дежурству, Хольбрук вернулся к себе в каюту, принял холодную ванну и стал переодеваться. Он был почти готов, когда в дверь постучали.
Вошел стюард.
— Мы получили радиограмму из Нью-Йорка, — сказал он.
