тропы, ведущей к туннелю из долины. Это дерево не сложно заметить, но будьте бдительны и не забудьте установить опознавательные знаки. Напишите сопроводительную записку с Вашими пожеланиями, только прошу Вас – никаких имён, иначе план может сорваться и наши головы полетят с плеч».
Закончив послание, Лария зажгла свечу и подержала кожу над пламенем. Буквы на кожаном лоскуте исчезли, и он потерял форму, а затем свернулся в бесформенный комок. Гвельфийка засунула его в потайной карман платья и, отперев дверь, стала ждать известий о прибытии каравана.
Лаэр почти завершил разбирать бумаги, когда вошёл Мистир – на нём лица не было – и с порога заявил:
– Лаэр, беда! На Кайтон напала эскадра боевых галер Чинсу. Узкоглазые сожгли из метателей корабли в порту и высадили десант. Город горит, и наши гвельфы вместе с людьми Ингара пробиваются в джунгли из города.
– Говори толком, что произошло и откуда у тебя эти сведения?
– Только что прилетела почтовая птица, и вот расшифровка послания, – ответил Мистир и передал Лаэру лист бумаги.
Князь пробежал глазами текст и, стукнув кулаком по столу, приказал:
– Объявляй общую тревогу и отправь гонца к Ингуру, пусть занимает оборону у восточного прохода в долину и отправит гонца к бункеру за помощью. Мистир, когда подойдёт караван, который я приказал впустить в долину?
– Караван уже на стоянке возле Нордрассила, и Айгон ждёт, когда вы выйдете к нему для переговоров, – ответил Мистир.
– Хорошо, я сейчас к ним спущусь. Кстати, найди Ларию, она просила взять её с собой на встречу с дроу, ей нужны какие-то травы, – приказал Лаэр и вышел из кабинета.
Мистир последовал за князем, и через минуту над Деревом Жизни раздался пронзительный звук эльфийского горна, подающего сигнал тревоги. В мгновение ока благостная тишина, царившая в долине, была разорвана сигналами рожков дозорных отрядов и перекличкой часовых. Топот десятков ног и крики гвельфов заполнили пространство в кроне Нордрассила, готовящегося к обороне.
Лаэр спустился к площадке главного подъёмника, на которой уже стояли первые воины, прибежавшие сюда по тревоге. Гвельфы были облачены в доспехи. Князь приказал командиру разведчиков Арнилу выдвинуться с двумя десятками воинов за пределы долины и прочесать дорогу, ведущую в Кайтон. Лаэр поставил разведке задачу в бой не вступать, а собирать сведения о противнике. Сейчас Лаэру как воздух нужна была информация о том, что происходит вокруг долины, так как, только разобравшись в обстановке, можно будет решать, что делать дальше.
Пока князь отдавал приказы воинам, к подъёмнику подошла Лария, и они вместе спустились к подножию Нордрассила. Стоило кабине подъёмника коснуться земли, как к ней подбежали два воина охраны и проводили Лаэра к стоянке каравана, пришедшего из Кайтона. Караван оказался небольшим, в нём было всего два десятка вьючных лошадей и два с половиной десятка воинов, среди которых Лаэр увидел пятерых дроу под командой Айгона.
Князь подошёл к каравану и заметил ещё шестерых незнакомых ему гвельфов и гвельфийку, которые сидели недалеко от вьючных лошадей.
– Кто это такие? – спросил Лаэр у подбежавшего к нему командира каравана.
– Это гвельфы, спасённые с Тарона, они приплыли вместе с дроу. Айгон рассказал, что он их нашёл в развалинах замка Эрмор. Главный у них Элинир, секретарь князя Алакдара, а с ним пятеро воинов из охраны замка и экономка. Похоже, они не в себе после ужасов, которых натерпелись во время катастрофы, и мне не удалось никого из них вызвать на разговор, – ответил воин.
– В Кайтон вернулись оба корабля, уплывшие к Тарону?
– Нет, вернулся только дракар дроу. Айгон рассказал, что они потеряли второй корабль во время ночного шторма и больше его не видели. Что произошло с кораблём, им неизвестно.
В этот момент в караване раздалось громкое конское ржание, и началась какая-то суматоха. Затем из-за строя навьюченных лошадей выскочил огромный чёрный конь, волочивший двоих гвельфов, вцепившихся в его гриву. Конь резко тряхнул головой, и пытавшиеся его удержать воины улетели в кусты, а конь огромными скачками унёсся в лес.
– Опять вырвался этот дьявол, совсем сладу с ним нет, и как с ним Ингар справлялся? – всплеснув руками, заявил командир каравана.
– Какой Ингар? – переспросил Лаэр.
– Князь Ингар, это его конь Шалар. Айгон рассказал, что этот разбойник сам прибежал на берег, когда они причалили к Тарону, и привёл его отряд в замок Эрмор к выжившим гвельфам. Элинир в благодарность за спасение уговорил Айгона взять Шалара на корабль. Дроу рассказывали, что всё плавание конь вёл себя как мышка, но стоило сойти на берег, как он словно взбесился, вырвался и убежал. Мы думали, что больше его не увидим, но Шалар снова появился прямо у входа в туннель и дал себя взнуздать, а сейчас снова удрал.
– Бог с ним, с Шаларом, из долины он никуда не денется, будет нужно, поймаем. Что вам известно о нападении чинсу на Кайтон? – спросил Лаэр.
– Князь, мне ничего об этом не известно. Мы пробыли в дороге больше двух недель, и за это время у нас не было ни одной стычки с афрами, а о чинсу я впервые слышу от вас.
Закончив разговор, Лаэр отпустил командира каравана и подошёл к группе дроу, стоящей в стороне и с восхищением разглядывающей Нордрассил. Тёмные эльфы были настолько поражены этим зрелищем, что не обратили внимания на князя гвельфов.
– Здравствуй, Айгон, – поприветствовал Лаэр одного из дроу. – Как тебе Нордрассил?
Айгон не сразу понял, что к нему обращаются, настолько был захвачен зрелищем, но через несколько секунд пришёл в себя и ответил:
– Я потрясён до глубины души! Я видел молодой Нордрассил на Тароне, и то издалека, а это Дерево – настоящий исполин. У меня даже дух захватывает, стоит только представить, сколько эльфов он сможет обеспечить эликсиром жизни. Лаэр, у нас снова будут рождаться дети, и мы не исчезнем с лица Геона.
– Ты абсолютно прав, но не всё так просто, Айгон. Я как раз и хотел с тобой поговорить о наших проблемах.
– Что случилось? Я пытался выяснить в Кайтоне, как обстоят дела, но капитан Кид направил меня со всеми вопросами к тебе.
– Кид абсолютно прав, потому что у него нет полной информации о происходящем, нет её и у меня.
– Не томи душу, рассказывай! – потребовал дроу.
– Ты знаешь, что Амрилор и князь Ингар улетели на драконе в Чинсу. За первый месяц мы получили два письма от Саадина, из которых стало известно, что князь Ингар вместе с ассасинами халифа выбили войска имперцев из Арбского халифата, но после этого от них за три месяца не пришло никаких известий. Мы не особенно беспокоились, потому что дать о себе весточку на таком расстоянии даже при наличии почтовых птиц сложно, а у Ингара их не было. Два месяца назад ко мне пришёл Старый вожак малхусов и рассказал, что погиб Тузик. Между эльфийскими волками есть какая-то магическая связь, они чувствуют смерть своих сородичей. Я хотел сохранить это в тайне, но кто-то разболтал о гибели Тузика Викане. Есть поверье, что малхус погибает только вместе со своим хозяином. Полтора месяца назад из халифата пришло новое письмо, в котором сообщалось что князь Ингар погиб вместе со своим драконом недалеко от Латра. Письмо написал наездник дракона Акаир, который сам видел гибель дракона Ингара. Письмо было коротким и сбивчивым, словно написано тяжелобольным человеком. В сопроводительном письме Саадин написал, что Акаир умер от ран, полученных в бою с имперцами, а его дракон сгорел при неудачной посадке. О князе Амрилоре у меня нет никаких сведений, как и о том, что происходит в Чинсу. В придачу к этим проблемам у нас появились новые: только что прилетела птица из Кайтона и привезла известие, что Кайтон захвачен войсками чинсу, а наши бойцы прорываются из города в джунгли. Через пару недель узкоглазые подойдут к долине Нордрассила и начнут штурм. У нас мало воинов, и я рассчитываю на тебя.
Айгон, услышав эти известия, буквально почернел лицом, но вскоре взял себя в руки и ответил гвельфу:
