посол заявил от имени нашего правительства, что К. М. Качанов (Волгин) отзывается в Союз после окончания срока работы и что наше правительство рекомендует в качестве главного военного советника меня, военного атташе, Чан Кайши приободрился, одобрительно посмотрел на присутствующего тут Чжан Цюня, на его лице появилась широкая улыбка, а с губ сорвались слова «хао, хао» («хорошо, хорошо»). Он понял, что в лице военного атташе приобретает еще и военного советника, который, являясь официальным представителем Советского Союза, будет открыто помогать ему в вооруженной борьбе против японцев.
Перед отбытием в Советский Союз К. М. Качанов был награжден Чан Кайши высоким орденом, который получали только особо заслуженные генералы. Был устроен банкет, на котором мы обменялись любезностями, обещаниями поддержки и уверениями в дружбе между Советскими Вооруженными Силами и китайской армией. Все это, как мне показалось, даже обрадовало Чан Кайши.
Я продолжал тщательно изучать военно-политическую обстановку в Китае, страну и народ, сражающийся против японской агрессии, силы и средства Японии, а также реальные возможности перешедших на ее сторону предателей китайского народа. Таковыми были: на севере, в Маньчжурии, — правительство Маньчжоу-го во главе с отпрыском цинской династии императором Пу И; во Внутренней Монголии — марионеточное правительство под руководством князя Дэвана [42]; в Бэйцзине (Пекине) — Политический совет Северного Китая во главе с Ван Итаном; в Нанкине — прояпонское правительство во главе с Ван Цзинвэем. Получалось что-то вроде лоскутной империи прояпонских марионеток во главе с микадо. Японское правительство сознательно раздробило захваченную территорию Китая, проводя испытанную империалистическую политику: разделяй и властвуй.
Уже к концу 1939 г. фронт японо-китайской войны стабилизировался, как бы застыл на одном месте. Я считал, что в связи с развитием военного конфликта в Европе и постепенным втягиванием в этот конфликт США для Японии наступил долгожданный период, когда она могла приступить к выполнению своих далеко идущих планов под демагогическими лозунгами: «Азия — для азиатов», «Япония — защитница Азии от несправедливости англо-американской политики», «Наступление сферы процветания» и т. д.
События 1939–1940 гг. в сочетании с разведывательными данными подсказывали мне, что Япония, отложив на время решение своих задач в Китае, может рискнуть воспользоваться сложившейся обстановкой для броска в сторону Южных морей и бассейна Тихого океана. Японцы, по-видимому, считали, что теперь, когда у их империалистических противников были связаны руки в Европе, они сумеют реализовать свои агрессивные планы, бросив на чашу весов стратегические резервы.
Японские милитаристы никогда не отказывались от мысли о нападении на Советский Союз. Но, наученные горьким опытом, они выжидали благоприятного момента, когда Советский Союз будет ослаблен. Таков был смысл «Программы национальной политики империи в соответствии с изменением обстановки». «Империя будет по-прежнему прилагать усилия к разрешению конфликта в Китае: будет продолжать продвижение на юг для обеспечения основ самостоятельности и самообороны, — говорилось в этом документе. — Решение северной проблемы будет зависеть от изменения в обстановке». Эта программа была утверждена 2 июля 1941 г. на имперской конференции в Токио.
Чем ближе подходил 1941 год, тем яснее виделось, что приближается начало схватки фашистского блока с Советским Союзом. Этого ожидали все великие и малые державы. Это понимало советское руководство и готовило надлежащий отпор фашизму. Это понимали японцы, рассчитывая, что в результате нападения гитлеровской Германии ослабеет Советский Союз и это до известной степени развяжет им руки для дальнейшей экспансии. Англичане и американцы, наоборот, не хотели, чтобы у Японии оказались свободными руки на севере и в Китае для захвата их владений в бассейне Тихого океана. Стремясь не допустить развертывания японской экспансии в южном направлении, США вместе с Англией начали в этот период осуществлять экономический нажим на Японию и вступили с ней в длительные переговоры. Это был торг, цель которого была все та же — направить японскую агрессию против Советского Союза. В самом Китае правительство Чан Кайши, в свою очередь, считало, что нападение японцев в направлении на юг или на север приведет к ослаблению их военного давления на Китай, что даст возможность расправиться с КПК и укрепить свои силы.
В феврале — марте 1941 г. обстановка в районе Южных морей продолжала накаляться. Показателями этого для меня являлись следующие факты: распоряжения посольств Англии и США об эвакуации английских и американских граждан с Дальнего Востока; минирование англичанами побережья Малайского архипелага и Сингапура; переброска индийских и австралийских войск, а также австралийской авиации в район Сингапура и Малайских штатов; сосредоточение английских (точнее, индийских) войск на границе Малайи и Таиланда (Сиама); экономическое давление Англии на Таиланд; объявление американцами ряда своих морских и воздушных баз на Гавайских островах, Аляске и в других районах запретными зонами; прекращение американскими банками кредитования торговых сделок на Дальнем Востоке; заявление Рузвельта о том, что в случае, если США будут втянуты в войну на Тихом океане, они не ослабят своей помощи Англии. Но главным являлась дальнейшая активность японцев в районе Южных морей в целях усиления их позиций на подступах к британским, американским и голландским владениям. Так, под давлением Японии власти французского Индокитая вынуждены были удовлетворить территориальные требования Таиланда. Активность японцев как в Аннаме, так и в Таиланде объяснялась их стремлением превратить эти богатейшие страны в стратегический плацдарм для дальнейшей экспансии в направлении Индонезии.
По данным, которые я получил от китайцев, общее количество японских самолетов на юге составило около 600, из них около 200 дислоцировалось в Аннаме. Японцы вели усиленное военное строительство на о-ве Хайнань: создавали аэродромы, убежища, площадки для зенитных орудий. Порт Дайявань был превращен в базу подводных лодок. По данным разведки, на о-ве Хайнань сосредоточивались японские танковые части. В начале марта японцы провели в районе Южно-Китайского моря совместные учения флота, авиации и сухопутных сил. По данным, которыми я располагал, сильное давление на японское правительство в тот момент оказывали немцы, толкавшие его на юг. В одном из сообщений говорилось, что в марте состоялось совместное заседание японского кабинета министров с представителями высшего командования, на котором обсуждались немецкие требования. Было решено закончить подготовку к южной экспансии в течение марта.
Заявления министра иностранных дел Японии Мацуока и японских послов в Лондоне и Вашингтоне, что Япония не намерена добиваться удовлетворения своих притязаний в районе Южных морей вооруженной силой, не разрядили напряженной обстановки на Тихом океане. Японские приготовления противоречили этим заявлениям.
В январе 1941 г. президент США Рузвельт по просьбе гоминьдановского правительства направил в Чунцин одного из своих помощников — доктора Л. Кэрри. В задачу его миссии входило всестороннее изучение политического, экономического и военного положения Китая. При определении своей дальневосточной и европейской политики Соединенным Штатам важно было знать, что собой реально представлял Китай, в какой степени на него можно было опереться в случае возникновения войны с Японией. Ясно, что за короткий срок своего пребывания в Китае Л. Кэрри не мог полностью изучить весь этот вопрос. Видимо, в его задачу входили личная проверка уже имевшихся в распоряжении правительства США материалов и дополнение их новыми фактами. Насколько я мог понять из бесед с американцами, у Кэрри сложилось невыгодное для китайского правительства впечатление о положении в стране. Кэрри в первую очередь обратил внимание на тяжелое экономическое и финансовое положение в стране и на опасность дальнейшего расширения экономического кризиса, неспособность китайского правительства справиться с создавшимся положением, на наличие явно выраженной диктатуры гоминьдана и отсутствие в стране демократии. Однако в тот момент я считал, что независимо от личных впечатлений Кэрри обстановка складывалась таким образом (я имею в виду дальнейшее обострение отношений между США и Японией), что Америка оказывалась вынужденной предоставить реальную помощь Китаю.
Наибольшее беспокойство в Чунцине проявляли англичане. Это и понятно: ведь их дальневосточные владения оказывались под непосредственной угрозой японского нападения. Больше всего англичан беспокоило состояние экономики и финансов Китая. Некоторые из английских дипломатов в тот момент считали, что без экономической помощи со стороны Англии и США Китай в состоянии продержаться 6 — 12 месяцев. Англичане выдвинули проект организации англо-американской экономической миссии в Китае, члены которой являлись бы экономическими советниками правительства Чан Кайши. В феврале 1941 г.
