Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941

Гумилева, арестован и сидел в тюрьме одновременно с ним; но в 39-м прихотливом году, в отличие от Левы, Коля, вместе с целой группой студентов, был отдан под обыкновенный суд, оправдан и выпущен.

Вскоре я подружилась с Колей и стала редактором популярной книжки о Дарвине, которую Давиденков начал писать для Дома Занимательной Науки.

Дальнейшая судьба Н. Давиденкова оказалась сложна и страшна: оправданный по суду, он, однако, не был восстановлен в университете. Из-за этого он подлежал призыву в армию, куда и был взят в начале 1941 года. Вместе с нашими войсками Давиденков побывал в Польше, откуда изредка писал мне. Затем письма прекратились – Гитлер напал на Советский Союз; под Минском Давиденков, тяжело раненный, взят был в плен, потом бежал из немецкого лагеря и опубликовал на Западе книгу (или несколько книг?) о тридцать седьмом годе, потом воевал с немцами в одном из союзнических соединений на западном фронте, потом оказался в советском плену, попал в лагерь и в лагере был расстрелян.

Это всего лишь одна из случайно дошедших до меня версий военно-лагерной биографии Н. С. Давиденкова.

Правда, в мае 1950 года я получила от него собственноручное письмо из лагеря – прощальное, – но в нем, разумеется, Коля почти ничего не имел возможности рассказать о себе. К письму были приложены стихи. В письме же, в частности, говорилось:

«Главное у меня оказались не стихи, а проза. Этим я жил (во всех смыслах) четыре года, прерывался только для войны – но тут я ударяюсь в биографию, от которой сохрани Бог».

В 50-е и 60-е годы до меня доходили лишь непроверенные слухи о Колином конце, и притом разные.

Подробно судьба Н. Давиденкова изложена в книге А. Солженицына «Архипелаг ГУАаг» (Ч. III, гл. 18).

Как мне говорила А. А., Коля и до ареста и после освобождения часто бывал у нее, читал ей свои стихи и знал наизусть «Реквием».

26 Анна Евгеньевна Арене (1892–1943) – первая жена Н. Н. Пунина; по профессии – врач-терапевт. Замуж за Николая Николаевича Анна Евгеньевна вышла в 1917 году, а когда они разошлись – продолжала жить в той же квартире.

27 В. Г. Бенедиктов. Стихотворения / Вступительная статья, редакция и примечания А. Я. Гинзбург. А., 1939. (Б-ка поэта. Большая серия.)

28 Рахиль Ароновна Брауде (1901–1971) – мой друг и соседка; до 37 года она была секретарем нашей редакции, а после арестов редакторов и писателей ей, в обязательном порядке, предложено было подать заявление об уходе «по собственному желанию».

Жила она на улице Рубинштейна, окна против моих, и после ареста Матвея Петровича всячески заботилась обо мне, даже сменяла меня по ночам в тюремных очередях.

29 …стихов его [В. Брюсова] не люблю и прозы тоже. – В ранней юности Ахматова по-другому относилась к Валерию Брюсову: знала наизусть и любила его стихи. Об этом свидетельствуют хотя бы ее письма к С. В. Штейну, опубликованные и прокомментированные Э. Г. Герштейн – см.: НМ, 1986, № 9, с. 196.

30 Привожу отрывок из упомянутого Анной Андреевной письма Гумилева к Брюсову:

[11 мая 1909, Царское Село]

«Вы наверно уже слышали о лекциях, которые Вячеслав Иванович читает нескольким молодым поэтам, в том числе и мне. И мне кажется, что только теперь я начинаю понимать, что такое стих». (Н. С. Гумилев. Неизданные стихи и письма. Paris: YMCA-Press, 1980, с. 61.)

31 По дневнику видно, какой дурной был человек… «Под видом массажа крутил руки брату». – Говоря о «дневнике» Брюсова, Ахматова имеет в виду книгу Валерия Брюсова «Из моей жизни. Моя юность» (1927). Привожу подлинный текст: «…мой брат был при смерти болен; медленно умирал в постели, ослепший и потерявший рассудок. Сердце мое сжималось от жалости к нему. Но я рассудочно был убежден, что жалость, как и всякая сантиментальность, – глупость. Я решительно преодолел в себе это чувство… временами у него бывали судороги и тогда ему растирали руки и ноги. Раз вечером я принял участие в этом растирании вместе с его сиделкой, его прежней кормилицей. Она растирала ноги, я – руки. Но вместо того, чтобы растирать, я стал всячески жать, коверкать ему руки, стараясь причинить ему большую боль. Он вырывался, он стонал все сильнее, но я упорствовал».

Брат Валерия Брюсова, Николай (1877–1887) скончался от опухоли мозга.

32 У Анны Андреевны были два брата: старший – Андрей (1886–1920) и младший – Виктор (1896–1976). Здесь (и на с. 99) А. А. говорит об Андрее. Об их матери, Инне Эразмовне, в девичестве Стоговой (1856–1930), об отце – флотском инженере-механике Андрее Антоновиче Горенко (1848–1915) и обо всей семье, сестрах – Ирине (1892–1896), Инне (1883–1905), Ии (1894–1922), – см. в кн.: Amanda Haight. Anna Akhmatova. A Poetic Pilgrimage. New York and London: Oxford University Press, 1976; по-русски впервые: А. Хейт. Анна Ахматова. Поэтическое странствие. М., 1991. См. также интервью с Виктором Андреевичем Горенко, опубликованное в сб. «Ахматова. Ардис».

33 «Литературный современник», 1937, № 1 был целиком посвящен Пушкину; по- видимому, А. А. интересовалась статьей Б. Казанского «Иностранцы о дуэли и смерти Пушкина».

34 Цезарь – Цезарь Самойлович Вольпе (1904–1941), исследователь русской литературы, критик. В юности – посетитель семинара, который в начале 20-х годов вел в Бакинском университете Вяч. Иванов. Перу Цезаря Вольпе принадлежат статьи о Брюсове и Андрее Белом; работы о Жуковском и И. Козлове; он – участник создания антологии «Русские поэты XVIII–XIX вв.» (1940, 1941), а также составитель (совместно с О. Немировской) документальной книги «Судьба Блока» (Л., 1930). Писал Вольпе и статьи о наших современниках: например, об М. Зощенко и Борисе Житкове. В 1991 году в издательстве «Советский писатель» вышел сборник его статей под заглавием «Искусство непохожести».

Цезарь Самойлович Вольпе – мой первый муж, Люшин отец. А. А. расспрашивает меня, «что рассказывает» о Николае Ивановиче «Цезарь, вернувшийся из Москвы», потому что Вольпе и Харджиев были очень дружны.

35 Сергей Николаевич Давиденков (1880–1961) – Колин отец – с 1934 года заслуженный деятель науки РСФСР, один из крупнейших невропатологов Ленинграда. С 1932 года и до конца жизни С. Н. Давиденков заведовал кафедрой нервных болезней Ленинградского института усовершенствования врачей. В годы войны стал главным невропатологом Ленинградского фронта, а с 1945 -го – действительным членом Академии медицинских наук СССР. Основные труды С. Н. Давиденкова посвящены травмам нервной системы, наследственным заболеваниям и неврозам.

Василий Гаврилович Баранов (1899–1988) – эндокринолог-диабетолог; председатель Ленинградского отделения Всесоюзного общества эндокринологии; с I960 года – действительный член Академии медицинских наук СССР. В тридцатые годы В. Г. Баранов преподавал в 1-м Ленинградском медицинском институте и заведовал в больнице им. Эрисмана (т. е. там же, где работал В. Г. Гаршин) кафедрой эндокринологии.

36 Вера Николаевна Аникиева (1894–1942) – искусствовед и экскурсовод; специалистка по современному искусству. С 1920-го по 1934-й Вера Николаевна работала в Русском музее; позднее – во Всероссийской Академии художеств.

Из ее исследовательских работ назову две: о В. Лебедеве и об А. Пахомове. Работа о Лебедеве напечатана лишь частично и лишь в переводе на немецкий язык (см. журнал «Die bildenden Kiinste in UdSSR», 1934), а о Пахомове – отдельной книжкой: «А. Ф. Пахомов». Л., 1935.

Скончалась Вера Николаевна от голода во время блокады.

37 Александр Николаевич Тихонов (А. Серебров, 1880–1956) – автор воспоминаний о семилетии 1898–1905, о Чехове, Савве Морозове, Коммиссаржевской. До выхода этой книги в свет – «Время и люди» (М., 1949) – А. Н. Тихонов был в литературных кругах известен главным образом как друг и помощник Горького, организатор, издатель, редактор; А. Н. Тихонов играл большую роль в созданном Горьким после революции издательстве «Всемирная литература», а также в журнале «Русский современник», где печатались М. Горький, Евг. Замятин, Л. Добычин, Б. Пильняк, Абр. Эфрос, Ю. Тынянов,