Руфине Борисовне. Привлекательность и обаяние Солдатовых отмечает в своем Дневнике и К. Чуковский; встречался он с ними в 1962 году в Лондоне, а затем в советском санатории в Барвихе… «Человек большого образования, широкий, умница… Жена посла волжанка, очень любит Некрасова» (4 июня 1962). «Единственные барвихинцы посещают меня – Солдатовы… Очень пытливые, начитанные, душевные люди. Он посол СССР в Англии, красивый, черный, – она миловидная умница» (28 октября 1962). «У них обоих – такая жажда знания, такой широкий кругозор, какого я не встречал у наших дипломатов» (30 октября 1962).
222 О встречах с Анной Андреевной в Оксфорде и в Париже Юрий Павлович Анненков подробно рассказал в своих воспоминаниях. Они опубликованы в парижской газете «Русская мысль» 12 и 15 марта 1966 года и более лаконично – в «Дневнике моих встреч».
223 В очерке поэтессы Ларисы Васильевой, озаглавленном «Саломея, или Соломинка, не согнутая веком», – читаем отрывок из рассказа Саломеи Николаевны Андрониковой:
«– Я встретилась с Ахматовой спустя годы, когда она приехала в Оксфорд на торжества в ее честь. Она пришла ко мне… у нас обеих было ощущение… что мы расстались лишь вчера и завтра встретимся снова. Оставила автограф «Тени», признавшись, что посвятила стихотворение мне» (Огонек, 1988, № 3, с. 23).
224 Действительно, кроме «Поэмы без героя», Р. Н. Гринберг в своем альманахе напечатал при жизни Ахматовой стихотворения «Нас четверо», «Невидимка, двойник, пересмешник» – в № 3; а также воспоминания «Амедео Модильяни» и «Мандельштам» – в № 4. Таким образом он и в самом деле задолжал ей гонорар. Подробнее об Р. Н. Гринберге, как об издателе и человеке, см. публикацию Л. Ржевского в «Новом журнале», № 123 (Нью-Йорк, 1976), с. 162.
Полагаю, что соображения об Анне Ахматовой, Иосифе Бродском и, главное, о розе, как символе влюбленности, принадлежат также перу Р. Н. Гринберга.
225 Главными пороками перечисленных воспоминаний (так же, как и воспоминаний И. Одоевцевой) А. А. считала искажение творческого и жизненного пути Н. Гумилева.
О встрече Ахматовой с Глебом Струве, автором статей о ее творчестве, сохранилась подробная запись в Дневнике Ю. Г. Оксмана:
«Она очень устала от Оксфорда, Лондона и Парижа, – записывает Юлиан Григорьевич 27 июня 1965 года. – На церемонию в Оксфорд приехали и некоторые русско-американские слависты во главе с Глебом Струве. Объяснение с ним по поводу того, что он пишет о ней, не привело к примирению. На ее возмущенные слова о том, что он говорит неправду, доказывая, что она «кончилась» в 1922 году, Струве заметил, что у него нет оснований менять общую концепцию. По-разному они смотрят и на ее роль в жизни Гумилева. Политика для Струве дороже истины…» («Воспоминания», с. 646).
226 Заметки из Дневника Чапского о встрече с Ахматовой в Париже были напечатаны уже после ее смерти – см.: «Русская мысль», 17 марта 1989.
227 Привожу письмо моряков и лесорубов:
«12 апреля 1965 г.
Сердечный привет из Архангельска.
Здравствуйте, уважаемая русская поэтесса, Анна Андреевна Ахматова.
Мы, это группа молодежи, лесопильщики и моряки из Архангельских лесозаводов и пароходов – познакомились с Вами на литературном вечере по радио. Вы читали, проникновенно декламировали. Мы слушали с любовью, с наслаждением. Хорошие стихи, как вино, немного опьяняют.
Стихи, цветы и музыка неотъемлемые вещи, потребность их ощущаешь [неразб.]
Мне коллектив поручил передать Беломорскую вам благодарность за стихи «Муза».
Желаем Вам новых успехов, счастья и здоровья.
бывший танкист».
Письмо опубликовал Лев Шилов в статье «Анна Ахматова и ее слушатели» (журнал «Клуб и художественная самодеятельность», 1988, № 5, с. 24).
228 Еще раз об образе Ф. Вигдоровой А. А. помянула в надписи на том экземпляре «Бега времени», который она подарила Фридиной дочери Саше через пять месяцев после Фридиной кончины:
«Нашей Дорогой Сашеньке
пусть эта книга будет хотя бы слабым и несовершенным напоминанием о Той, кому я когда-то обещала ее подарить, о Той, кто была Вашей матерью и единственным высочайшим примером доброты, благородства, человечности для всех нас.
11 янв. 1966,
Москва»
«Из мира ушла большая добрая сила», – так начала я свое выступление на гражданской панихиде (см.: Лидия Чуковская. Открытое слово. М.: IMA-press, 1991).
229 По-видимому, Анне Андреевне кто-то из москвичей дал телеграмму прямо в Комарове. Во всяком случае, по словам А. Наймана, 11 сентября им уже была получена от Ахматовой телеграмма: «Ликуем – Анна, Сарра, Эмма» (см.: «Рассказы…», с. 141).
230 Письмо Сартра в защиту И. Бродского теперь напечатано. Оно адресовано А. И. Микояну и датировано 17 августа 1965 года.
Жалуясь, что из-за дела Бродского «атаки врагов СССР, являющихся и нашими врагами, становятся все более ожесточенными», – Сартр продолжает:
«…зная вашу глубокую человечность и вашу заинтересованность в усилении культурных связей между Востоком и Западом в рамках идеологической борьбы, я позволил себе послать вам это сугубо личное письмо, чтобы просить вас во имя моей искренней дружбы к социалистическим странам, на которые мы возлагаем все надежды, выступить в защиту очень молодого человека, который уже является или, может быть, станет хорошим поэтом» (см.: Елена Якович. «Дело» Бродского на Старой площади // ЛГ, 1993, № 18, с. 6). –
231
Она была «невенчанной женой» Герберта Уэллса с 1933 по 1946 год.
Ахматова говорила о ней: «Будберг-Бенкендорф – это авантюристка типа Мата Хари. Помню, я ее встретила во «Всемирной литературе». «Почему вы такая бледная», – спросила я. – «Я только что из тюрьмы». Она пыталась несколько раз перейти границу, и ее ловили. Когда Герберт Уэллс приехал в Петроград, она была переводчицей – английский язык тогда мало кто знал – и сумела вскружить ему голову… Когда-то, в Берлине, она танцевала с Вильгельмом. И вовсе не была красавицей. Сейчас она живет в Лондоне. Она, наверное, старше меня и, представляете, пьет коньяк» («Двенадцать встреч», с. 245– 246).
Осенью 1965 года М. Будберг была задержана в одном из английских магазинов за кражу. Об этом писали газеты; К. И. Чуковский, знавший ее со времен «Всемирной литературы», записывает в Дневнике со слов нашего посла в Англии: «Мария Игнатьевна Будберг зашла в какой-то магазин и сунула в свою сумочку товару на десятки фунтов, а в кассу внесла лишь самую ничтожную сумму… На суде она держалась развязно. Говорила: в тот день я украла кое-какие вещички еще и в другом магазине.
В газетах было сказано, что Будберг уроженка России.
Как удивились бы, узнав об этом, Горький и Уэллс – ее именитые lovers» («Дневник-2», с. 379– 380).
Нина Берберова посвятила жизнеописанию М. И. Будберг книгу под названием «Железная женщина» (М.: Книжная палата, 1991).
В рецензии на книгу Берберовой отмечено: ««Железная женщина» – это рассказ об удивительнейшей женщине нашего века… о ее судьбе и о судьбе ее друзей, в круг которых в разное время входили люди,
