В голосе его слышалось нечто металлическое. Одним лишь словом он сразу переступил границу, отделяющую мечтания от действительности. Его глаза подозрительно всматривались в нее. Она подумала, что нашлись бы люди, которые сочли его красивым, и сама она была все-таки женщиной, чтобы отдать ему должное в этом отношении. Горячее солнце Индии придало его смуглому, точно выдубленному лицу постоянный коричневый загар. Оно передало ему также что-то от животных джунглей, на которых он охотился: каждый раз, когда она видела, как он бесшумно, почти крадучись проходил через контору, ей приходила на ум кошка, а она ненавидела кошек…
— Да?
Он никогда не повышал голоса, не выдавал своего нетерпения, но его «Да» звучало точно удар хлыста.
— Вы вызывали меня и хотели видеть накладные… Чи-Фунга и… Ли, мистер Эмери, — заикаясь, сказала Эльза и почувствовала презрение к себе самой за свое малодушие.
Эмери, не говоря ни слова, взял бумаги, которые она принесла. Молча просмотрел их, потом отложил в сторону.
— Почему вы боитесь меня?
Вопрос ошарашил ее.
— Я не боюсь вас, мистер Эмери, — сказала она, стараясь говорить спокойно. — Странные вещи вы говорите. Я… я не боюсь никого!
В голосе ее теперь был вызов.
Он ничего не сказал. Его молчание также непререкаемо уличало ее в неправде, как если бы он высказал это словами.
— Кроме того, — продолжала она с легкой улыбкой, — разве секретарше не подобает так относиться к своему хозяину? Обычное уважение…
Она закончила неуклюже, чувствуя, что говорит глупость. Эмери смотрел в окно на пыльную, залитую солнцем Вуд-стрит. Его внимание, видимо, было привлечено нагруженными фургонами, стоявшими в узкой улице, краснолицым полицейским — всем чем угодно, кроме бело-розовой девушки с шапкой красивых непослушных золотисто-каштановых волос.
— У вас пять фунтов три дюйма, — объявил он ни с того, ни с сего. — Мизинец на вашей левой руке искривлен — вы, должно быть, сломали его, будучи ребенком. Вы живете в постоянном общении с кем-то, кто страдает глухотой: ваш голос немного громок. Ах, да, конечно, с мистером Морисом Тарном! Я заметил, что он глуховат.
Эльза перевела дыхание.
— Я должна оставить накладные? — спросила она.
— Нет… вы мне еще нужны. Я вам продиктую письмо к Финли-Цьзину, Бэблинг-Уэллоу, Шанхай: «Тан чиан чин пин чьян…» — прошу прощения: вы, конечно, не понимаете по-китайски?
Он не шутил. Она заметила, что он чуть покраснел от неудовольствия, поняв свою ошибку и решив, что она может подумать, что он смеется над ней.
— Он читает и говорит по-английски лучше вас… или меня, это все равно, — поспешил он прибавить. — Пишите… «Я ищу надежного человека для провинции Нанпу. Фенг-Хо прибыл, можете посылать ему письма сюда. Когда увидите Длинный Меч Сун-Ята, скажите ему…».
Здесь он остановился и передал ей листок бумажки. На листке печатными буквами карандашом аккуратно были выведены слова:
«Тачка, Тенденция, Подделка, Воинственный, Свеча, Восковка, Кулон, Липа, Герб, Деревня, Желание».
Пока она читала бумажку, он смотрел на нее, тонкой рукой поглаживая черные усы. Подняв голову, она поймала его взгляд и покраснела.
— Хорошее место, а? — спросил он рассеянно. — Не слишком много работы? Плата хорошая?
В первый раз он проявил какой-то интерес к ней.
— Да, это хорошее место, — сказала она и добавила (самодовольно, как ей самой показалось): — Я надеюсь, моя работа удовлетворяет вас?
Он не ответил, и она мысленно прибавила к его грехам невежливость.
— Вы, конечно, знали моего дядю Бертрама Эмери?
Он не смотрел на нее, глаза его снова был устремлены на улицу.
— Не очень хорошо, — сказала она. — Я застала здесь последние месяцы его жизни. Он заходил всего на несколько минут в день…
Эмери медленно кивнул.
— А все дело вел старик, конечно?
— Старик?
Она нахмурилась, потом поняла, что это фамильярное словечко относилось к мистеру Морису Тарну.
— Мистер Тарн всегда помогал вести дела, — сказала она немного принужденно, хотя, видит Бог, не склонна была чувствовать себя оскорбленной из-за того, что он так презрительно отозвался о ее весьма отдаленном родственнике.
— Мистер Тарн всегда помогал вести дело… — поправил Эмери, потом резким движением повернул голову. — Спасибо, больше мне ничего не нужно!
Она была уже на пороге, как его голос снова остановил ее.
— Сколько вам платит «Стандфорд Корпорэйшн?» — спросил он.
Она обернулась и удивленно переспросила:
— «Стандфорд Корпорэйшн», мистер Эмери?
Его проницательные глаза изучали ее лицо.
— Виноват! — сказал он просто. — Я вижу, вы не знакомы с этим предприимчивым учреждением.
И кивком головы указал ей на дверь. Она успела осознать всю нелепость этого разговора, когда уже сидела за своим столом.
Глава 3
«Стандфорд Корпорэйшн»! Что это значит? Неужели он хотел сказать, что она тайно служит какой-то другой фирме? Если бы она была в более хороших отношениях со своим дядей, она бы могла разрешить эту загадку.
Во время работы на машинке она услыхала, как дверь ее комнаты отворилась. Подняв глаза, она увидела человека со впалыми щеками, которого ей особенно не хотелось видеть в этот день.
Он постоял немного, трогая пальцами жесткие седые усы и, устремив на нее маленькие бесцветные глазки, потом медленно пересек комнату и остановился рядом. Он был необыкновенно высокого роста и для главного управляющего процветающей фирмы одет весьма небрежно. Манжеты обшарпаны по краям, черный галстук порыжел от времени…
— Где Эмери?
— У себя в комнате, мистер Тарн.
— Гм… — он потер свой жесткий подбородок. — Он говорил что-нибудь?
— О чем?
— Вообще…
Эльза покачала головой.
— Ты обдумала то, о чем я говорил тебе сегодня утром?
Он быстро, украдкой взглянул на нее и прочел в ее глазах ответ прежде, чем она что-либо сказала.
— Понимаю… Об этом… некогда было думать.
Он смотрел на нее не мигая, и лицо его искривилось в горькой усмешке.
— Слишком стар, должно быть? Я согласен на любые условия, только… мне нужно облегчить душу. Они не могут заставить жену говорить. Любые условия, — он подчеркнул эти слова, и она поняла их смысл.
Разговаривая, он не смотрел на нее. Это обещание насчет «любых условий» была ложью. Ему нужно было больше, чем надежный слушатель.
