работали целые бригады. Джереми восхищался тем, что было проделано в первый же день, — кухню отчистили от старой краски, на лужайке сложили кровельные дранки, ковровое покрытие убрали, большую части рам вынули. По всему дому валялись груды мусора; но с тех пор, кажется, рабочие были заняты лишь перемещением этих груд с места на место. Когда бы Джереми ни заехал, чтобы понаблюдать за процессом, никто не работал. Люди распивали кофе или курили на заднем крыльце, работа не двигалась. Насколько Джереми мог судить, они вечно ждали то прибытия фургона, то возвращения подрядчика либо устраивали перекур. Разумеется, почти все рабочие получали почасовую оплату, и Джереми неизменно ощущал приступ финансовой паники, когда возвращался в «Гринлиф коттеджес».
Лекси тем не менее была рада и замечала то, чего не замечал Джереми.
— Ты видел, что они начали прокладывать проводку наверху?
Или:
— О, они вделывают трубы в стену, можно будет поставить раковину под окном.
Обычно Джереми кивал в знак согласия:
— Знаю.
Не считая чеков подрядчику, он ничего не писал; но, с другой стороны, Джереми полагал, что причина ему ясна. Виной тому был не недостаток информации, а ее избыток. Многое изменилось — не только самоочевидные вещи, но и мелочи. Например, его взгляды на то, как одеваться. Джереми всегда считал, что у него врожденное чувство стиля, притом с отчетливым нью-йоркским акцентом, и в прошлом многочисленные подружки нередко делали ему комплименты по поводу внешности. Он долгое время был подписан на «Джентльменс квотерли», предпочитал ботинки от «Бруно Магли» и элегантные итальянские рубашки. Но у Лекси, видимо, было свое мнение; судя по всему, она хотела полностью изменить Джереми. Два дня назад будущая жена вручила ему сверток. Джереми был тронут ее заботой… а потом открыл подарок.
Внутри оказалась клетчатая рубашка. Клетчатая. Такие носят лесорубы. А еще — джинсы.
— Спасибо, — выдавил он.
Лекси взглянула на него.
— Тебе не нравится?
— Нет-нет… нравится, — солгал он, не желая ее расстраивать. — Очень мило.
— А по-моему, что-то не так.
— Все в порядке.
— Я просто подумала — у тебя в шкафу должно быть что-нибудь такое, что поможет тебе сойтись с ребятами.
— Какими ребятами?
— Ну, местными парнями. На тот случай, если… ну, я не знаю… если ты захочешь поиграть в покер, или отправиться на охоту, или порыбачить.
— Я не играю в покер. Не охочусь и не рыбачу.
«И друзей у меня тоже нет», — вдруг подумал Джереми. Удивительно, что до сих пор он этого даже не замечал.
— Знаю, — ответила Лекси. — Но может быть, однажды ты решишь развлечься. Например, раз в неделю ребята собираются у Родни поиграть в покер. А Джед — самый замечательный охотник в округе.
— Родни и Джед? — переспросил Джереми, тщетно стараясь представить себе времяпрепровождение с кем-то из этой парочки.
— А что не так с Родни и Джедом?
— Джед меня не любит. И Родни, кажется, тоже.
— Чушь. С чего бы им тебя не любить? Знаешь что — поговори завтра с Дорис. Наверняка у нее будут идеи получше.
— Покер с Родни? Охота с Джедом? Я заплачу, чтобы это увидеть! — заорал в трубку Элвин.
Поскольку Элвин снимал на камеру загадочные огни на кладбище, он прекрасно помнил, о ком идет речь, и живо представил себе обоих. Родни сунул его за решетку по вымышленному обвинению, после того как Элвин вздумал заигрывать с Рейчел в «Эй, я тебя люблю!». А Джед пугал его ничуть не меньше, чем Джереми.
— Представляю себе… ты крадешься по лесу в своих ботинках «Гуччи» и клетчатой рубашке.
— От «Бруно Магли», — поправил Джереми. Он сидел в номере в «Гринлиф коттеджес» и размышлял о том, что у него действительно нет друзей.
— Какая разница? — Элвин снова засмеялся. — Великолепно! Горожанин превратился в провинциала, и все из-за этой малышки. Обязательно предупреди, когда соберешься на охоту. Я специально приеду с камерой и запечатлею тебя для потомства.
— Все в порядке, — отозвался Джереми. — Я справлюсь.
— А знаешь, она права. Тебе действительно нужно завести друзей. Кстати, помнишь ту девчонку, с которой я познакомился?
— Рейчел?
— Ну да, точно. Ты ее видишь?
— Иногда. Поскольку она подружка невесты, ты тоже с ней увидишься.
— И как она поживает?
— Веришь ли, она встречается с Родни.
— С этой горой мускулов? Могла бы выбрать кого-нибудь получше. Впрочем, у меня есть идея. Вы с Лекси могли бы устроить двойное свидание. Поужинать в «Гербсе», посидеть на крылечке…
Джереми рассмеялся:
— Ты говоришь так, будто прожил здесь сто лет. Знаешь все местные развлечения.
— Да, я такой. Умею приспособиться. Если увидишь Рейчел, передай привет и скажи, что я с нетерпением жду встречи.
— Обязательно.
— Как там твоя работа? Держу пари, тебе не терпится написать очередную статью.
Джереми поерзал.
— Хотелось бы мне, чтоб это было так…
— Ты не пишешь?
— Ни слова с тех пор, как переехал, — признался он. — У меня нет ни одной свободной минуты в промежутках между подготовкой к свадьбе, ремонтом и Лекси.
Наступила тишина.
— Подожди, я не понял. Ты вообще не пишешь? Даже для своего журнала?
— Да.
— Но ты ведь любишь писать.
— Да. И непременно возьмусь за дело, как только все уляжется.
— Ну ладно… — произнес Элвин с ощутимой долей скепсиса. — Теперь о том, что касается мальчишника… будет нечто потрясающее. Я оповестил всех. Обещаю, этой вечеринки ты никогда не забудешь.
— Только учти, никаких танцовщиц. И девочек в нижнем белье, выпрыгивающих из торта.
— Да брось, такова традиция.
— Элвин, я серьезно. Я влюблен, не забывай.
— Лекси беспокоится о тебе, — сказала Дорис.
Они вместе завтракали в «Гербсе». Большая часть утренних посетителей уже разошлась, в ресторане было почти пусто. Как обычно, Дорис настояла на том, чтобы накормить Джереми; при встрече она неизменно заявляла, что будущий зять просто «кожа да кости», и сегодня он с удовольствием поглощал сандвич с курицей.
— Не о чем беспокоиться, — возразил он. — У меня много дел, только и всего.
— Лекси это понимает. Но она хочет, чтобы ты чувствовал себя как дома. И был здесь счастлив.
— Я счастлив.
— Ты счастлив, потому что с тобой Лекси. Но пойми, в глубине души она мечтает, чтобы ты относился
