вылезали пальцы, жесткие черные волосы торчали во все стороны. Левый глаз его был подбит и превратился в узкую сверкающую щелочку, зато правый смотрел смело и дерзко. Мальчик шагал с таким храбрым, независимым видом, что нельзя было решить, кто кого ведет – он ли Генри Уокера или Генри Уокер его.
– Погляди, Джон, вот так находка! – со смехом проговорил Генри, подводя мальчика к брату. – Он вылез прямо на меня из-за мешка с углем и заявил, что навсегда остается у нас на судне. Я пригрозил выбросить его в море, но он нисколько не испугался. Он мне ответил, что уж лучше лежать на морском дне и видеть, как над тобой проходят корабли, чем вернуться назад в Стэйт, к суконщику Сэндерсону. Видал ли ты когда- нибудь такого чудака? Право, он мне нравится!
Но Джон только нахмурился. С какой стати он повезет в Ирландию бесплатного пассажира?
– Как тебя зовут? – начал он грозный допрос.
– Джемс Кук, сэр.
– Ну, мистер Джемс Кук, ты, я вижу, хочешь есть чужой хлеб?
– Нет, сэр, я хочу работать.
– Работать? Что же ты хочешь делать?
– Я хочу стать моряком!
– Нам нужен юнга, – вставил было Генри, но Джон так посмотрел на него, что он сейчас же прикусил язык.
– Да разве такие младенцы годятся в моряки? – еще строже продолжал Джон. – Разве ты был когда- нибудь в море? Знаю я вас, дармоедов!
– Я не дармоед и никогда не буду дармоедом! Я всему выучусь, сэр!
Джон Уокер хотел было рассердиться, но внезапно увидел подбитый глаз мальчика, и ему стало жаль своего непрошеного пассажира.
– Кто это тебя так изукрасил? – спросил он.
– Мистер Сэндерсон, сэр, мой хозяин. Он бил меня, и я удрал от него. Я не хочу больше служить в лавке, я хочу уехать в Индию!
– В Индию? – спросил Джон Уокер.
– В Индию, – повторил мальчик. – Я пошел в док, пролез вместе с грузчиками к вам на корабль и спрятался в трюме, среди мешков с углем. Я буду работать и днем и ночью, – умоляюще прибавил он, – я буду делать все, что вы прикажете, только возьмите меня с собой в Индию.
Джон Уокер улыбнулся впервые. А Генри захохотал.
– Ну, Джемс, здесь ты промахнулся, – сказал Генри. – Мы привезем тебя не в Индию, а всего только в Ирландию, в Дублин. В Индию на таких плоскодонных кастрюлях, как наша, не ходят! Правда, и «Геркулес» знавал лучшие времена – в дни своей молодости он хаживал и в Берген, и даже в Кадикс, но в Индию... нет, до Индии он не добирался.
Джемс был огорчен. Он думал, что все корабли идут в Индию. Так сказал ему два года назад его отец, безграмотный батрак. Джемс, впервые попавший в город, был поражен множеством кораблей, стоявших в гавани.
«Куда плывут все эти корабли?» – спросил он.
«В Индию, сынок», – не задумываясь, ответил отец.
И с тех пор мечта о путешествии в Индию на одном из таких кораблей не покидала мальчика...
Теплый, тихий вечер спустился над морем. Генри убеждал Джона принять мальчика на службу. Угрюмый Джон молчал, и только огонек его трубки разгорался все ярче и ярче.
– Юнга нам необходим, – повторил Генри. – Этот мальчик – просто находка. Старый Джэксон болен, где ему лазить по мачтам, а Дэвис занят у руля. И подумай, Джон, как дешево нам будет стоить этот мальчик!
– Ладно, попробуем, – наконец сказал старший брат.
Через минуту, положив мальчику на плечо свою тяжелую ладонь, он сказал:
– Ну, Джемс, принимайся за работу. Видишь вот тот парус? Он называется «мунсель». За ним уже нет ничего – только небо. Взлезь на мачту и отвяжи его.
Джемс глянул вверх, и сердце его сжалось от страха.
Мунсель – самый высокий парус на корабле. Снизу он кажется не больше носового платка. Вот-вот сбитые им с неба звезды посыплются на палубу и засорят глаза.
Оба брата внимательно следили за мальчиком, который безмолвно смотрел вверх.
«Не полезет, где ему!» – думал Джон.
«Неужели не полезет?» – думал Генри, боясь, как бы этот мальчик, полюбившийся ему с первого взгляда, не оказался хвастуном и трусом.
Но Джемс Кук опустил голову и сказал:
– Слушаюсь, сэр!
И полез вверх по веревочным вантам.
Карабкаясь по вантам, Джемс ни разу не глянул вниз, на палубу. Но когда он добрался до мунсель-реи и сел на нее верхом, он почувствовал, что у него кружится голова и пальцы рук скользят по обмазанному жиром дереву. Мальчик выпрямился и глянул по сторонам. Он еще будет в Индии, хотя бы для этого пришлось долезть до самого неба!
Темнота скрывала от него море.
Рея, на которой сидел Джемс, как бы летела по воздуху. Из темноты вынырнула морская птица и принялась кружить вокруг Джемса. Когда «Геркулес» слегка менял курс, мачта так наклонялась, что Джемс повисал в воздухе.
Наконец канат был отвязан и сам выскользнул из рук, завертев колесико блока.
Джемс нащупал ногой веревочную ступеньку вант и полез вниз.
– Я говорил тебе, что он годится в моряки, – сказал брату Генри Уокер.
– Да, из него выйдет толк, – согласился Джон, выпуская дым из-под усов. – Запиши ему жалованье – шесть шиллингов в месяц.
Так Джемс Кук, великий мореплаватель, первый раз вышел в море.
Это был не такой юнга, как другие. Он не проводил свои свободные часы в карточной игре, он не напивался в кабаках. Нет, Джемс Кук после тяжелой работы, после лазанья по мачтам садился за книгу.
У Генри Уокера был целый сундук старых книг, и Джемс любил читать их. Больше всего ему нравились описания знаменитых морских путешествий. Колумб, Магеллан, Абель Тасман – вот кому он завидовал всей душой. Ему хотелось совершить такие же подвиги.
Индия больше не прельщала его. Она в то время была уже слишком хорошо известна. Его привлекало гигантское пространство, лежащее на восток от Индии, между Азией и Америкой, совсем еще неведомое европейцам. Там находился Тихий океан, величайший из земных океанов. Он так огромен, что, быть может, среди его необозримых вод расположены целые материки, населенные великими народами. И Джемс Кук решил во что бы то ни стало побывать в Тихом океане.
Для этого он стал изучать теорию мореплавания – науку, называемую навигацией. Вскоре Джон Уокер заметил, что Кук знает морское дело лучше его самого. И когда Куку минуло двадцать два года, ему было поручено управление «Геркулесом». Его стали величать капитаном. Это был самый молодой капитан во всей Великобритании.
В 1755 году Англия объявила войну Франции. Кук был взят на военную службу. Как моряка, да еще капитана, его определили в военный флот и дали ему один из младших офицерских чинов. Почти все военное время он провел в Северной Америке, в Канаде, французской колонии, захваченной англичанами.
Но война мало занимала его. Большую часть своего пребывания в Америке он посвятил измерению и изучению фарватера реки Святого Лаврентия и обследованию берегов Ньюфаундленда. Он отослал результаты своих трудов в Адмиралтейство, и его произвели в чин лейтенанта. Лондонское географическое общество сделало его своим членом. Через несколько лет после окончания войны он был уже командиром
