приходят сюда, уходят в тот же день и клянутся, что ни за какие деньги не будут работать с этими дьяволятами.
– Неужели? – удивилась Джейн. – Но они такие милые…
– Милые, – пробормотала Вики, пережевывая мясо. – Когда спят зубами к стенке… Ты бы видела их выкрутасы, когда сюда приходят эти несчастные женщины. Они та-акое творят… – Вики развела руками, показывая, что даже ее это зрелище не может оставить равнодушной.
– Да уж, Вики права, – согласился с сестрой Джеймс. – Вот, например, вчера, когда к нам пришла миссис Хольм – гувернантка, между прочим, с идеальными рекомендациями, – дети запрыгнули на подоконник, открыли окно и заявили, что спрыгнут вниз со второго этажа, если эта дама не оставит их в покое. «Дама» удалилась, красная как рак и злая, как тысяча разъяренных тигриц. А приходила милейшим ангелочком, прямо-таки доброй феей из сказки… Впрочем, я ее понимаю. Эти дети доведут и святого. Хотя, надо признать, у обоих хорошие задатки. После визита миссис Хольм я даже перестал сомневаться в том, что Китти станет трагической актрисой, а Брэд даст жару Джиму Кэрри.
– Они так сильно не хотят, чтобы с ними возилась няня? – спросила Джейн.
– Скорее, им страшно, что кто-то может претендовать на роль их матери, – объяснила Вики. Джеймс сделал вид, что ничего не услышал – он не любил, когда при нем упоминали имя его бывшей. – Они все еще любят ее, Джейн.
– Странное дело, – вмешалась Элен. – Они не видели ее столько лет, что вполне могли позабыть. Но нет – до сих пор помнят…
Джейн, глядя на несчастного Джеймса, тактично промолчала.
– Причем, что самое обидное, помнят все хорошее и начисто забыли, как эта потаскушка обошлась с ними…
– Бабушка… – напомнил о себе Джеймс.
– А что? – вскинулась Элен. – Разве я говорю неправду?
Джейн поняла – ссоры не миновать. Она опередила Вики, которая решила вставить в перепалку и свое словечко.
– Вы спрашивали, что у меня случилось? – напомнила о себе Джейн. – Так вот, моя дорогая подруга Лиси Старк отчихвостила меня за то, что я пренебрегла кавалером, которого она, по доброте душевной, пыталась мне сосватать…
Джеймс благодарно улыбнулся подруге. Он хорошо знал, чего стоило Джейн завести разговор на столь неприятную тему.
Элен и Вики во все глаза посмотрели на Джейн.
– Она? Тебя? Отчихвостила?
– Вот это наглость, – покачала головой Вики. – Не хочу говорить плохо о Лиси, тем более что я ее не видела, но, по-моему, она недалеко ушла от бывшей Джеймса… уж прости, Джеймс. Довольно легкомысленная особа, судя по тому, что ты о ней рассказывала, Джейн.
– Она… ну, может быть, слегка… – стушевалась Джейн. Несмотря ни на что, ей совсем не хотелось, чтобы кто-то плохо думал о ее подруге. – Но Лиси – душевный человек. Просто она видит все… по- другому…
– По-другому, по-третьему, – разворчалась Элен. – Живем-то мы на одном свете…
– Ошибочка, ба, – пробормотал Джеймс, ковыряя вилкой в остатках мяса. – Если бы все мы жили на одном свете, то понимали друг друга гораздо лучше… Ладно, суть не в этом. Чего тебе еще наговорила твоя Лисичка?
– Сказала, что я скучная, предсказуемая, похожа на старую одинокую бабку, что вся моя жизнь расписана вплоть до мелочей… И, честно говоря, – Джейн потупилась, как будто почувствовала за собой вину, – я боюсь, что она права…
– Твоя Лиси – полная дура!
– Вики, не стоит так резко судить о человеке, с которым ты незнакома, – одернул сестру Джеймс. – Ты и сама, знаешь ли, не подарочек, если посмотреть со стороны… – Вики смолкла и принялась прожигать взглядом скатерть. – А эта девочка, кажется мне, слишком много на себя берет, – повернулся он к Джейн. – Она – бабочка-однодневка. Вот пусть и живет в своем легком и ярком мире. А мы будем жить в своем, может быть, не таком ярком, но интересном и полном смысла. Забудь об этом. Просто не бери в голову, Джейн. И, если сможешь, донеси это до Лиси. А если нет – зачем тебе все это нужно?
– Сдается мне, чего-то я намудрила с мясом… – улыбнулась Элен, оглядывая сидящих за столом. – Может, специи не те?
– Ты о чем, ба? – поинтересовалась Вики.
– Мы чуть не поругались, а с нами это редко бывает…
– Да уж, – кивнул Джеймс. – Вот только, боюсь, дело не в мясе.
– А в чем же? – хитро улыбнулась Элен.
– «Прогнило что-то в датском королевстве»… – многозначительно изрек Джеймс.
– Да брось, братишка, не драматизируй, – махнула рукой отходчивая Вики. – К тому же на носу праздник, который не позволит нам совсем «прогнить», как ты выразился.
– Не я, а Шекспир.
– Шекспир или Лопе де Вега – Дня дурака это не отменяет.
– День дурака… ведь и правда, первое апреля совсем уже близко… – задумчиво произнесла Джейн. – Лиси как-то сказала, что я в жизни не придумала ни одного интересного розыгрыша. Я же предсказуема. На все сто…
– Послушайте-ка, – оживилась Вики, – а что, если нам разыграть твою Лисичку? А, Джейн?
Ее глаза заблестели, голос зазвенел колокольчиком. Джеймс покачал головой – ничего хорошего это не предвещало. Вики – мастерица розыгрышей, наверняка задумала что-то такое, отчего чертям в аду станет жарко. Впрочем, это качество в сестре ему нравилось. Он и сам не прочь был подурачиться, правда, получалось это все реже и реже из-за научной работы, которой он посвятил все время, оставшееся от преподавания в университете.
– Я даже не знаю, – неуверенно произнесла Джейн. – Честно говоря, розыгрыши – не моя стихия.
– Это будет не просто розыгрыш, а розыгрыш века, – сообщила Вики, не обращая внимания на сомнения Джейн. – Если все получится, твоя Лисичка просто охнет, когда поймет, что ее разыграли!
– Выкладывай, – рассмеялся Джеймс, глядя на загоревшуюся сестру.
– Да уж, – кивнула Джейн. – Нам надо знать, на что мы подписываемся.
3
– Билли…
– Прости, детка, но я не Билли.
– Черт, Фредди…
– Милая, но я не Фредди…
– Да какая, к дьяволу, разница… О господи, как же больно… Ради бога, дорогой, принеси мне таблетку от головной боли…
– Тебе плохо, радость моя?
– Нет, милый, мне дерьмово…
Лиси с трудом открыла глаза, казалось, навеки запечатанные похмельем. Перед ней замаячил обнаженный торс мужчины, на данный момент не подлежащий опознанию. Вспомнить подробности вчерашнего вечера Лиси не смогла бы даже на сеансе гипноза. Алкоголь начисто отшиб память.
От торса отделилась довольно крупная рука и, как показалось обладателю руки, потрепала Лиси по волосам. Лиси же почувствовала себя, как курица, которой собираются рубить голову.
– Больно же… Ты принесешь эту чертову таблетку? – простонала Лиси и зарылась лицом в подушку.
Судя по удаляющимся шагам, обладатель торса и руки поплелся за таблеткой обезболивающего. Лиси изо всех сил пыталась напрячь больную голову, чтобы вспомнить, с кем и как провела эту ночь. Но голова отказывалась варить, в ней, как выражалась Джейн, «вымерли серые клеточки». Джейн… – подумала Лиси. Кажется, вчера она впервые поругалась с лучшей подругой. Их разговор, в отличие от всего остального, Лиси помнила хорошо, до мельчайших деталей. Джейн была вне себя, когда они прощались. Все-таки
