Квебека. Установленная на дороге табличка гласила, что в городке проживает две тысячи сто человек. Саймон сверился с картой, которую предварительно распечатал из Интернета, и обнаружил, что нужный дом находится почти в самом центре города. Он оставил автомобиль на стоянке и, захватив заветный саквояж, направился по указанному адресу. Вскоре «доктор» уже стоял у порога дома и нажимал кнопку звонка. Ждать пришлось долго. Прошло не менее трех минут, прежде чем из-за двери послышался лязг ходунков, на которых обычно перемещаются инвалиды. Вероятно, это и был хозяин дома. Наконец дверь открылась и путешественник увидел добродушное, изможденное тяжким недугом лицо Майкла Алмера. Саймон знал, что ему не больше тридцати, но выглядел мистер Алмер на все девяносто. Страшная болезнь украла его молодость и иссушила тело, неизвестно за какие грехи отметив несчастного «печатью Каина», которую придется терпеть до конца дней. Сердце Саймона затопила жалость. Господи яви свое милосердие.
— Вы вовремя приехали, — сказал Майкл вместо приветствия.
— Благодарю за приглашение.
— Не скажу, что рад вас видеть, но одному мне никак не справиться, — устало произнес хозяин дома. — Входите!
Саймон закрыл за собой дверь на замок и цепочку.
В 11:30 в дверь постучали, и «доктор' замер в напряженном ожидании. Через минуту послышались удаляющиеся шаги. Саймон подошел к одному из окон гостиной и, чуть отдернув занавеску, рассмотрел идущего вдоль улицы человека в черной парке с капюшоном и с черным саквояжем в руке, таким же, как у него, только меньшего размера. Вероятно, приходил с визитом один из «свидетелей Иеговы». «Покуда по миру бродит ересь под видом всевозможных сект, великую религию не создать!» — подумал Саймон, вспоминая о высоких моральных требованиях, которые они с братом предъявляли к страждущим.
В полдень Саймон обследовал холодильник Майкла, обнаружил там пучок петрушки и, предварительно обрызгав зелень соком лимона, съел. В 14:30 он наконец-то закончил традиционный ритуал, сфотографировал мистера Алмера и не забыл поблагодарить. Наводить порядок в комнатах не пришлось, потому что в доме и без того царила чистота, если не принюхиваться к витавшему в воздухе запаху сигарет. Во время визитов Саймон с удовольствием отмечал, что хозяева всех домов, которые он успел посетить, строго следовали всем его указаниям. Предписания неукоснительно выполнялись, даже если для наведения чистоты приходилось вызывать приходящую прислугу, как скорее всего и поступил мистер Алмер, Саймон в очередной раз убедился в правильности своего выбора. До сих пор он не совершил ни единой ошибки. Непосредственное участие в спасении душ страждущих приносит огромное, ни с чем не сравнимое удовлетворение. Однажды самого Саймона спасли от геенны огненной, и теперь он возвращает долги, и осознание собственной значимости переполняет сердце безудержным восторгом и счастьем. Именно по этой причине весь день, проведенный с семейством Макдоналд и мистером Алмером, оказался на редкость приятным и удачным.
Глава 5
14 ноября, воскресенье, 08:15
Детектив Говард Спир швырнул папку на стол инспектора.
— Сегодня я намеревался посмотреть с сыновьями футбол но стоит Хейзел свистнуть, и я со всех ног несусь на зов. А что мне остается?
— По-твоему, дело можно отложить до понедельника?
— Старуху все равно не воскресить!
— Послушай, Говард, в следующий раз запиши футбольный матч на кассету.
— Подумать только! Какая трогательная забота!
Хейзел открыла папку, вынула акт экспертизы о вскрытии трупа и пробежала глазами по заключению.
— Гиосциамин? Гумулен? Это какие-то наркотики?
— Вроде того, — пробубнил Спир, ковыряя ногтем между передними зубами. — Они содержатся в белладонне и хмеле.
— Так что, по-вашему, Делия чего-то напилась?!
— Нет, это медицинский хмель в виде травяного сбора. При вскрытии в ее желудке нашли фрагменты растений — она проглотила их перед самой смертью. И хмель, и белладонна являются анестезирующими средствами.
— Насколько сильными?
— Старушку так накачали белладонной, что любой бы на ее месте отключился.
— Хочешь сказать, ее предварительно усыпили?
— Я всего лишь предполагаю, что она ничего не чувствовала и пребывала, так сказать, под большим кайфом. Но причиной смерти стали не белладонна и не хмель, а вот это! — Говард указал пальцем на слово, стоявшее в конце медицинского заключения.
— Аматоксин? Это еще что такое?
— Ты когда-нибудь слышала о бледной поганке, которую еще называют ангелом-разрушителем?
— Не приходилось.
Гриб из рода мухоморовых — самый ядовитый на земле!
Делии хватило бы крупицы на кончике ножа, чтобы отравиться трижды. К тому же гриб весьма гепатоксичен!
— А если обойтись без медицинских терминов?
— Мгновенно отключает печень и почки.
Хейзел перечитала заключение и недоверчиво скривилась:
— То есть, по-твоему, Делия умерла не потому, что ей слили всю кровь?
— Аматоксин полностью усвоился организмом, а значит, убийца вставил иглу в вену уже мертвой старушки!
Детектив закрыла папку с отчетом и устало откинулась на спинку стула.
— Как можно выкачать у человека кровь, ведь у мертвых сердце не работает и кровь буквально застыла в жилах?
— Ну, например, высосать…
— Бог мой, Говард, кто на такое способен?!
— Есть еще кое-что. Делия голодала — ее кишечник был совершенно пуст. Джек Дикон из клиники «Милосердие' после осмотра тела предположил, что жертва не ела в течение трех дней.
Хейзел выбрала из отчета страницы со сравнительными таблицами патологоанатома, где зафиксировали размеры и вес внутренних органов миссис Чандлер. Просматривая их, детектив размышляла о беззащитности покойников: нет ничего тайного, что не стало бы явным. У живого человека по крайней мере есть выбор: рассказать правду или промолчать. Вот, например, сердце Делии меньше, чем у среднестатистического человека, и Хейзел тут же поклялась себе сохранить это в тайне от матери.
— Стало быть, жертва заранее договаривается с убийцей, — начала она рассуждать вслух, — по его совету садится на диету. И вот он приезжает, готовит болеутоляющий коктейль из трав и усыпляет старушку, потом наносит смертельный удар аматоксином и выкачивает всю кровь, чтобы максимально скрыть следы отравления, и, наконец, перерезает ей горло, чтобы представить дело как убийство.
— Потому что это вовсе не убийство?
— Во всяком случае, оно произошло не так, как казалось поначалу. Перед нами труп с перерезанной глоткой, однако причина смерти отнюдь не в потере крови…
— Убийца хочет что-то скрыть!
— Вполне вероятно.
— Думаешь, это эвтаназия?
