распорядился герцог.
— Слушаюсь, милорд. — Садовник с почтительным поклоном вышел.
Прошло не меньше получаса, и в небольшой, скупо обставленной комнате, используемой как рабочий кабинет, появился Лоренс.
— Ты хотел видеть меня, Чевиот? — спросил он с порога.
— Да. — Герцог откинулся в кресле, положил руки на край стола и сурово посмотрел на брата. — Я хочу знать, правда ли то, что ты следишь за мистером Харви?
Даже густой загар не смог скрыть жаркий румянец, проступивший на щеках у Лоренса.
— Кто тебе сказал?
— Я знаю совершенно точно, что вчера ты ездил с ним в Ньюкасл на прядильную фабрику, а накануне весь день гулял в парке. Единственная причина, по которой ты мог бы так полюбить общество Харви, — это попытка за ним следить!
— Чевиот, — Лоренс нахмурился и шагнул вперед, — а тебе никогда не приходило в голову, что Харви вполне мог бы оказаться тем, кто старается извести Сару?
Герцог надолго задумался, затем макнул рукой в сторону кресла и сказал:
— Присядь, Лоренс!
Тот неохотно подчинился, опасливо косясь на старшего брата.
— С какой стати мистер Харви мог бы желать Саре зла? — спросил Энтони вполне безобидным тоном.
— Я не вполне уверен, так ли уж он желает Саре зла, зато он наверняка хотел бы убедить ее в том, что ты пытался ее убить! — выпалил Лоренс. — Сара сама рассказала мне, как он считался ее женихом чуть ли не с самого детства, а потом Харви получил от ворот поворот, и она вышла за тебя. — Он подался вперед, не спуская с герцога напряженного взгляда. — А вдруг он старается разрушить ваш брак, Чевиот? Вдруг он нарочно подстроил эти несчастья, чтобы все заподозрили тебя? Ты ведь не можешь не признать очевидного: если Сару действительно хотели убить, то обе попытки… просто поражают своей нелепостью! Почему бы не прикончить ее еще в первый раз, когда она, беспомощная, лежала на лестнице? Или вместо того чтобы подпиливать бревна на платформе, просто не расшатать там гвозди? Но нет, их подпилили, да так, чтобы это бросалось в глаза!
Герцог, чей взгляд разгорелся в ответ на взгляд брата, признался:
— А я думал, что ты заподозрил меня.
— Ну, — Лоренс смущенно потупился, — поначалу так оно и было. Но чем больше я тебя узнаю, тем меньше могу представить на месте убийцы. — Он неловко заерзал в кресле и добавил:
— Если уж на то пошло, я бы скорее сказал, что ты к ней неравнодушен!
— Я действительно к ней неравнодушен, — с улыбкой подтвердил Энтони.
— Да. Ну вот, и чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь: виноват во всем Харви. Помнишь, он и приехал-то к нам точно в тот день, когда все это началось. И если это не выглядит подозрительным-ну, тогда я не знаю, на кого и подумать!
— Спасибо тебе, Лоренс, за то, что ты в меня веришь, — проникновенным голосом произнес герцог. — Для меня это очень много значит.
Лоренс совершенно неожиданно обнаружил, что у него перехватило дыхание. Наконец он прокашлялся и выдавил из себя:
— Чевиот, я понимаю, что вел себя не совсем по-братски. Ты уж прости…
— У тебя были все резоны относиться ко мне с недоверием, — отвечал герцог, играя тяжелым пресс- папье. — Я всегда это осознавал.
— Понимаешь, — признался Лоренс, воодушевленный его словами, — я считал, что ты ненавидишь Чевиот, и меня убивало то, что ты — а не я — получил право распоряжаться судьбой этого замка. — Он робко посмотрел на старшего брата и спросил:
— Но ведь это не так? Ты же любишь Чевиот, как и я?
— Да, — негромко, но твердо отвечал Энтони. — Очень люблю.
— Между прочим, я и Патрика застукал на том, что он следил за Харви,
— сообщил Лоренс. — Он думает в точности так же, как я. Но я его отправил по своим делам. Еще не хватало, чтобы с ним что-нибудь случилось!
— Как, и Патрик тоже? — Взгляд герцога заметно потеплел.
— Прости, Энтони, что я тебя заподозрил, — грубовато промолвил Лоренс. — Конечно, я вел себя как болван!
— Ну, я ведь тоже тебя подозревал, — вдруг признался герцог.
— Что? — Лоренс так растерялся, что Энтони невольно улыбнулся. — Да. Я подумал так: ты мог свалить на меня всю вину, а если Сара погибнет, то меня бы арестовали за убийство. Ты же…
Лоренс замер с раскрытым ртом.
— Но с какой стати мне это делать?..
— Чтобы стать следующим герцогом, — лаконично закончил Энтони.
— Боже правый!..
Герцог со стуком опустил пресс-папье на стол.
— Итак, Лоренс, я в равной степени должен извиниться перед тобой, как только что сделал ты.
Лоренс неожиданно рассмеялся.
— Похоже, что мы с тобой оставили вне подозрений только маму да Патрика!
— Верно, — рассмеялся в ответ Энтони.
В тот вечер джентльмены засиделись в столовой после обеда необычно долго. Герцог приказал откупорить бутылку портвейна, и они с Лоренсом по очереди наполняли бокалы, живо обсуждая переустройство конюшни.
— Нам не мешало бы прикупить пару кобыл и свести их с Родриго, — предложил Лоренс, прикончив очередной бокал.
— Отличная мысль! — подхватил Энтони, и братья углубились в подробное обсуждение статей кобыл, достойных внимания Родриго.
Макс как приклеенный торчал по другую руку от Энтони, вертел в пальцах единственный бокал портвейна и вполуха прислушивался к разговору, навевавшему на него сон и скуку. Невилл Харви устроился напротив и через равные промежутки времени бросал на герцога и его брата сердитые взоры, полные праведного гнева.
По мере того как Энтони и Лоренс расправлялись с портвейном, их планы делались все грандиознее и грандиознее. В конце концов Максу не оставалось ничего, как снизойти до Невилла Харви и обсудить с ним последние перестановки в правительстве.
И вдруг кто-то прикоснулся к его рукаву. Макс обернулся и увидел, как у Энтони блестят глаза. Только этот странный блеск и легкий румянец на щеках выдавали его состояние.
— Мой брат явно выпил лишнего, — сказал герцог. Макс посмотрел поверх его плеча. Лоренс заснул, опустив голову на стол.
— Каждый должен знать свою меру! — недобро отрезал Макс.
— Но это я хотел сегодня напиться, он же как мог составлял мне компанию, — заявил герцог.
Макс снова подумал, что Энтони выдает слишком четкая речь. Чевиот никогда не следил за своей дикцией, если не был пьян.
Секретарь осуждающе поджал губы и промолчал.
— Ты что, не доволен? — искренне удивился Энтони. — Макс, разве ты сам никогда не напивался? Или ты тайный трезвенник?
— Я стараюсь им быть.
Тогда герцог схватил вторую бутылку портвейна, принесенную расторопным слугой, и до краев наполнил бокал Макса.
— Пей! — велел он.
— Энтони. — Макс кинул на друга умоляющий взгляд. — Я не очень люблю портвейн.
— Макс! — повелительно воскликнул герцог. — Пей сейчас же!
Макс отрицательно покачал головой.
